Тед Уильямс - Море серебрянного света

– Просто не забывай об осторожности.

– Вы слишком осторожны, мистер Рэмси. Никто не живет здесь, и уже давно. – Изображение прыгнуло вперед, она достигла двери. – Но кто здесь жил? Вот это хороший вопрос.

Дверь заскрипела и открылась. Канал связи работал замечательно, и Рэмси понял, что тишина, воцарившаяся в ухе, означает тишину, царившую в доме. – Ольга, как вы?

– Здесь... пусто. – Она сделала несколько шагов вперед, и он увидел переднюю. Окна разбиты, темнота. Рэмси добавил контрастности и разрешения, но добился только того, что из темноты выплыли широкие силуэты старинной мебели.

– Я почти ничего не вижу, – сказал он. – Что там?

– Пыль, – сдержанно ответила она. – Повсюду пыль. Мебель кажется очень старой. Два-три века. Очень пыльный ковер, следов на нем нет. Здесь давно не было никого. Очень давно. – Длинная пауза. – Мне здесь не нравится. Плохое чувство.

– Тогда уходите, Ольга. Пожалуйста. Я уже говорил вам...

– Я спрашиваю себя, кто здесь жил? Этот мужчина, Феликс Жонглер? Но для чего ему строить европейский особняк на вершине своего здания, когда он мог иметь настоящий дом в Новом Орлеане, с настоящим садом, с настоящими орхидеями...

– Он очень богат и, возможно, слегка тронулся рассудком. Такая комбинация может породить множество странных вещей.

– Кто бы ни жил здесь, это печальное место. – Камера прошла вдоль стены, на которой висели картины в золоченых рамах; Рэмси увидел мрачные лица в высоких воротниках. – Дом призраков...

– Ольга, время уходить.

– Я думаю, вы правы. Мне здесь не нравится. Но я хочу посмотреть в других комнатах.

Рэмси придержал язык, но с трудом. Он не мог командовать ею, только советовать – будет только хуже, если он потребует от нее вернуться. Тем не менее, ее странное, неторопливое настроение постоянно держало его в напряжении.

– Столовая – смотрите, на столе столовый прибор. Только один. Как если кто-то не вернулся домой поесть. – Камера прошлась между запыленными тарелками и серебряными ложками. Паутина затянула стеклянные стаканы. – Как будто я в Помпеях. Вы были там, мистер Рэмси?

– Нет.

– Странное место. Даже самые обыкновенные предметы в определенной ситуации становятся волшебными.

Она прошла еще через несколько комнат. Потом она нашла то, что, безусловно, было спальней девочки – на полках стояли большеглазые куклы, хотя и затянутые паутиной. И только тогда она заговорила. – Я ухожу. Здесь слишком печально, что бы здесь ни было раньше.

Рэмси не сказал ничего, не желая подрывать ее решимость. Он молчал, пока она не вернулась в безжизненный сад.

– Ольга?.. – сказал он наконец, когда она задержалась перед сухим каменным фонтаном.

– Дети – на этом этаже их нет. – Она вздохнула. В этом месте вообще нет ничего, не осталось ничего.

– Я знаю...

– Осталось только одно место, куда я хочу заглянуть, – сказала она.

– Что? О чем вы говорите?

– Есть еще этаж между этим и помещением с машинами, – сказала она. – Я хочу заглянуть туда.

– Ольга, у вас нет времени!..

– У меня нет ничего, кроме времени, мистер Рэмси. Катур. Всю мою жизнь я шла сюда – в это место, в это мгновение. – Несмотря на мечтательный тон, она говорила твердо. – У меня есть время.

– Кажется я забыла дорогу к лифту, – наконец сказала она. Она давно не поднимала кольцо и через камеру, качавшуюся вперед и назад, Рэмси видел только сухие листья, высохшие корни и растрескавшуюся землю. – Бизли, – сказал он по другой линии, – куда ей идти?

– Чизз, не знаю, – проскрипел агент. – У меня нет карт этого этажа. Но у него круглые стены, и вдоль них, скорее всего, идет дорожка, которая приведет к лифту. Скажи ей идти прямо. Тогда она точно куда-нибудь придет, рано или поздно.

– Рано или поздно? – Рэмси закрыл глаза и глубоко вздохнул. – Боже мой, похоже я здесь единственный, кто торопится. – Но он передал слова Бизли Ольге.

Бизли оказался прав. Через пару сотен шагов мертвый лес кончился и она оказалась на полу из полированного дерева, прямо перед изогнутой стеной. – Куда? – спросила она.

– Бизли сказал, выбирайте сами.

Она повернула направо и буквально через несколько секунд пошла медленнее, а потом остановилась. Раздраженный Рэмси мог видеть только ее ноги.

– Ну, что там еще?

Камера посмотрела вверх. Там в стене темнел большой квадрат из просвечивающего пластика. Через него смутно виднелось то, что, быть может, было крышами других зданий далеко внизу и на мгновение он решил, что это еще одно обычное окно, но, присмотревшись, обратил внимание на грубые мазки клейкой пены по краям. Судя по всему окно каким-то образом разбилось и его починили, весьма небрежно.

– Я могу... могу чувствовать их.

Ему понадобилось мгновение, чтобы понять. – Голоса? Вы чувствуете их?

– Очень слабо. – В ее голосе послышалась улыбка. – Я знаю, вы наконец-то убедились в том, что я так давно твердила вам. Я сумасшедшая . Но я могу чувствовать их, очень слабо. – Какое-то время она молчала. – Не хорошо. Это еще одно печальное место – другое, чем в доме, но даже хуже. Не хорошо.

Она пошла дальше. – Но меня сюда привело вовсе не то, что случилась здесь, – добавила она. Рэмси похолодел от ее уверенного голоса.

– Но... вы чувствуете их?

– Я чувствую призраков, мистер Рэмси.

Она нашла лифт и вызвала его своим значком. Как только она вошла внутрь и дверь за ней закрылась, Рэмси перешел на другую линию.

– Это займет вечность, Бизли – она собирается осмотреть и следующий этаж. Что будем делать? Пожарники уже поднимаются наверх? – Агент не ответил. – Бизли?

– Я должен был включиться и, боюсь, отрезал его, – сказал совсем другой голос. – Сейчас все... слегка усложнилось .

– Селларс?

– С трудом, но да.

Это был, без всякого сомнения, его голос, в нем проскользнуло что-то странное, под внешним спокойствием чувствовалось нервное напряжение. Рэмси показалось, что он говорит как человек, держащий в руках концы тысячевольтного кабеля. – Господи Иисусе, что происходит?

– Долгая история. Я вижу, Ольга все еще в башне.

– Да, и я не могу заставить ее уйти. Мы сымитировали все тревоги, весь материал, который вы заготовили, но в любою секунду власти могут взломать двери, я все время прошу ее уйти, но она меня не слушает – она бродит по башне в поисках детей, вы знаете, голоса в у нее в голове...

– Мистер Рэмси, – прервал его Селларс, – каждое мгновение я плаваю в информации – нет, тону в ней, я окружен данными, их больше, чем вы можете себе представить. Каждый нерв и каждый электрод в моем теле горит огнем. – Он в трудом вздохнул. – Вы бы не могли сделать мне одолжение и помолчать?

– Да, конечно. Конечно, сэр.

– Отлично. Я должен поговорить с Ольгой. Пока я буду говорить, вы должны поговорить с Соренсенами. Если бы у меня было время, я бы поговорил с ними сам. Это критически важно. Если их нет, немедленно найдите их.