Тед Уильямс - Море серебрянного света

– Что... что это? – наконец спросила Сэм.

– Колодец, – торжествующе сказал Азадор. Он повернулся и так сильно хлопнул Жонглера по плечу, что почти сбил с ног. – Ты был прав! Ты мудрый, очень мудрый человек. – Он повернулся и вытянул руку. – Вы видите их, а? Все дети Одного, все собрались там. И все ромале, тоже. Мой народ!

И как если бы ему надоело ждать своих медлительных спутников, Азадор раскинул руки и помчался с холма на равнину, оставив Сэм и остальных потрясенно глядеть вниз.

СЕТЕПЕРЕДАЧА/РАЗВЛЕЧЕНИЯ: Джикси сглазил Джингла

(изображение: выдержка из передачи о Веселой Вечеринке)

ГОЛОС: Создатели и актеры популярного детского шоу "Дядюшка Джингл" начали спрашивать себя, что происходит с компанией. Серия странных происшествий привела некоторых из них к мысли, что кто-то сознательно вредит "Оболос Энтертейимент", продюсеру шоу. Подозрения пали на шотландскую фирму "ВиВин", производителя детских игрушек, акции которой принадлежат главным образом Криттапонг Электроникс. За последние несколько недель сам Дядюшка Джингл несколько раз исчез на середине представления, другие фигуры переставали вписываться в виртуальную среду, а некоторые интерактивные персонажи были прерваны неожиданными шумами, которые один из участников назвал "стонами, ревом и даже плачем".

(изображение: представитель компании Сигурд Фоллинжер)

ФОЛЛИНЖЕР: "Разве может быть простым совпадением то, что все эти атаки начались сразу после того, как мы совершенно обоснованно обратились в суд, чтобы защитить нашу интеллектуальную собственность. Скажем так, мы сомневаемся в этом. Мы очень сильно сомневаемся в этой теории . "

ТИКИ сновали вокруг основания растительной башни, дюжины и дюжины бледных теней, в вечерних сумерках похожих на червей, ползающих в гниющем мясе. Рени, помня, как некоторые из них разорвали кролика, не могла смотреть на них без тошноты.

Она отошла от окна. – Мы должны выбраться отсюда до того, как наступит рассвет – если он когда-нибудь наступит. – Она посмотрела на Рикардо Клемента, который все еще держал на руках странное деформированное тельце, которую Рени начала считать синюшным младенцем. – Что думаешь? Как ты попал сюда?

Клемент упорно не смотрел ей в глаза, и было трудно сказать, слышал ли он ее вообще. После долгого молчания он заговорил. – Мы шли. Я шел. Ногами.

– Да, ногами. – Рени разозлилась сама на себя за крик, но поскольку она никак не хотела быть таким же желеподобной и бесчувственной, как он, она даже гордилась своими слезами. – Почему эти твари не съели тебя?

Клемент не ответил. Синюшный младенец время от времени махал маленькими ручками и сучил исковерканными ножками. Клемент держал его как кусок камня или дерева и, несмотря на кошмарную внешность ребенка, ей почти хотелось забрать его у Клемента и побаюкать его по-человечески. Вместо этого она отошла и села около Каменной Девочки.

– Как ты?

Малышка покачала головой. – Боюсь.

– Я тоже. Нам нужно уйти отсюда, тогда дела пойдут лучше . – Вот если бы кто-нибудь соорудил из листьев и ветвей автомат или огнемет и предусмотрительно оставил мне . Мысль об огнемете зацепила ее. – Интересно, как они видят на самом деле, – сказала она вслух. – У них тот же видимый спектр что и у нас, или они еще используют и инфракрасное излучение?

Каменная Девочка печально посмотрела на свои короткие толстые пальцы. – Инфернально красное ? Что это?

– Долго объяснять. – Рени сунула руку за свой самодельный лифчик и вытащила зажигалку. – Но я думаю, что это вся эта зелень может гореть.

Вот теперь Каменная Девочка посмотрела на нее, широко открыв глаза. – Ты хочешь устроить пожар? Это очень опасно!

Рени, несмотря на все свои страхи, болезненно и хрипло рассмеялась. – Иисус милосердный, ребенок, мы окружены этими плотоядными ползучими гадами, ждем конца света, а ты беспокоишься о том, что я сделаю что-то опасное?

Подчиняясь порыву, она наклонилась и поцеловала Каменную Девочку в верхушку ее круглой холодной головы. – Что б ты была здорова. А теперь помоги мне увидеть, не найдется ли среди этих листьев и сучьев чего-нибудь сухого.

Прогнав девчонку для того, чтобы занять ее чем-то – она сама точно сделала бы все быстрее – Рени не могла не вспомнить Стивена. За эти годы Рени выдержала множество битв, вместе с ним делая даже самые элементарные домашние работы, на что уходило вдвое или даже втрое больше времени, чем если бы она сделала их сама, но она твердо решила, что по меньшей мере ее брат не вырастет человеком, который считает, что за него все и всегда будет делать женщина.

Как мой отец, например. И тут же вспомнила те дни, когда она, еще ребенок, видела, как Джозеф Сулавейо приходит домой с работы, усталый, потный, с натруженными мышцами. Когда-то он тяжело работал , вынуждена была согласиться она. Пока не сдался.

– Рени, это сухой? – спросила Каменная Девочка.

– По моему достаточно коричневый, – сказала она, прищурившись. Свет от цветка на потолке был намного слабее, чем от газа. – Разорви его на куски и начинай делать кучу.

Растительность в Тут Во Кусты оказалась настолько живуча, что только через час упорной работы Рени и ее маленькая подруга сумели собрать достаточно сухих листьев, чтобы сделать кучу высотой по колено. Но даже и в ней было больше зеленой краски, чем коричневой. Рикардо Клемент время от времени глядел на них, нелюбознательный, как корзина со стиркой. И не предлагал помочь.

– Если это сработает, – сказала ему Рени с некоторым возмущением, – предполагается, что ты не остаешься сидеть здесь – если не хочешь поджариться, как картошка.

Клемент опять посмотрел в сторону. Синюшный Младенец повернул к ней слепое лицо, как если бы хотел возместить незаинтересованность своего опекуна.

– Дай-ка мне этот большой лист, – сказала она Каменной Девочке. – Неважно, что он зеленый – да, этот. Я буду использовать его как веер, чтобы раздувать огонь. – Рени присела перед кучей изорванных листьев. – Ну, пожелай мне удачи.

– Удачи, – серьезно сказала Каменная Девочка.

Рени зажгла зажигалку и поднесла ее к самому сухому листу, который смогла найти. С облегчением она увидела, как край листа почернел, потом появился легкий дымок. Она держала руки чашечкой вокруг него, защищая от легкого ветерка, дующего из окна, пока не разгорелось настоящее маленькое пламя, потом начала брать один за другим листья из кучи и бросать их в крошечный огонь. Через какое-то время она сообразила, что ей слишком жарко. Тот лист, с которого она начала создавать огонь, похожий на лист плюща и такой же большой и морщинистый, как ухо слона, начал завиваться и чернеть.