Тед Уильямс - Море серебрянного света

– Одна из нянечек, которые приходили вместе с доктором Ландро. Но Финни увидел, как она шепчется со мной, и теперь она не приходит. Мисс Кинли была очень добра ко мне, она квакер, знаешь таких? Ей не нравилось работать здесь. Конечно ей было запрещено рассказывать мне о ребенке, но она ужаснулась тому, что они сделали, и сказала доктору, что собирается посмотреть, не стало ли мне лучше, а вместо этого пошла со мной в сад и рассказала обо всем. – По щеке Авы скатилась слеза. – Ребенок даже не вырос!

– То есть ты знаешь, что у тебя должен был быть ребенок только из рассказа нянечки?

– Я знаю, Пол. Я видела сны, и там во мне был ребенок. И когда она рассказала мне о том ужасе, который они со мной сделали, я все поняла.

– Это больше, чем я могу сказать о себе. – Птицы над головой чирикали громко и весело. Пол невольно спросил себя, почему они сами слышат все, но их разговор, похоже, действительно не слышит никто.

Что-то здесь происходит, подумал он. Они никогда не дали бы нам сидеть здесь и разговаривать вот так, верно? Но, может быть, они и так знают, что девушка сошла с ума и хотят посмотреть, как на это отреагирует Пол. Проверка на лояльность? Если так, то я больше не хочу эту работу так сильно. На самом деле я вообще больше не хочу эту чертову работу.

Тем не менее в рассказе Авы было кое-что такое, от чего так легко не отмахнешься. Это не означало, что ее слова правда – все это могло быть истерической фантазией мисс Кинли, которую та навязала доверчивой и беззащитной Аве – но это могло означать, что девушка не полностью сумасшедшая. И, в любом случае, она точно была жертвой.

– Давай поговорим о кое-чем другом, – сказал он, заметив, что она придвинулась еще ближе, так ее бедро, прикрытое гофрированной нижней юбкой, уперлось в его. – Почему ты думаешь, что твой отец хочет убить меня?

– О! – Ее глаза расширились, как если бы она совершенно забыла об опасности, из-за которой полчаса назад плакала навзрыд. – О, Пол, я не вынесу, если потеряю тебя, я так испугана!

– Просто расскажи мне все.

– Мой друг сказал мне. Ну, ты знаешь, мой друг.

Пол скривился. – Да, знаю. Твой призрак. Что в точности он рассказал тебе?

– Ну, он не совсем рассказал – он показал. Точно так же, как он показывает мне тебя, когда ты находишься в своей комнате. – Она нахмурилась – очень красиво, как в старых книгах. Неужели воспитание по старинке автоматически порождает людей, похожих на иллюстрации к старым книгам? – Пол, что такое Грааль?

– Грааль? – Вот уж вопрос, которого он не ожидал. – Гм... Грааль... мифический объект. – Несмотря на университетский курс по литературе и дюжину лекций о прерафаэлитах, нельзя сказать, что он хорошо все помнил. – Святой Грааль. Мне кажется, что это чаша, из которой пил Иисус во время Последней Вечери. Вроде так. В средние века легенды о Граале соединись с циклом о Короле Артуре. – Я говорю как филистер-американец, над которым мы с друзьями всегда насмехались , подумал он. – Мне кажется, что есть и другие значения, например котел из ирландского фольклора, но не помню точно. А что?

– Отец говорил о нем с этими двумя жестокими людьми, которые на него работают, Финни и Маддом.

Пол покачал головой. – Ава, ты опять меня запутала.

– Мой друг – он показал мне этот разговор в зеркале. Или, скорее, он показал мне в зеркале Финни и Мадда, они говорили с отцом, который был в зеркале, большом, как стена. Он пришел к ним через зеркало, как и ко мне.

Финни и Мадд говорят со своим боссом через настенный экран , подумал Пол. Получается, что призрак Авы может не только шпионить за ней и Полом, но и шпионить за шпионами. – И?

– Отец сказал, что ему опять не удалось достичь Грааля. И еще он сказал, что пришло время для тебя – он назвал тебя "персонаж Джонас" – исчезнуть.

Пол отчаянно путался найти нить смысла в этом большом перепутанном ковре бессмысленности и глупости. – Ава, термин " Грааль" иногда используют, имея в виду что-нибудь важное – например проект или цель. Я не знаю, что делать, если меня захотят застрелить, и точно не понимаю, почему твой отец должен интересоваться такой мелкой сошкой, как я. – Он улыбнулся, показывая, что смирился с собственной незначительностью, но она по-прежнему озабоченно глядела на него.

– Он не говорил о том, чтобы уволить тебя, Пол, – жестко сказала она, как будто она стала учителем, а он – проказливым учеником. – Никелированный – Финни – сказал, что они готовы и ждут только слова от отца, а Мадд сказал: "Никто и не вспомнит о нем, в любом случае. У него есть только старая мать, которая долго не протянет. Она не в том состоянии, чтобы поднять шум." Я сама слышала это.

Что-то холодное и пугающее, как холодная мокрая рука, схватило его изнутри. Пола охватила паника, голова закружилось. Никто не говорит таким образом, когда хотят кого-нибудь просто уволить, никто. Звучит, как криминальная драма. Должно быть более простое объяснение. Определенно.

– Она уже умерла, – вслух сказал он. – Моя мама. Вчера.

– Пол, мне очень жаль. Тебе наверняка очень больно. – Глаза Авы опустились, показав огромные черные ресницы. – А я никогда не знала свою мать. Она умерла, когда я родилась.

Он внимательно посмотрел на нее. Краска возбуждения запятнала бледную кожу над высоким воротником. – Ты не... ты ничего не выдумала, Ава? Пожалуйста, скажи мне. Я не рассержусь, но я должен знать.

Она рассердилась, резко и заметно, как ребенок. – Выдумала?.. Но, Пол, я никогда не врала тебе, я... я люблю тебя.

– Ава, ты не можешь, я уже говорил тебе.

– Не могу? – Ее смех резко и мучительно царапнул слух. – "Любовь не сдержат каменные стены" – так, кажется сказал твой Шекспир. Я помню это из " Ромео и Джульетты ".

Вот почему я бы никогда не преподавал эту пьесу одиноким впечатлительным девушкам, подумал он. Ох, я бы много чего сказал ее предыдущей учительнице . – Ава, я должен подумать. Слишком... слишком много информации. – Что я несу, просто смех . – Мне нужно время, чтобы привести мысли в порядок.

– И тебе совсем нет до меня дела Пол? Совсем-совсем?

– Конечно я переживаю за тебя, Ава. Но ты говоришь о дьявольски сложных и опасных делах. – Она покраснела и закрыла ладошкой рот. Полу стало стыдно. По ее стандартам он выразился слишком сильно. – Ава, я даже не знаю, что и думать обо всем том, что ты мне рассказала.

Она положила руку на его, холодные сухие пальцы прижались к его коже. – Ты думаешь... ты думаешь, что я могу ошибаться, да? Или, еще хуже, ты думаешь, что я... какое слово? Истеричка? Безумная?

– Я думаю, что ты хороший и честный человек, Ава, – только и сумел сказать он. Он сжал ее руку, мягко убрал со своей, встал и тут его осенило. – Твой друг... он может поговорить со мной?