Александр Чубарьян - Хакеры. Книга 2. Паутина

— Письма были вручены синхронно?

— Да, поэтому понадобилось некоторое время. У нас очень хорошие специалисты во всех сферах. Надеюсь, что ты не исключение.

Выходя из зала совещаний, Лекс чувствовал, что никакой депрессии больше нет, а есть только желание свернуть горы и доказать всем, и прежде всего себе самому, что возможно всё.

В коридоре столкнулся с Лиской. Она выглядела взволнованной, и от неё шёл слабый запах алкоголя.

— Можно с тобой поговорить? — спросила она.

Разговоры, разговоры, а я маленький такой. То мне страшно, то мне грустно, то теряю свой покой. Вот что-что, а пустая болтовня сейчас Лексу была нужна, как телеге пятое колесо.

— Ты вроде уже говоришь, — попытался отшутиться парень, потом кивнул: — Ладно, пошли ко мне.

В комнате Лекса Лиска села на незаправленную кровать, потом встала, прошлась от стены к стене. Накручивая себя внутри и точно так же накручивая волосы на палец.

Лекс, сидя в кресле у компа, молча наблюдал за ней и думал, что, скорее всего, это будет не пустая болтовня, а что-то из разряда «поговорим по душам». У Лиски, видимо, очередной приступ депрессии, усиленный алкоголем.

Лиска наконец остановилась. Повернулась, посмотрела на него, рухнула на кровать и чуть дрожащим голосом спросила:

— Скажи… я тебя чем-то обидела?

— Блин… — поморщился Лекс. — Я же извинился за позавчерашнее…

— Я не про позавчерашнее. А вообще. Почему ты так ко мне относишься?

— Так — это как?

— Избегаешь меня, словно я тебе неприятна.

— Что за чушь… — начал было Лекс.

— Подожди, — остановила его Лиска. — Дай, я скажу сразу всё. Ты избегаешь меня, грубишь, особенно в последнее время. Знаешь, если бы я знала, что ты так будешь себя вести, я бы ни за что не согласилась сюда приехать.

Лекс тяжело вздохнул. Сейчас было неподходящее время для того, чтобы выяснять отношения. Ссориться с Лиской ему не хотелось, поэтому он медленно досчитал до трёх. Успокоился, выдохнул.

— Слушай, Лиска… у меня много работы. Возможно, в последнее время я был немного вспыльчив, но… Короче, извини сразу за всё, что было не так…

— И за всё, что будет?

— Что?

— За то, что будет, тоже извинить? Ну, заранее…

— Ладно, — кивнул Лекс. — Я признал свою вину, перевернули страницу, начали с чистого листа, хорошо?

Он хлопнул в ладоши, подтверждая тем самым, что страница перевернута и они начинают всё заново, без ошибок. Закинул ногу за ногу и выжидательно уставился на девушку.

А она не такая уж и страшная. Ну, то есть не совсем во вкусе Лекса, но нормальная девчонка, без особых недостатков. Странно, тут столько парней, а она всех отшивает. Может, у неё ориентация другая?

Все эти мысли пробежались в голове Лекса и чуть было не сформировались в смешную, но не очень приличную шутку. Однако чистый лист есть чистый лист, и Лекс решил помолчать, давая Лиске право первой написать на этом листе какие-нибудь слова.

Молчание затянулось и стало, как говорят, неловким.

— Знаешь… — пьяно усмехнулась Лиска. — Я раньше думала, что невозможно представить ничего более скучного, чем прийти к кому-то в гости и услышать вопрос: «Хочешь посмотреть мои фотографии?»

Я ненавидела, когда кто-то открывал папки на компе и устраивал слайд-шоу или, ещё хуже, подсовывал толстые альбомы с фотографиями из своего детства и начинал перечислять, где сделаны фотки и кто ещё на них запечатлён.

— Ты об этом хотела поговорить? — осторожно вставил Лекс, когда в её коротком спиче появилась пауза.

— О том, что я хотела бы посмотреть твои фотографии.

— В силу своей профессии я не очень люблю фотографироваться. — Лекс развёл руками. — Так что извини, я гостям фотки смотреть не предлагаю.

— А что предлагаешь?

— Не тянуть время, а переходить к делу. И давай начнём наш разговор с позитива. Письма переданы, в течение нескольких дней вы получите ответ. Ты рада?

Лиска, конечно же, этому сообщению обрадовалась. Её лицо изменилось в течение секунды — только что было скорбным, а теперь столько позитива, что хоть на обложку журнала.

— Это Эйзентрегер сказал? Только что?

— Это всё, что он мне сказал по этому поводу, — сразу предупредил Лекс. — Расскажешь об этом всем, кому сочтёшь нужным. Остальные узнают завтра от Эйзентрегера.

— На один день я стану королём информации? Вау, круто…

Она восхищалась, но восхищение это было наигранным, поддельным. Собственно, она этого и не скрывала.

— Лиска…

— Да?

Она вроде встрепенулась, когда услышала, как Лекс её позвал по имени.

— Ты это… спасибо тебе за то, что ты тут. Я очень этому рад. Подожди!

Заметив, что Лиска собралась то ли встать, то ли что-то сказать, Лекс поднял руку, останавливая её.

— Слушай, я правда рад тому, что ты здесь. Но давай сразу договоримся вот о чём. Не надо делать меня единственной причиной, по которой ты тут.

— А почему…

— Подожди. Дай, я поясню кое-что. Тебе не нравится что-то, что происходит вокруг тебя. Ты пытаешься это изменить, а если не получается, то ищешь причину своей неудачи. Так вот, не ищи причину во мне. Я предупреждал, что работа в подобного рода секретных проектах тяжела. Поверь, здесь ещё не так плохо, по сравнению с другими. На финальной стадии «Стакса» нас троих почти месяц держали под таким колпаком, что…

— Зачем ты мне это рассказываешь? — перебила Лиска.

— Затем, что я давал тебе время подумать, хотя ты сразу сказала, что согласна. Так? Так. Стоп. Это только официальная прелюдия к разговору. А теперь поговорим как друзья. Мы же друзья?

— Ну, я надеюсь. — Лиска пьяно хихикнула. — А можно уточнить, что входит в твоё понятие дружбы?

— Авторизация в скайпе как минимум. Скажи, зачем я здесь? Твоё мнение как друга? Ты знаешь, почему я согласился на эту работу?

Лиска пожала плечами.

— Видимо, потому что ты автор «Стакса». И тебе нравится работать со своим детищем. Ты хочешь быть первым, потому что ты уже был первым и знаешь, каково оно. Лёш, я понимаю, чего ты хочешь и почему ты здесь.

— Возможно. Ты про фотографии говорила… У меня есть одна фотография. Вот здесь. — Лекс дотронулся до головы. — На этой фотографии соседская девочка, Алина. Ей было десять или двенадцать лет, когда… в общем, пожар был, и она обгорела.

— Какой ужас… — прошептала Лиска.

— Ужас был в следующие шесть лет. У неё родители в этом пожаре погибли, и за ней тётка присматривала. Она после этого пожара ослепла, ходить перестала и… — Лекс покрутил пальцем у виска. — Ну, в общем, не человек, а овощ.

Лиска прижала ладошку ко рту.

— И ты держишь эту фотографию…

— Эйзентрегер только что сказал, что поможет ей. — Лекс усмехнулся. — Нет, я, конечно же, здесь не из-за этого. Но дело в том, что… я знаю, что он ей поможет. Попытается помочь, по крайней мере.