Андрей Фролов - Гнев Господень тактического назначения

Как всегда была ночь, и как всегда лил дождь. Стивен вернулся домой, прямо как прибыл на расследование Доминирующей Католической Церкви — в армейской одежде и экипировке. Уже отправился было ловить такси, но ненадолго задержался в порту, связавшись с командорством и клятвенно пообещав брату Антуану в самое ближайшее время прибыть туда в статусе гостя ордена.

Стэнделл вышел на свой этаж, наслаждаясь приятным теплом, исходящим от одежды после дыхания автофена на входе в подъезд. Признаваясь самому себе, он не мог честно ответить, каким будет его завтрашний день. Но даже не пытаясь докопаться до правдивого ответа, он приказал себе думать о другом. Например, о скором сне в собственной кровати, а не на операционном столе, каких в последние дни сменил множество.

Война не была окончена, и аналитики Ватикана в полный голос вещали о грядущих террористических актах, диверсиях и открытых выступлениях последователей церкви Пристанища Истины. И Рим и магистры духовно-рыцарских орденов немедленно начали работу среди правительственных кабинетов государств Старой Европы. На устах честных католиков вертелось вполне логичное предположение — в самом скором времени враг контратакует, активировав новых (возможно, еще недорощенных) Церберов. Захваченная в Храме информация уже поступила в исследовательские центры ордена Храма Соломона, так что можно было ждать, что скоро охота закипит с новой силой. Расследование дела Стивена Стэнделла, больше известного как Цербер-четыре, было временно отложено с последующим назначением продолжения…

Стив приложил ладонь к идентификационной пластине, пошептал кодовое слово и буквально ввалился в квартиру. Она привычно встретила его стандартным:

— Приветствую, мистер Стэнделл, доброго вам вечера.

Стив опустил сумку на пол и невольно улыбнулся, вдыхая привычный запах собственной квартиры. Дом… Он вернулся домой… Как давно он был здесь в последний раз?

— «Жилище», свет, яркость пять. — Стив нагнулся расшнуровать ботинки и замер, принюхиваясь к знакомому запаху дорогого парфюма, едва наполнявшему комнату. Теплый желтый свет затопил прихожую.

Присутствие ощущалось. Затертое, старательно укрытое прошедшим временем, но ощутимое, словно послевкусие вина. В его доме кто-то побывал. И совсем недавно. Мужской дезодорант и… он осторожно двинулся в комнату, словно собака ловя носом воздух: уловил едва различимый аромат духов, тоже знакомых.

Стэнделл вернулся в коридор, бесшумно достав из сумки пистолет, и быстро осмотрел квартиру. Все, если не считать видеодиска на журнальном столике, оставалось таким, и как в тот день, когда Стивен покинул дом, отправляясь на встречу с Люмонтом. Котенка нигде не было видно, но сейчас Стив определенно не был настроен искать его под кроватями. Последние сутки в его квартире определенно кто-то, хоть и очень аккуратно, жил. А это, в свете недавних событий, ему совсем не понравилось.

Отложив оружие на диван, Стивен одним движением подхватил со стола-черепахи поблескивающий, как новогодняя игрушка, пятак и решительно вогнал диск в проигрыватель.

— Телевизор, видеоканал, запуск диска.

Появившийся на экране Дэйч немного удивил Стива, но шокирующего эффекта ему вызвать не удалось. Стэнделл внимательно всматривался в крупное, во весь экран, лицо друга, слегка искаженное объективом камеры. Бывшего друга.

— Привет, Стивен Неужели-снова-вторник… погоди-ка секунду… — Дэйч широко улыбнулся и заглянул в видоискатель. Стивену стала заметна его рука, поправляющая камеру. Он что-то настроил, на два шага отступил назад, и теперь было видно, что находится Хэнк в этой самой комнате. Камера, снимавшая коллегу Стэнделла, стояла на одном из телевизионных динамиков, сам же он расположился спиной к дивану. В левой руке Дэйч держал дремлющего котенка, а за ним, все на том же любимом диване Стивена, сидела Виржиния.

Руки миссис Стэнделл были застегнуты в наручники за спиной, а лицо перечеркивала широкая лента кляпа, сделанного из скотча. Она опустила голову, чтобы камера не видела ее глаз. Дэйч с довольной улыбкой обернулся к ней, снова посмотрел в камеру.

— Ага, нормально… Итак, у нас все готово к съемке. — Пальцы Хэнка лениво перебирали шерстку зверька. — Все в сборе, так сказать. Как ты можешь видеть, все в сборе. Ты же нас сейчас смотришь, верно? Друзья, кто-нибудь хочет передать привет своему другу Стивену? Привет, Стивен! Мы помним о тебе!

Он взял лапку котенка и помахал ею в камеру.

— Привет-привет! Итак, продолжим. Как видишь, о Джине я уже по твоей просьбе позаботился. Киской займемся чуть позже. Знаешь, я сразу перейду к делу, чтобы не было лишних обид. Ты — большая скотина, дружище, поверь мне на слово. Ну кто, скажите, кто, — он снова обернулся и вопросительно взглянул на Виржинию, как будто она могла ответить, — кто мог ожидать, что ты окажешься таким героем? Все испортишь… Скажи, ну зачем тебе понадобилось лезть во все это? План был идеален. Просто идеален. Насколько я знаю, отточен до мелочей, и вот появляется такой подлый винтик, как ты, который клинит весь механизм… Черт! — Дэйч вплотную приблизился к камере, и лицо его снова исказилось, стало шарообразным. — Эй, ты меня слышишь? Говнюк, ты испортил мне такую карьеру! Ну ладно, — он тяжело вздохнул, отходя на шаг. — Признаю, моя вина есть. Я тебя немного недооценил, увы… но твоя дерзость… Знаешь, Струго просил передать тебе, что уже находится на обратном пути, если ты понимаешь, о чем я говорю. — Он приподнял бровь и понизил голос до театрального шепота. — Он возвращается, Стив, представляешь? Хотя я совершенно не понимаю, сколько составляет это его «недолго» по нашим, человечьим меркам… Ясно одно — когда он вернется, он будет очень недоволен тобой, да…

Стивен боялся пошевелиться, не в силах упустить ни единого кадра. Во рту появился знакомый привкус металла, на виске громко заплясал пульс. Он неотрывно смотрел на сидящую за спиной Дэйча Виржинию.

— А ведь меня признали одним из лучших Наблюдателей, веришь, старина? И что меня ждет после всего этого фиаско? Ведь теперь наверняка они принесут меня в жертву. Чтобы ускорить его путь, так сказать… — Дэйч хохотнул, но радости в смехе не звучало. — Ну, да ладно. Знаешь, у меня все еще есть, что сказать тебе, дружище. И я хочу это сделать. Прямо сейчас, если ты не возражаешь. Ведь я рядом. — Он поиграл бровями, как делал всегда, когда хотел подколоть друга. — Я совсем рядом. И… кстати, вспомнил, что еще хотел тебе сообщить, пока мы общаемся посредством изобретенного моим господином устройства. Так вот, с первым своим другом, — Дэйч поднес к объективу зажмурившегося от сонной благодати котенка, — тебе уже повидаться не удастся.