Сурен Цормудян - Ад уже здесь

— Из мешка сбежать может, а в салон ее класть неохота что-то, — Дитрих потер подбородок. — Надо ящик сообразить какой-нибудь.

— Я тоже так думаю. Печенег уже пошел в машину за ящиком. Прострелим пару дыр, чтоб не задохнулась, и закрепим ящик на крыше. Думаю, не замерзнет.

— Да. Было бы обидно. — Старший рейдер кивнул.

— А на кой черт вам крыса эта? — подошедший Варяг недоуменно развел руками.

— Как это? — Дитрих усмехнулся. — Для исследований. Очень интересное существо. Мы всяких крыс встречали. Но это настоящее открытие. Во-первых, численность. Крысы, существа во всех смыслах успешные, но то, как они смогли достичь такой популяции в голодную пору, вопрос. Размеры. Полуметровых мы давно встречали, и вроде вы говорили, что и у вас, в Надеждинске, такие есть. Но у этих размеры динозавров просто. Тоже интересно. Третье. Синхронность. Они ведут себя очень организованно. Коллективный разум просто. Как термиты или муравьи или что там еще такое. Пчелы… Ну и самое интересное — чума.

— Я так и думал, — Вздохнул Яхонтов.

— А почему нет? Надо знать, классический это pestis или что-то новое?

— Чего материшься? — поморщился Яхонтов.

— Pestis, это чума по латыни, а не то, что ты подумал. Бывает, что инкубационный период длиться несколько часов. Тогда можно понять, что произошло с нашим пленным. Видимо накануне их отъезда тоннель еще не прорыт был, но пара-тройка крыс сунулись на разведку в новое место и занесли заразу. А то, что потом в базу черновиков сунулась такая армада, говорит о том, что тоннель они к бункеру все-таки прорыли. Значит, есть этот тоннель. Сами по себе крысы в таком количестве существовать не могут. Если это обычные крысы за исключением их размеров. Следовательно, они пришли из города, где есть люди, а значит и пища.

— Тогда что их заставило на такую миграцию?

— Может они от опустошенных ими мест двинулись в поисках новой пищи, или…

— Или что-то другое заставило их убраться из Свердловского метро, — встрял в разговор Людоед. — Ведь так?

— Очень может быть, — Дитрих кивнул.

— Я так понял, что вы все собрались вернуться в Аркаим и доставить туда эту пленную крысу? — Крест прищурился и в его голосе слышался нескрываемый упрек.

— В общем-то, да, — рейдер кивнул. — Это очень важно сейчас. Чума, серьезная угроза. И крысы эти тоже.

— Важнее чем самолет и ХАРП? — Людоед усмехнулся.

— В текущий момент да.

— Да ты хоть понимаешь, что этот текущий момент отделяет всех от последней главы в истории этой планеты?

— Это лишь версия, но не истина в первой инстанции. — Теперь усмехнулся Дитрих. — Я и вам советую вернуться вместе с нами. Там решим, что делать дальше. Может руководство пойдет на военную операцию в Екатеринбурге и захватит нашу технику либо столько пленных, что они за полчаса расчистят взлетку. Но сейчас соваться в город глупо и безнадежно.

— Это только для тех, кто живет в тепле и сытости, — презрительно поморщился Крест, — Когда все думки о свеженьких печенюшках то о чем может идти речь? Вам просто неведомо, на что способны те, кому терять уже нечего. Валите в свою нору со своей новой подружкой.

— Откуда столько желчи, Ахиллес? — раздраженно спросил рейдер.

— Из желудка, чувак. Из желудка. От жратвы вашей сытной. Я все эти годы в теплицах не прятался. Ел, что подвернется и жил где придется. И уж если берусь за что-то, то иду до конца. Как впрочем, и большинство людей, что смогли выжить все эти годы!

Варяг похлопал Людоеда по плечу.

— Ладно, Илья, чет с ними. Сами управимся. Я вообще не люблю идти на дело, когда на шее висит обуза в виде ботаников каких-нибудь. Так что разошлись пути дорожки.

Они двинулись к своему луноходу.

Дитрих нахмурившись, смотрел им в след.

— Командир, на самом деле нехорошо, получается, — пробормотал Борей.

Старший рейдер повернулся к нему лицом.

— Ты знаешь правила. Этот экземпляр надо доставить в лабораторию. Причем срочно.

За его спиной захрустел снег от приближающихся шагов. Дитрих снова повернулся. К нему решительным шагом шел Васнецов.

— Я очень рад, что мой отец не остался с вами! — резко сказал он, остановившись в шаге от рейдера. — Я бы ему такого малодушия не простил. Да и не может он быть таким как вы! Вы же забыли про честь и мужество, про долг и присягу! И вообще про то, что за пределами вашего мнимого рая есть настоящий мир!

Николай не ждал ответа или возражения. Сказав, что хотел, он развернулся и пошел за своими товарищами.

— Тут он нас сделал, командир, — хмыкнул Борей…

Сквернослов перегородил путь старшим товарищам.

— Мужики! Чешется все! — сказал он растерянно, — Гляньте, точно блох нет? — Вячеслав наклонил голову.

Людоед посветил фонариком на его волосы. Затем на шею. И влепил подзатыльник.

— Какого хрена?! — воскликнул Сквернослов.

— Сказали же, нет у тебя ни блох, ни чумы! Возьми себя в руки! Это очень сильный препарат!

Вячеслав потер ладонью затылок и зло посмотрел на Людоеда.

— Я же по-человечески попросил.

— Как думаешь, Илья, зачем им эта крыса? — Варяг посмотрел в сторону собирающихся в обратный путь рейдеров.

— Наивный ты. Это же биологическое оружие. Она носитель чумы. Люди ведь еще живы. А значит, и войны еще будут. Пока ХАРП нас всех не рассудит.

Где-то на окраинах еще высились из грязного снега рваные линии домов, нижние этажи которых уцелели. Районы, где были преимущественно небольшие деревянные строения, выгорели полностью и теперь, покрытые снегом, больше напоминали холмистые поля. Спальные районы жилых многоэтажек имели особо мрачный вид. Каждый дом в той или иной степени подвергся сокрушительному удару волны взрыва. А некоторые и не одного. Некоторые дома были разрушены полностью и представляли собой нагромождения обломков, в которых были погребены жители. У иных зданий сорвало внешние стены, и теперь высились лишь серые скелеты. Одна высотка накренилась и уперлась в следующую, подобную ей. Некоторые кварталы повалились как ряды домино. Практически на всех уцелевших зданиях или сохранившихся нижних этажах снесенных домов, красноречивые следы сильных пожаров. Каких-то деревьев в редких после обильных строительств офисных зданий и супермаркетов скверах уже давно не было. Те, что не сгорели от взрыва, были, видимо, пущены позже на дрова выжившими. И скорее всего, ускорили смерть многих из тех, кто уцелел из-за источаемого огнем радиоактивного смрада от облученных бревен. Среди рваных стен и пустых окон жутко завывал ветер, даже слабые порывы которого превращались в этом мертвом городе в жуткие стоны, будто весь ужас, что испытали те, кто оказались в тот далекий роковой день в зоне поражения, продолжал заставлять их стонать и причитать от обрушившегося на них Армагеддона. Признаками того, что в этом городе все-таки кто-то еще есть живой, были многочисленные следы на снегу. Ноги. Лыжи. Борозды гусеничных машин и уже знакомые следы колесных броневиков.