Елизавета Иващук - Последний штрих

Но мне кажется, что все закончится смертью, и совсем скоро. Лучше, если она придет, пока мной владеет равнодушие... Этот исход не был бы плохим. Он отнял бы надежду, но с ней ушли бы неизбежные в будущем страдания. Я видела лица тех, кто окружает меня, и понимаю - шансов на излечение почти нет.

Как же легко, если нет страха, и можно спокойно умереть, вместе с собой уничтожив безумие. Я не совершу самоубийства, пока есть возможность победить, но не могу не признать, что смерть не худший из путей. Когда просыпается страх, и с ним безумие, меня пугают вечные муки ада, но сейчас они для меня лишь сказка. Я не верила в Бога и Дьявола при жизни, как мой отец, не верю и когда на время утихла полученная с его кровью болезнь. Удивительно - признать существование ада, попав в мир, где религии нет места. Говорят, когда-то здесь жили боги, но новая власть уничтожила их, и тех, кто помнит, почти не осталось. Кажется, в России нет существ, достаточно старых для того, чтобы рассказать об этом - кроме Шефа.

Мне неизвестно ничего, способного полностью доказать лживость христианства, вероятность истинности любой из человеческих религий мала. Нелепо сходить ума от страха перед адом... Но безумие неслучайно названо так. Мне кажется, оно освобождает чувства от разума и меняет их, как пожелает. Все, пробужденное им - чуждо и неестественно, и все же уже много лет является частью меня.

Мне удалось узнать несколько вещей о своей болезни. Она была вызвана обращением и наследственностью, нередко встречается у вампиров, и обычно лечится на ранних стадиях. В России действительно нет специалистов, но и за границей немногие решаться брать на себя запущенный случай.

Конечно, прежде эти слова звучали иначе, окрашенные мягкие цвета надежды, но я предпочла стереть краски.

Когда действие лекарства закончится, мне будет очень плохо. Есть и светлая сторона - отъезд приближается, и диагноз должен стать последней каплей. Я попытаюсь взять с собой Эльзу и Кристин - шансов на излечение мало, но следует учитывать и их, не теряя контроль над теми, с кем связана моя жизнь. Не думаю, что забрать их помешают - зомби попытаются спасти будущие доходы и просто симпатичную им женщину, они не откажут в такой малости.

Нежданный покой нельзя было не использовать, и я не ограничилась посещением врача. Сегодня Кристина услышала мое пение, как и просила, и с ней же прошел почти весь день... А записей теперь достаточно, чтобы умирать было не так жалко.

Моя подопечная знала, насколько велика опасность - девочка плохо умела притворяться, все выдавало ее. Неудивительно, что общение оказалось весьма небесполезным, ведь Кристина стремилась пользоваться мной, пока можно. Были вопросы - о моем прошлом, ее будущем, и настоящем. Тема болезни не затрагивалась - ей было неловко заговаривать о ней, я же не стремилась ухудшать ситуацию.

Эльза почти весь день провела с Элли, и в те минуты, когда я встречалась с ней, смотрелась невеселой. Это относилось не только к ней... И не все можно было списать на мою болезнь. Добрый знак... или дурной, если смерть придет, когда лекарство закончит действие.

А тебе не придется ждать ее. Мне снова есть чем заняться - вернулась Эльза.

Дневник Александрин. 24.12.2010.

Я в России. Это первый серьезный шаг к нашей встрече, но пока мне не удалось хотя бы увидеть тебя. Я пыталась говорить с ожившими мертвецами, но меня попросили уйти. Не слишком вежливо, и было видно, что разговаривать бесполезно.

Дурной знак. Ты всегда умела вызывать симпатию, я боюсь, они просто оберегают тебя. Значит, с болезнь опасна, в городе проблемы, или это часть какой-то интриги. Я надеюсь на второе...

Попыталась найти Нибеля, но не сумела. Отыскала только его любовницу, серебристую кошку-оборотня. Она согласилась всего лишь попросить его написать мне, когда он придет. Я не стала давить - ты сама понимаешь, что это было бы неверным ходом. Все, что знаю о нем, говорит, что он поможет мне. Теперь, когда я нашла тебя, очевидно как поступать... Извинюсь заранее. Тебе будет непросто, но все должно наладиться. Главное - проживи еще немного.

Я встретила Хадринн. Она сказала, что прибыла вслед за мной. Возможно, это ложь. Я не могу верить ей, и пользоваться ее советами без проверки. Как бы хорошо Хадринн ни относилась ко мне, нельзя забывать, кто она.

Мне неприятен этот город и зима, люди и нелюди. Это как режущий уши шум. Он лучше тишины во сне, но мне так хочется услышать и приятную музыку. Ее не было с тех пор, как ты умерла.

Достаточно. Думаю, написанного хватит. Ты поймешь все, что нужно.

***

Письмо от Нибеля к Александрин, написано на французском. 24.12.2010.

Мне передали, что вы хотели поговорить о Нелтье Нардин.

Письмо от Александрин к Нибелю, написано на французском. 24.12.2010.

Верно.

Вы можете помнить меня, я была ее подругой, когда мы обе еще не умерли. Высокая и невзрачная девушка, светловолосая, с синими глазами.

Я хочу увезти Нелтье отсюда. У меня есть документы, которые не позволят снова забрать ее в эту страну, но сначала придется осуществить похищение. Она не уйдет добровольно, и не думаю, что местные захотят ее отпустить... Мне нужна ваша помощь. Будьте добры, расскажите, в каком она состоянии, где бывает, когда легче совершить похищение.

Я понимаю, что у вас нет причин верить мне, но при встрече вы сможете все проверить. Ей правда будет лучше со мной. Я люблю Нелтье, и знаю, что она представляет собой.

Письмо от Нибеля к Александрин, написано на французском. 24.12.2010.

Я действительно помню Вас. Это Вы, еще не став вампиром, узнали во мне нелюдь. Но я не откажусь получить доказательство того что вы та, кем назвались.

Будьте через час у Александрийской колонны.

Письмо от Александрин к Нибелю, написано на французском. 24.12.2010.

Спасибо.

Ненаписанное. 25.12.2010.

Сколько же времени прошло? Немного, иначе чувства вернулись бы ко мне в полной мере...

Я не могу писать, и не могу говорить - остается лишь беззвучная речь. Это последний оплот привычного, он нужен мне, как воздух когда-то. Я чувствую, что равнодушие медленно, капля за каплей, покидает меня. Еще нет страха, но уже тревожно от незнакомых стен. Лишь будущее больше не беспокоит - не верю в спасение.

Кажется, рядом должна быть Элли. Я могла бы попытаться заговорить, но зачем? Это не поможет сбежать. Я даже не пыталась осматривать темницу... Из оков все равно не вырваться.

Мне сложно вспомнить, как я оказалась здесь. Вспоминается разговор с Элли, но слишком смутно. Где мы разговаривали? О чем? И все же я почти уверена в том, что знаю, почему нахожусь в таком месте.