Элайджа Бунн - Мультивселенная ошибочных миров. Часть 1

Элен с недовольством цокнула и нажала кнопку громкой связи на устройстве, о чем тут же пожалела. Рев капитана эхом разлетелся по квартире, заставляя окна дребезжать.

– Коллинс! – Его голос резкой пощечиной разбудил ее и скинул с кровати, несмотря на то, что она лежала в самом ее центре. – Мне доложили, что ты досрочно выписалась из больницы! Я не знаю, какое по размерам шило у тебя торчит из одного места, но, раз уж ты такая неугомонная, то будь добра явиться в мой кабинет! Немедленно!

Гудки окончания связи сменились истошным скрипом, вырвавшимся из сомкнутых губ Элен. Разумеется, она всем сердцем хотела продолжить работу и добиться в ней определенных успехов, способствуя поимке все большего количества Поглотителей, но кровать была слишком мягкая и то чувство… оно испарилось. Исчезло и покинуло ее сознание, оставив в нем грустную пустоту, которую вряд-ли можно было заполнить чем-то еще.

И все же она поднялась с лакированного паркета и вновь накинула куртку на свои плечи. Положив в карманы небольшой пузырек с таблетками от головокружения и бумажник с фотографией отца и матери, она вышла за дверь. Куртка быстро оказалась в руках, так как на улице было неимоверно жарко. Благо, участок находился в нескольких минутах ходьбы от ее дома, и Элен скоро очутилась в затемненном прохладном зале, по которому лениво шастали ее коллеги.

Скрипучая дверь кабинета приоткрылась и в узкую щель, словно жидкость, просочилась Коллинс, стараясь взбудораживать капитана слишком резко. Однако Браун уже дожидался ее.

– Коллинс! – Рявкнул он, пронзив испытующим взглядом, – какого черта ты здесь делаешь в таком виде?

Ей потребовалось некоторое время, чтобы уловить суть вопроса, но все же она, проглотив ком в горле, вытянулась во весь рост и ответила в той же манере:

– Капитан! – Заложив руки за спину, прогорланила Элен. – Мой экзоскелет был уничтожен до состояния утиля! К сожалению, у меня еще не было возможности получить новый на замену тому, из-за чего мне пришлось явиться в гражданской форме! Этого больше не повторится!

– То есть, – злорадная усмешка исказила его лицо, – явиться ко мне и нести какой-то бред у тебя есть возможность, а облачиться в форму – нет? Это глупые отмазки!

– Но сер, – Коллинс слегка замялась, не понимая, чего от нее хочет Браун, – я считала, что пока я в больничном отпуске, то не имею права носить полицейскую форму…

Питер усердно покопался в бумагах, лежавших на столе, и достал небольшой синий лист с несколькими печатями и подписями. Изучив его содержимое беглым взглядом, он довольно хмыкнул, осознав, что нашел то, что искал, и разорвал листок на две равные части.

– Ты можешь стоять, – сурово произнес он, – ты в участке, а значит, ты можешь и дальше нести справедливость на улицы города и всего безирка, Коллинс. Это был твой больничный отпуск. Теперь он в моем мусорном бачке. Я сразу тебя предупреждал, желторотая, что в моем участке с преступностью не шутят и не отлынивают от работы. Ты сама нарвалась на того парня, сама полезла в драку, и сама же от него получила! Я не собираюсь терять оплачиваемого сотрудника только потому, что ему захотелось геройствовать!

– Но ведь я его и арестовала! – Оборвала Брауна Элен, – уверена, он принес много ценных сведений о Поглотителях!

Треск каменного кулака по дубовому столу опустошил ее голову ото всех мыслей, оставив только страх и уважение. Это ошеломляющее чувство поглотило ее всего на мгновение, но этого было достаточно, чтобы выслушать Питера, не произнося более ни единого слова.

– Арест произвела не ты, – его зубы скрипели, а скулы дрожали от сдерживаемой ярости, – а команда военных Очистителей. Именно на их плечах вся заслуга, Коллинс. А ты указана в отчете лишь как идиотка, которая подвергла риску гражданских лиц, устроив террористический акт на улице города. Я предупреждал тебя, что это не будет поощрено, и ты с этим согласилась, забыла? Было у спецотряда все под контролем или нет, уже не твое дело. Теперь виноватой сделали тебя, поэтому будешь отрабатывать свои ошибки как надо. И за котами на деревья ты лазать не будешь, уж поверь. Либо берись за серьезную работу, либо проваливай из моего безирка на другой континент к своим коронованным родственникам!

– Так вы знаете… – прошептала Элен и склонила голову. Девушка до последнего не хотела, чтобы в ней видели племянницу Наместника и кузину Алтиорема. Коллинс взяла малоизвестную фамилию своего отца, который пользовался ею еще до того, как самому стать Алтиоремом. Но в отличие от Брауна, она не догадывалась о том, что у Кристофа была другая семья до ее рождения, о которой Эмили предпочла умолчать, сказав, что ее отец отправился в иное измерение, дабы избавить этот мир от угрозы, а не ради спасения своего сына.

– Конечно, черт возьми, – горько усмехнувшись, ответил Питер, – я знал. Но так же я знаю, почему ты не хотела никому говорить. Ты сумасшедшая, Коллинс, но ты хочешь быть тем неподкупным полицейским, который служит закону! Не смотря ни на что! Так будь им прямо сейчас!

Сердце забилось чаще. Она почувствовала ту веру и надежность, которую источал Питер. Признанный борец с преступностью, который никогда не поступался своими принципами. Он был чем-то вроде идола среди Очистителей, и сейчас этот человек наполнял ее дух уверенностью и силой, которые готовы были оставить Элен в переломный момент. Но теперь все вернулось на круги своя. Толстая папка с кучей фотографий и записей была протянута в ее руки, и Коллинс с радостью схватила новое дело, даже не задумываясь о том, что оно таит и готовит для нее.

– Спасибо! – Элен живо поклонилась и направилась к выходу.

Браун же устало почесал переносицу, после чего достал из пачки новую сигарету и закурил. Едкий дым быстро заполонил кабинет, погружая его в таинственный горький сумрак, который уже давно стал частью жизни капитана полиции. Сделав пару глубоких затяжек, он непривычно для себя закашлялся, но крепкие удары в грудь быстро выбили задержавшейся в легких дым. Питер не любил видеть Коллинс своими глазами, но он не мог отвергнуть чувство нитевидной привязанности, что тянуло его к ней, ведь она была живым воплощением того, кем бы он стал, не потеряй столь много в начале своего пути.

Большим пальцем он стер плотный слой пыли, осевший на небольшой размытой фотографии, стоявшей на столе. Отец и сын празднуют поступление юнца в академию Очистителей. Самую престижную на то время. Сладкое время, когда Питер Браун еще не представлял, сколь много трудностей ему предстоит пройти. Его друг стал преступником, осквернившим честь своей семьи, и теперь убивал бравых воинов, охранявших порядок и мирное существование граждан. Он никогда не мог понять этого и, дожив до седых висков, не мог признать подобного решения его давнего товарища, Фрэнсиса Штунца.