Варди Соларстейн - Лезвия Судьбы

Народ перестал есть и сгрудился вокруг хакерш, обсуждая невиданное и изящное оружие. Девушки растерялись.

Влад пришел на помощь своим подчиненным.

— Вилки? Вы вилок не видели? Это наши с Евгением жены взяли в командном бою против демонов. С тех пор вот, владеют. Только оружие демонов работает против демонов…

С этими словами Влад достал из наплечной сумки, в которую сложил все носимое ценное имущество из разодранной и опаленной куртки, свою собственную, уже почти забытую вилку.

Так как Влад числился в движении питерского сопротивления боевиком, хоть и был на самом деле в самом низу иерархии секретных ячеек на позиции "сбегай принеси! Что ты принес?! Отнеси обратно! Сделай так, чтоб я тебя три часа искал и не нашел!", даже вилка у него в руках была смертельным оружием. Ну прям как у монаха Шаолинь. Единственно, что вилка была его собственной, абы с какой, без долгих тренировок, Влад управиться бы не сумел.

Он с хэканьем продемонстрировал собственное мастерство владения оружием "последнего шанса", метнув его на насобаченные долгими тренировками и килограммами погнутых вилок два метра. Вилка по кончики лезвий вошла в столб, поддерживающий навес.

Так отбалансированные вилки вошли в обеденный обиход и положили начало красивейшей дартс-традиции, превратившейся затем в зрелищные турниры по мастерству швыряния вилок. И спецоружия спецподразделений, естественно.

Влад не был кем-то особенным, у каждого в питерском сопротивлении была своя фишка за голенищем или за отворотом блузки. У кого заточенная ручка расчески, у другого острый край монетки. Жэка вообще в качестве такого оружия имел гвоздь. Этакий "шиферный" гвоздь-сотка с круглой выпуклой накладной шляпкой. Кто-то скажет, что такой невысокий размер не подходит под профиль волны шифера и таких гвоздей промышленность не выпускает, но зато такой гвоздь идеально носится в манжете куртки или во внешнем карандашном кармане сумки, а уж до мозга достает запросто. Таких гвоздей у Жэки было несколько, они сами были еще царскими, кованными, с квадратным сечением. Жэка вообще любил во всем уникальные в антикварном плане вещи. Один "эсэсовский" кинжал чего стоил. Когда Жэка брал по такому гвоздю в каждую руку, то он буквально превращался в компьютерного персонажа из одной стратежки, "зеалота" из "Старкрафта", вооруженного нечто подобным. Полное сходство дополняло произнесение загадочной фразы "Эн таро Адун!", например, озвученная, когда Жэка, однажды, как-то прибил гвоздем в глаз одного оккупанта, вбив этим тогда в безмолвный ступор и старшего напарника.

В общем, у каждого в группе были свои тараканы в башке. У одного "Маниту", у другого вообще выдуманная раса сверхсуществ.

Ужин прошел плодотворно, но Влад, вместо того чтоб почивать на мягких тюфяках, в экспроприированной у Эльнуриэль палатке, взял с собой Ингвара, шесть человек, и того самого старика, который вспомнил о закопанном колодце. Они вместе двинулись на место падения летающего кладбища. Там Влад попросил старика указать примерное место закопанного колодца. Придя на место, долго гадать, где был тот самый колодец, не пришлось. Они увидели огромную, совсем недавно выкопанную, десятиметровую яму. Брошенный вниз факел осветил черную землю — тот, кто раскапывал колодец, прокопал упавший остров насквозь и докопался до грунта, который здесь был до появления острова. Так как всеми раскопками однозначно руководил Скарви, то сомнений в том, кто здесь копал не было — это были люди из дома Скарви, Беорлинги.

Влад сразу решил рвать все непонятки. Неужели Скарви хотел себе забрать кинжал? Но тогда он мог и не говорить о нем. Или Скарви опередил своим рассказом возможные воспоминания Валли и Фьелда?

— Ингвар. Десять человек к моей палатке. Затем вызовите Скарви. Одного. У меня с ним будет разговор о лояльности… Если что, старший после меня Евгений. Понял?

Добравшись до палатки, Влад первым дело проверил пистолет, снял его с предохранителя и вложил в кобуру, которую застегивать не стал. Закатав рукав просторной красной рубахи, он на предплечье левой руки надел себе свой взведенный пружинный арбалет, раскатав после рукава. Пару ножей рассовал по голенищам сапог. "Лезвие судьбы" он положил на камень, который служил вторым столиком. Лезвием к возможному собеседнику. В общем, подготовился к разговору как сумел.

Послышались звуки сапог, и через мгновение под полог заглянул Ингвар.

— Скарви здесь. Впускать с охраной?

— Зачем? Пускай как пришел так и входит, у меня от Скарви секретов нет. — Влад намеренно сказал эту фразу громко, чтобы ее точно услышали за пределами палатки.

Скарви вошел. Влад привстал, показал жестом Скарви на топчан напротив и предложил присесть. Влад начал речь.

— Скарви. Мудрый Скарви. Я не сторонник долгих разговоров. Я видел яму, которую вырыли люди твоего дома на месте старого колодца. Ты искал этот кинжал? — и Влад кивнул на "лезвие судьбы", лежащие на камне. — Ты мне сказал, что колодцев всего десять, а их было одиннадцать.

Скарви осунулся. Помолчав, староста разорвал паузу глухим голосом.

— Мой отец погиб в ту ночь, когда пропал кинжал. Я не знаю что произошло. По деревне прошел слух, что странник, остановившийся у нас в доме, владеет магическим оружием. Валли случайно увидел его, а ведьма которая у нас была, Дикстринкс, опознала по его рассказу, как одно из "лезвий судьбы". Я помню, тот странник, он все поднимал у нас в доме речи о немедленном восстании. В ту ночь пропало четверо из моей семьи и тот странник. Кинжал тоже исчез. Дед приказал завалить колодец на следующий день. В деревне ходили слухи, но никто не посмел обвинить старосту в убийстве гостя. Дед к тому же распустил слух, что все они ушли к западным горам, уговаривать подгорных танов поддержать восстание.

Скарви перевел дух, отпил из каменного кубка, куда Влад налил вина, утер тыльной стороной ладони рот и продолжил.

— Когда я отдал приказ о раскопках колодца, я хотел извлечь тела своих родичей и достойно похоронить прах своего отца. Но мы ничего не нашли. Только болотная земля. Когда же правнук Валли, вот пронырливая семейка, обнаружил заколдованный колодец, на дне, среди монет, был нож моего отца. Он и сейчас там. Никто не рискнет ничего взять из того проклятого колодца. Только ты, конунг, можешь так делать, только у тебя хватит смелости, играть в салочки со смертью. Страшной смертью, после которой не остается даже тела. А если нет тела, нет и обряда, а без обряда не возьмут в Вальха… Хотя… — тут Скарви задумался, и затем спросил у Влада,

— А если похоронить нож отца по обычаям твоих предков, конунг, по обряду Маниту, то мой отец окажется на полях вечной охоты?