Крис Сэкнуссемм - Зейнсвилл

— Прелесссть, правда? О да, друзззья мои! Никто никогда не найдет то, к чему вы обращщалисссь, — успокаивающе прошептал ЭНТОМОЛОГ, и лицо за сеткой растворилось, последним исчез отблеск очков в стальной оправе.

Пока Чистотец отдыхал после «консультации» у Будь-Здрав, Арета сгрузила результаты анализа на терминал в своей палатке. Общие выводы обычно излагала сама доктор Будь-Здрав, что Арету раздражало. Мультикультурность — это одно, но пытаться понять, что лепечет голограмма приземистой немки, — совсем другое. Учитывая, что озвучить выводы мог любой из целого спектра доступных виртуальных конструктов (от Жана Пиаже до Джона Лилли), трансвестит удивилась, увидев на экране хищного афроамериканца в армейской форме.

— Я тебя знаю? — спросила она. — Ты…

— Майор Генри Флиппер Рикерберн, — ответило изображение.

— Флиппер? Это что еще за имя?

— Меня назвали в честь Генри О. Флиппера, первого афроамериканца, окончившего Вест-пойнт, лейтенанта Десятого кавалерийского.

— Вот как? Ты психиатр или психоневролог? — поинтересовалась Арета.

— Я окончил Вест-пойнт и университет Дьюка в Северной Каролине, — загрохотал майор. — Я был одним из первых афроамериканцев, занимавших высокий пост в медицинской службе армии Соединенных Штатов. Я проводил базовые исследования по долговременному воздействию работы в подполье на оперативников разведки. Я участвовал в боевых действиях и занимался частной практикой. Я умер в девяносто восьмом, но еще могу за себя постоять. А ты в своей жизни чего добилась?

Такой ответ выбил Арету из колеи, но ей удалось сдержаться. Даже Юнг, который иногда бывал напыщенным, никогда не переходил на личности. Большинство конструктов вели себя с жутковатой отстраненностью нейродознавателя Роджера Сперри [19] Нейрофизиолог, получивший Нобелевскую премию по медицине за исследования в области раздельного функционирования долей человеческого мозга и лечения эпилепсии посредством блокирования сигналов между ними. , любившего копаться в мозгах у живых кошек.

— На основе чего вы сделали свое заключение? — спросила глава сатьяграхов.

— Я обладаю исключительно обширным опытом военных действий и тайных операций, — ответил майор, выпячивая украшенную орденскими планками грудь. — Человек, проникший к вам сегодня, глубоко законспирирован. Мы можем выдвинуть лишь смутные догадки о его способностях. Но даже они — повод для беспокойства.

— Например?

— Он узнал «Пятую симфонию» Малера по одной музыкальной фразе. И он как будто знает все до единой ноты «Летучей мыши из ада» «Мит Лоуф». Он прекрасно говорит на санскрите, пали, иврите, греческом, латыни и арабском. Языки, иными словами — кодировочные системы данного типа, для него совершенно прозрачны.

— Но его память…

— Его операционная система не способна локализовать файлы. Он не знает об их существовании.

— Чужой самому себе, — задумчиво пробормотала Арета.

— В буквальном смысле. И тебе следует задуматься почему. В состояния покоя его альфа-ритмы во много раз интенсивнее, чем у эпилептика во время приступа.

— Что-нибудь знакомое?

— Он процитировал Плутарха: «Кто отрицает существование демонов, тот отрицает божественность и разрывает цепь, связующую мир с престолом богов».

— Ну и каков итог? Он… человек? Какая-то новая разновидность искусственного интеллекта?

— Мы считаем, он может быть оружием массового обучения. В одном мы едины: он больше всех нас.

— Больше Аудитории? — охнула Арета.

— Много сложнее, — ответил майор. — Обладает большой мощностью. Гораздо большей скоростью.

— Но он даже имени своего не помнит!

— Возможно, он находится в латентном состоянии и ожидает активации. Возможно, он поврежден. И в том, и в другом случае наших возможностей не хватит, чтобы его вылечить или сдерживать для вашей же безопасности. Вот почему мы заслали разведывательное подразделение.

— Вы послали психозонд? Кто разрешил?

— Я, — ответил майор. — Нашим первым зондом был конструкт типа «Отряд Первопроходцев» [20] Название экспедиции, предпринятой в 1803–1806 гг. для изучения «Луизианской Покупки» (земель, проданных США правительством Наполеона Бонапарта, которые вдвое увеличили территорию штатов); самая грандиозная экспедиция в освоении Северной Америки. , вставка малой сигнатуры в кору головного мозга с заданием установить очаги необычайной активности или очевидных повреждений.

— Первый зонд!!!

— Он исчез бесследно.

— И вы послали поисковую бригаду за пропавшим? — вскипела Арета.

— Целью второго зонда был мозжечок.

— Вы пытались захватить контроль над моторными функциями!

— Потенциально враждебного субъекта! Зонд-два был уничтожен. Это было хуже атаки интерферона [21] Протеин, вырабатываемый иммунной системой для нейтрализации вирусов и бактерий. . Чертовски эффективно.

— А разве это не считается первейшей самозащитой организма? — просипела Арета. — Надеюсь, больше подобных действий вы не предпринимали?

— А чего ты ожидала? — возмутился майор. — Он же крепость. Он себя самого внутрь не пускает. Мы среагировали как военное разведывательное подразделение!

— Слушай внимательно! — взорвалась Арета. — Мне нужен полный демонтаж этого третьего зонда, не то тебя выкинут из Аудитории. Ты с твоими махинаторами хуже всего, что обрушивала на нас «Витесса».

Как только эти слова сорвались у нее с языка, трансвестит похолодела от страха. Самоуверенность майора, радикальный и агрессивный план, осуществленный без авторизации. В прошлом системы защиты Форта Торо уже взламывали, но никогда настолько серьезно. Удар пришелся в самое сердце их технологии. Сложнее ее было лишь Зеркальное Поле, система искажения восприятия, скрывавшая Форт Торо от внешнего мира. Ходили слухи, что ее установила сама Парусия [22] Второе пришествие Христа (греч.). , выкрав разработки у «Витессы», в которой возглавляла подразделение исследований и развития. «Демиургент», «ПраШепот», «Зудящая Логика» — ее подвиги становились достоянием легенды, а технические достижения, в разработке которых она участвовала, превращали мифы в реальность. Зеркальное Поле доказывало это ежеминутно. Но теперь… Если враг проник в их систему, на что теперь надеяться сатьяграхам?

— Расскажи про третий зонд.

Лицо майора словно бы перекосило сам монитор.

— Это был секретный боевой зонд, нацеленный на гипоталамус, — наконец признал конструкт. — В его задачи входило использовать существующие ключевые побуждения, такие как секс, а затем прорваться в лимфатическую систему, чтобы взять под контроль гнев и страх. Он исчез, не послав ни одного сигнала, который подтверждал бы проникновение, но оказался более стойким, чем первые два.