Елена Пильгун - Age after age

– А вы мне это… подскажете, как правильно отвечать?

Голос Вита полнился весёлой злостью. Катька вздохнула ещё раз. За прошедший месяц её в том же духе брали на понт уже неоднократно. Лётчики, подводники, операторы атомных станций – никто не мог взять в толк, каким таким образом их же сущность может сунуть им палки в колёса. С генно-отредактированными было особенно тяжко. Они походили на пули со смещённым центром, на игровых персонажей, которым львиную долю ресурса грохнули на форсированную прокачку ведущего качества, обделив этим остальные. Как правило, сильней всего страдали коммуникативные навыки. «Дети из пробирок» были надёжны и схватывали профильные знания на лету, но учились общать и быть общаемыми с тем же трудом, какой нужен для покорения гималайских восьмитысячников.

– Помогу, – ответила психолог. – Советом. Врать себе и мне – хуже, чем рубить сплеча, поэтому отвечайте, что думаете. А подсказывать и вовсе не буду – или прикажете вместо вас за штурвал садиться?

Вит советом проникся и следующий час провёл в некоем подобии транса, выхватывая из каверзных фраз ключевые слова и решая, «да» они ему, «нет» или «не знаю». А перед глазами плясали цветные пятна выпускной дискотеки в Академии космофлота, и светлым пятном сквозь них двигалась фигурка датчанки Кирстен, единственной девчонки в потоке будущих лётчиков.

– Разреши один вопрос, Вит, – подплывает Кирстен вплотную, – почему ты три года подряд поедал меня глазами из соседнего ряда и ни разу не попробовал замутить хоть что-нибудь похожее на отношения? Тебе просто духу не хватало или это не любовь?

Ну и как тут выбрать – «да», «нет» или «не знаю»?..

Но, говорят, нет в мире ничего вечного – вот и муторное тестирование наконец-то завершилось; анализатор ДНК к тому времени уже разродился распечаткой результатов. Вит краем глаза покосился на бумагу. Россыпь зелёных галочек помогла ему наконец-то выдохнуть и вдохнуть как следует.

– Ну что, этот ястреб ещё полетает? – донеслось до Катьки из-за монитора испытуемого. Катька улыбнулась ободряюще и растерянно. За все годы её практики не случалось такого, что вакансию, идеально подходящую соискателю, уводили у него из-под носа прямо в момент тестирования. Но факт оставался фактом: за прошедший час корпорация «Северная заря» успела где-то раздобыть лётчика для работы на своих шельфовых платформах и благополучно закрыла заявку. Пассажирские авиакомпании, понукаемые Минтрансом, выкатывали к кандидатам требования одно другого круче, почти как в древней песенке: «чтоб не пил, не курил, и цветы всегда дарил, в дом все деньги отдавал, тёщу мамой называл, и к тому же чтобы он и красив был, и умён» 7 7 Комбинация – Чтоб не пил, не курил .

Каким образом следовало доносить не слишком утешительные результаты до соискателя, чтоб окончательно не обрубить ему крылья, чёртова методичка умалчивала. Катька вздохнула в третий раз. Да что уж там, вся наша жизнь – сплошная импровизация…

– Полетает, ещё как полетает, – ясные глаза психолога окинули Вита с тем непередаваемым выражением, на которое способен не выгоревший до конца специалист по отношению к своему клиенту, – но для начала вам придётся пройти коммуникативный курс при любой авиакомпании, Вит. Это, по сути, неоплачиваемая стажировка, зато после неё вам наверняка дадут зелёный свет. А там уже как-нибудь договоритесь, чтоб вас почаще на северные рейсы ставили, если эти края так манят…

Вит прикрыл глаза и решительно мотнул головой. В мире полумер он жить так и не научился. Что ж, красавица-Арктика, если ты не станешь мне женой, то и любовницей выходного дня я тебя тоже видеть не желаю. Потому что не любовь это, не ради тебя сказал про Север. Да и Ника только подрывать зазря и переводить в режим «ждем и надеемся» в зале прилета. А вообще, обидно как-то получается, и стыдно невесть за что. Например, за то, что некоторые искины с людьми умеют ладить лучше, чем человек-лётчик.

– А краснобайство, кстати, для чего вдруг понадобилось? – понесло Вита. – Самолёты так умны стали, что их теперь уговаривать надо на взлёт и посадку?

В Катьку был встроен датчик эмпатии, не иначе. Она прыснула в кулак, потом ещё немного поскребла по сусекам эйчар-портала и с чарующей непринуждённостью уточнила:

– А высота ваших амбиций, товарищ пилот, ограничивается расстоянием от Земли до Луны? Или, может, на Марс махнём?

Вит как вдохнул, так и поперхнулся. Впрочем, «махнём» однозначно означало «а не махнуть ли тебе, товарищ Обье». Только кто ж даст разрешение на взлёт – этот милый психолог, что ли?

– Выкладывайте, что вы там откопали, – сдался Вит, с безмерным удивлением осознав, что улыбается. Слабо, уголками губ, но всё-таки – улыбается. Впервые за чёрт знает сколько времени.

Лучшим моментом дня Айзек считал тот, в который ему удавалось распознать тонкий свист маневровых двигателей среди белого шума метели. Тогда он выходил из недостроенных жилых модулей на улицу и падал, раскинув руки, в снег рядом с посадочной площадкой. Во-первых, так Си на своём тяжеловесном грузовом аэрокаре могла точнее прицелиться, а во-вторых, Айзеку просто нравилось наблюдать за её посадкой с такого ракурса.

– Птица моя. Привет.

– Вот, снова какого-то барахла в гнездо натащила, – смеётся Си. – Привет…

«Барахло» являло собой термопанели для внутренней отделки зданий будущей научной базы. Помимо специальных знаний об их монтаже Айзек загрузил себе список финских ругательств, дабы повысить точность установки панелей на сваи, вбитые ещё осенью и слегка поехавшие к середине зимы.

Двое работали сутками напролёт – не потому, что стремились выслужиться или кому-то что-то доказать, а просто потому, что могли. Когда кинетическая система в их телах требовала короткой перезарядки, двое ложились на бетонный пол плечом к плечу и слушали музыку – всякий раз новую. Или играли в города – на память, без подсказок поисковика, ибо неспортивно. Или просто лежали, закрыв глаза и невесомо соприкасались пальцами, познавая пределы собственного восприятия.

– Какими будут люди, которые сюда приедут?..

Экспресс-курс человеческой психологии, пройденный под началом Катерины Валько ещё в Москве, оказался почти бесполезен. Айзек просил точные формулы расчёта вероятностей человеческого поведения. Си разгоняла модуль эмпатии на полную – тогда ей удавалось понять, но не принять.

– Что такое скука? Как можно ревновать человека не к другому человеку, а к его любимому делу? Кого спасает ложь во спасение?

Ответ если не на все, то на многие вопросы мироздания нашёл Дэн.

– Что люди, что искины – один фиг, живём по коду, вбитому в мозги. Только языки… хм, разные.