Крис Сэкнуссемм - Зейнсвилл

— Вы хотите сказать, его сознание — микрокосм Америки? — удивилась Арета.

— Тут важен масштаб, — поправила Лайла.

— Не понимаю, — пожала плечами трансвестит.

— Речь идет о том, что выделяемое мозгом Чистотца электричество не просто пропорционально электричеству в стране, а равно ему. Неужели не ясно? — раздраженно бросил Ищейка, водя взад-вперед пальцами по батарее часов у себя на запястье.

— Нет, — сказала Арета, — то есть да. Но не понимаю, как это возможно.

— Не могу объяснить, — отозвался невропатолог. — Но если подобные данные будут поступать и дальше, мы окажемся в том же положении, в каком были, когда отослали Чистотца.

— О чем это ты?

— Взгляни на карту. Что, если бы несколько землетрясений разом обрушилось на Западное побережье, несколько лесных пожаров — на горные штаты, несколько цунами на Восточное побережье, если бы по югу проносились торнадо, а на Среднем Западе бушевали ураганы? И все одновременно?

— Я бы сочла это гневом Божьим.

— Нам всем известно, что есть некая точка, в которой связаны человеческая психика и наша физическая среда обитания. Чистотец как раз и может быть такой точкой, трансформатором, способным усиливать психическую энергию.

— С какой целью? — удивилась вслух Арета.

— Может, он — новая система оружия? — предположила Лайла. — Как бы то ни было, если эмоциональный хаос в нем и дальше будет нарастать, он окажет серьезное воздействие не только на тех, с кем будет контактировать, но и на весь континент. Возможна цепная реакция на таких уровнях, о которых мы даже не задумывались. И нельзя забывать про юнговские архетипы сознания. Только представьте себе взрыв бомбы в коллективном бессознательном.

— Психические бомбы с механизмом замедленного действия, культурные катаклизмы, гигантский селезень, который требует себе член, и человек из прошлого, у которого сознание размером с Америку. Корпоративных юристов учат улаживать совсем не эти проблемы, — пожаловалась Арета. — Как по-вашему, он о собственных силах знает?

— Я бы предположила, что сознание у него более ясное, чем когда мы его видели, но не готово контролировать способности такого масштаба, — ответила Лайла.

— А что, если им управляют на расстоянии? — спросила Арета.

— Возможно… отчасти. Но он сопротивляется. Это объяснило бы кое-какие показания приборов, но не все. Мы знаем, что боевой зонд тоже оказывает свое воздействие.

— Где Чистотец сейчас?

— В Индианаполисе, — ответил, поднимая глаза от часов, Ищейка. — И если он направляется в Дастдевил, то ему придется самому искать, на чем туда добираться — например, через Клинтон или Амарилло, — потому что в маршруте автобуса такой остановки нет.

— У нас есть какая-нибудь информация о том, что его там ждет?

— Исходя из того, что я получил в матрице, следует, что там еще прозябают остатки любовного культа. Парки трейлеров и бомбоубежища тоже обитаемы, — ответил карлик. — Учитывая тамошние реалии, это скорее одичавшие хищники. А также в округе есть несколько сект безбрачников.

— Ваши рекомендации? — спросила, обведя взглядом собравшихся, Арета.

Повисло молчание, которое прервал наконец, снова глянув на часы, Ищейка:

— Пытаться установить местонахождение зонда — все равно что искать группу снайперов в горах Афганистана. Но чтобы функционировать, он должен генерировать сигнал, пусть даже слабый и рваный. Сейчас мы его отслеживаем. Если сможем засечь постоянный, то по нему найдем и источник, а тогда воспользуемся Зеркальным Полем, чтобы, усилив, послать назад.

— Что это даст?

— Взорвет зонд.

— Вместе с мозгом Чистотца!

— Просто идея, — пожал плечами карлик. — С тех пор, как он появился, мы только и делаем, что пытаемся предотвратить катастрофу.

Арета хлопнула крошку-гения по плечу и с властностью старшего прокурора на процессе заявила:

— Прежде всего надо выжать побольше из «Кузнечика». А потом попытаемся добраться до «Отряда Первопроходцев».

— Что у тебя на уме? — спросил доктор Квайл.

— Мне нужно больше информации. Плюс зонд «ОП», возможно, даст нам возможность управлять им на расстоянии или хотя бы воздействовать.

— Если, конечно, боевой зонд не уничтожит его первым, — возразил Ищейка.

— А если попытаться перепрограммировать боевой зонд?

— Он взорвется, как суперновая.

— А если атаковать его при помощи «Отряда Первопроходцев»?

— Взорвется, как яйцо в микроволновке.

— Тогда сделаем вот что. Большему риску, чем сейчас, Чистотца подвергнуть уже невозможно, а боевой зонд скорее всего не ожидает нашей атаки. Так пусть Широкая Частота за него возьмется.

— Есть и другой возможный вариант, — заметил доктор Квайл. — Не альтернативная стратегия, а скорее вспомогательная. Пошлем кого-нибудь за Чистотцом. Ведь «Кузнечик» не чета живому свидетелю, а это будет беспрецедентный шанс для науки. Я вообще не уверен, правильно ли мы поступили, отпустив Чистотца.

— Восхищаюсь вашей преданности науке, док, — улыбнулась Арета. — Но нельзя рисковать вами, Лайлой или даже Ищейкой в такой миссии.

— Вот спасибо, — фыркнул карлик.

— Ну… — Арета кивнула, думая про своего сына, «Поединок Жизни» в Лос-Вегасе и про то, что Чистотец, возможно, направляется как раз туда. — Думаю, сначала нам нужно попытаться собрать побольше информации. Лайла, вы с доком вернетесь к обычным делам. О показаниях «Кузнечика» мы будем держать вас в курсе. Если появятся какие-то идеи — сразу ко мне.

Отослав Квайла и Лайлу, трансвестит намеревалась поговорить с Ищейкой о сообщении Динглеру и возможных проблемах с ЭНТОМОЛОГОМ. Но было видно, что карлик чем-то расстроен, и Арета даже спросила себя, а не знает ли он больше, чем говорит. И все еще никакой весточки от Парусии Хид, ни слова ободрения или критики. Вообще ничего. Как ни крути, решение улизнуть в Лос-Вегас далось трансвеститу нелегко, а при возможном крахе системы безопасности осуществить его будет просто невозможно. Но время поджимает.

Когда мотиватор зашаркал по своим делам, Чистотец сжал в кармане белый шарик и оглядел вокзал. Хариджан мыл пол. Перед «Старбакс» возила тряпкой гаитянка. Терминал «Зри-связи» был закрыт на «техобслуживание», но в кубах жидкоплекса жестикулировали до-эйдолоновые дикторы: Джон Катц, в прошлом «затейник» программы «За день до Завтра», и Бетани Квим, некогда ведущая «Постоянного развлечения». Инквизиторов нигде не было видно, но в здании вокзала витала тревога. Угроза исходила не от восьмидесятилетнего старика в летнем костюме цвета гуавы с удочеренной двенадцатилетней камбоджийкой, и не от сестер «Благодати Снизошедшего Евангелия», и не от бородатого раввина или паралитика в инвалидном кресле-каталке. Нет, повинны в ней были мужчины, одетые как водевильный квартет: в красно-белые полосатые костюмы, аккуратные галстуки-бабочки и соломенные канотье, с нелепыми тросточками в руках. Если при виде инквизиторов пассажиры покорно вжимали головы в плечи, то водевильный квартет внушал почти ужас. Особенно когда Чистотец сообразил, что этих типов пятеро. Несмотря на различия в телосложении (от массивного баса до сухощавого фальцета), у всех были одни и те же черты лица, одни и те же усики! Он почувствовал, как они нацеливаются на него — своего рода магнетизм насекомых.