Елена Пильгун - Age after age

– Что?

Ник победно вскинул голову. Москва, Арктика, да хоть папа-Сахалин и Хибины-мать! Еще умею выбить искру из этого мира, слепой или нет – не имеет значения.

– У нас отличное бюджетосочетание уже три дня как, но вот носки… Носки у нас не сочетаются. Почему твои лежат на моих объективах, а?

Ну давай, скажи мне, что я чокнулся. Да я просто трус, мой дорогой космолетчик. Или я буду шутить, или кирпичей наложу от мысли, что мои глаза, мои родные прекрасные хрупкие глаза, заменят на какую-то бионическую фигню. Это там, за полярным кругом, я согласился почти не раздумывая, а ту-у-ут…

Пара шагов до спальных коробок.

– Мне не нравится, как они стоят.

О, вот так я уже вижу, как ползут к затылку твои брови, Вит.

– Нет, я, конечно, помню песенку пиратскую – мы спина к спине у мачты, против тысячи вдвоем! Только в этой конуре я хочу засыпать не с видом на сортир, а…

Ник с размаху развернул ближайшую коробку. Стол из нее все равно был так себе.

Тихий вздох невесомо задел щеку, и синхронный разворот второй коробки стал молчаливым ответом. Через пару минут подпихивания и выравнивания спальные модули глядели друг на друга разинутыми ртами, наплевав на все остальные двадцать квадратных метров арендованного пространства. И это было правильно.

А еще через полчаса Вит Обье, оставшийся один на один с серым февральским полуднем, обнаружил в окне доставки торт «Прага», настоящий, не какую-нибудь синтетическую имитацию… и пакетик мороженой клюквы. И он вдруг понял, что его так смутило при прощании с Ником.

У фотографа дрожала рука.

***

Трижды возгуглив адрес «ЗаВала», Ник тихо выматерился. Ошибки не было – означенная клиника обитала прямо на границе Старой Москвы и Москвы-2, и ее достижение было возможным только переходом через Павшинский мост. В январский гололед это смахивало на самоубийство. «Зато там расценки, наверно, дешевле», – припечатал внутренний скряга, хотя платить было не ему и вообще.

Теплый рот метро выплюнул Ника в ста метрах от моста вместе с осознанием, что линзы он забыл дома и нечищенный тротуар рассматривать бесполезно. Оставалось положиться на виртуозность вестибулярного аппарата и отключить мысли. Ну или подумать о чем-нибудь отвлеченном… Например, что это место еще два века назад было Меккой жилищного дауншифтинга для всяких гиков, кодеров и молодой интеллигенции, прельстившейся поймой Москвы-реки и близостью метро. Кто ж знал, что через десятилетия… ой, мать вашу… что через десятилетия здесь все останется как было. Нечищенно и скользко.

«Павшинская Пойма приветствует вас! Прослушайте краткую историческую справку…»

Шуганувшийся Ник сделал сальто на верхней точке моста и уцепился за поручни. Принятый имплантами сигнал имел приоритет Администрации Москвы-2 и останавливать вещание не собирался.

«…Стоянка древнего человека и языческое капище на берегу Москвы-реки, обнаруженные нашими археологами, несомненно, являются лучшим доказательством плюсов проживания в нашем округе и благостности данной местности, что было замечено еще далекими предками…»

А мимо Ника бежали, летели, ехали всеми возможными способами нынешние потомки, готовые молиться любому богу, чтобы не разбиться насмерть по дороге к метро или дому.

Администрации молиться было, впрочем, бесполезно. Ник вспомнил свою практику на заводе «Зенит» – кажется, он сдал ее экстерном только ради того, чтобы не сокращать свою жизнь ежедневными переходами из мира Москвы-старой в мир ее новостроечного хай-тековского двойника.

– Может, хоть в ЗаВале есть коньки на обратный путь, – пошутил фотограф, и, перехватывая руками струны вант, начал спуск. Художник в нем тихо и молча любовался клочьями тумана, наползающими с реки прямо на опоры моста и стеклянные башни Администрации. Было что-то домашнее в этом пушном одеяле… Показать бы Виту. Вот поставят глаза новые – щелк и сразу другу фотоньку отправил. Надо уметь видеть плюсы. Как древние люди.

Так в попытках настроиться на благостные мысли Ник преодолел мост, перебежал бульвар, едва не загремев под аэротакси, и нырнул в лабиринт жилых домов. Здесь они были приличной двадцатипятиэтажности и не так загораживали солнце, как дома в Строгино или Текстильщиках.

«ЗаВал» обладал диодной вывеской и начищенным крыльцом. Ник на радостях рванул вперед со всей дури и прилетел лбом в прозрачную стеклянную дверь, не успевшую вовремя убраться с дороги.

– Аки мотылек, агрррх, – прорычал Стрижов.

Робот-администратор спрашивал что-то дежурное про запись, но Ник сейчас предпочел бы тишину и пакет замороженных пельменей, например. На лоб.

– Вы целы? – раздалось вдруг над ухом совсем не автоматическое, а настоящее.

– Местами, – ответствовал Ник, усилием воли отрывая руку от разбитого лба и поворачиваясь на голос. – Я…

«… обычно только в глазных клиниках так влетаю», – хотел отшутиться Ник дальше, но почему-то осекся. Зрение, конечно, было сейчас не помощник, но от стоявшего рядом мужчины исходила такая спокойная уверенность в ситуации, что, казалось, разбейся Ник здесь до полусмерти – этот человек ни минуты не сомневаясь собрал бы его заново. И при всем том совершенно птичья резкость движений – секунда, и документы уже забраны из рук, а страницы неистребимой печатной бюрократии листаются чуть ли не со скоростью 25 кадров в секунду. «Киборг он, что ли…» – мельком подумал Ник. Но нет ни светящихся дорожек микросхем на коже, никаких явно стальных деталей под простой водолазкой и вытертыми джинсами. Да и лицо обычное вроде, ассиметричная ухмылочка вот появилась…

– Ну что ж, давайте знакомиться, – проговорил мужчина, пристроившись за стойкой администратора и приглашающе махнув рукой. – Я Заневский Денис Кириллович, можно просто Дэн, ибо за несколько дней нам этот официоз надоест до оскомины.

– За несколько дней? – эхом отозвался Ник, чувствуя, как предательски ударяет вдруг в лицо жар и слабеют колени. Вит. Он же его даже не предупредил. Чер-р-рт…

Заневский вскинул голову. Они смотрели друг на друга почти в упор, и зеленые глаза хозяина клиники, сначала удивленно раскрытые, медленно превращались в понимающий грустный прищур.

– А вам не рассказали, на что вы подписываетесь? – тихий голос ударил по нервам. – Совсем ничего не рассказали?.. И могу поспорить, искать видео на ютубе вы просто испугались, а читать договор сочли ниже своего достоинства, ибо какая разница, что там за кабала.

Повернувшись к шкафам за спиной, Дэн достал с самой верхней полки какой-то полупрозрачный сверток полиэтилена и положил на край стола. За толщей воздушных капсул и россыпи силикагеля мягко блестели два аморфных чипа с длинными нитями контактов.