Тед Уильямс - Море серебряного света

Ни одного, кто бы был Рени Сулавейо.

Она даже не могла смотреть на !Ксаббу, который, она знала, должен быть еще больше разочарован, чем она. Оставив Азадора с его вновь найденной цыганской семьей, !Ксаббу почти бегом бросился на поиски Рени, но день уже увял, шаги маленького человека стали намного более медленными, а ни малейших следов Рени они так и не нашли. Во время их путешествий, даже в самые отчаянные времена, она не видела его таким усталым. А теперь он едва дышал.

— Пошли, нам надо вернутся назад. — Сэм взяла его за руку. — Позже мы еще раз все осмотрим.

Он повернулся к ней с пустым, глубоко разочарованным лицом.

— Ее здесь нет, Сэм. Нигде. И если это — последнее место в этом мире…

Она не знала, что и думать об этом, и не хотела, чтобы !Ксаббу тоже думал.

— Нет, на самом деле мы не знаем, как работает это сканированное место. И мы могли пропустить ее — я так устала, что перед глазами все плывет.

Он вздохнул.

— Это ужасно, я не должен был так таскать тебя, Сэм. Пошли, вернемся к народу Азадора и немного отдохнем.

— Чизз. Ты помнишь, где они? — Сэм поглядела на кольцо окружающих Колодец одинаковых холмов. — Лично я заблудилась. — Девочка чувствовала себя слегка виноватой — она нарочно рассчитывала на его защитительные инстинкты — но знала, что так будет лучше ему самому. «Даже смешно, насколько !Ксаббу похож на Орландо,— подумала она.— Ты не можешь заставить их сделать что-то для самого себя, но они в лепешку расшибутся ради друга».

«Орландо даже погиб, спасая меня…» Это была не самая хорошая мысль, и она отбросила ее.

Казалось, что путь через плотную толпу занял несколько часов. Большинство из беженцев просто стояли, ничего не делая, и только некоторые из них пытались найти своих пропавших товарищей — крошечные общины из мест вроде Где Бобы Разговаривают или Скамья Башмачника пытались даже помочь Сэм и !Ксаббу — но все остальные просто подошли к Колодцу так близко, как только могли, и остановились.

Цыгане Азадора то ли приехали раньше всех, то ли были более агрессивными, чем все остальные, но их лагерь оказался очень близко к краю Колодца, раскрашенные фургоны сгрудились у самого края пропасти, как если бы группа туристов решила устроить пикник на краю гигантской воронки от бомбы — но никакая воронка никогда не выглядела похожей на Колодец.

Когда Сэм впервые увидела его, она подумала, что в его черной воде отражают не изменяющееся вечернее небо над головой и брызги слабых звезд. Но когда они, еще не пришедшие в себя после пересечения моста и молчаливые, подошли поближе, она обнаружила, что Колодец — совершенно особое зеркало. Звезды, или скорее точки света, движущиеся в его темных глубинах, ничем не походили на стоявшие на месте звезды в небе: они вспыхивали и умирали, непостоянные как болотные огоньки. Иногда внизу расцветал более сильный огонь, и на мгновение весь колодец наполнялся красноватым сиянием, как если бы в самой глубине его родилась суперновая. Бывали моменты, когда огоньки начинали тускнеть и полностью исчезали; на какое-то время Колодец становился совершенно черной, лишенной света дырой, выдолбленной в безжизненной земле.

— Это гора, вверх тормашками, — сказал !Ксаббу, когда они впервые подошли к Колодцу, а Азадор бежал впереди как человек, тропящийся встретить с возлюбленной после долгого расставания. Тогда Сэм не очень понимала его, а сейчас подумала, что знает, что он имел в виду. Почти все в Иноземье встало в ног на голову, все шло неправильно.

Наконец она с облегчением увидела огни цыганского табора. Чем больше она глядела на Колодец, тем больше он казался ей, особенно в темное время, пещерой, убежищем. Она легко могла себе представить, как что-то большое, вроде гиганта на верхушке горы, внезапно взбирается из его волнующихся глубин. Но цыгане, как и другие сказочные жители этого места, вообще не боялись его. Для них конец мира стал замечательным поводом для того, чтобы собраться вместе и повеселиться. Пока она и !Ксаббу шли вдоль края пропасти, в таборе играла музыка и красивые голоса пели веселые песни.

Феликс Жонглер не участвовал в их поисках. Чему Сэм была очень рада, хотя ей и показалось странным, что этот человек с мертвыми глазами решил остаться в лагере цыган, окруженный живыми стереотипами беззаботными веселья. Сейчас, когда они вернулись в окрестности лагеря, она увидела, что он сидит на ступеньках одного из фургонов, глядя как трио цыганок с длинными шалями пляшут под скрипку. Она потянула !Ксаббу в другую сторону: сейчас, подумала она, у них слишком тяжело на душе, чтобы общаться с этим ужасным стариком.

Азадор заметил, что они идут вдоль лагеря, и вышел навстречу. Он заменил свою походную одежду на новую: цветастую куртку и белую рубашку с надутыми рукавами. Его черные ботинки сверкали. Он даже причесал и намаслил волосы, которые сверкали почти так же ярко, как и сапоги.

С белозубой улыбкой и точеными челюстями, он выглядел как не-очень-убедительный герой сетевого фильма.

— Вот и вы! — радостно крикнул он. — Пошли! Там музыка и добрый разговор. Мы ждем, когда придет Леди и спасет нас.

И он повел их через поселок, сделанный из многих маленьких семейных лагерей. Сэм невольно спросила себя, как же так получилось: раньше он приходил в гнев при одном намеке на цыган, а сейчас он чуть ли не с религиозной радостью объявляет, что принадлежит к ним. Пока она смотрела на собравшихся ромале и те в ответ осматривали ее, она не могла не почувствовать, насколько все они были похожи на Азадора — своей цыганистостью , за отсутствием слова получше — и это казалось почти издевкой.

Мужчины с густыми курчавыми бородами, ковавшие подковы на маленьких наковальнях, и старухи, одетые в черное и болтавшие, как вороны на проводах. На краю табора некоторые другие затеяли какую-то азартную игру и деловито обирали всех заинтересовавшихся не-цыган в окрестности при помощи сухих горошин, спрятанных под быстро движущимися наперстками.

«Кажется именно из-за этого всех цыган и изгнали из старых сказок»,— подумала она.

Азадор привел их поближе к краю Колодца, где заняла место его собственная чрезвычайно большая семья. Пока он представлял ей всех своих родственников, и большинство по второму разу — настоящий парад чалс, чейс и чабос , черных сверкающих глаз и белых зубов — Сэм обнаружила, что еще немного, и она заснет, стоя. !Ксаббу, увидев это, схватил ее за руку и спросил Азадора, где она может лечь. Ее привели к одному из фургонов, и кудахчущая цыганская бабушка показала ей крошечную кровать, размером с книжную полку. Сэм захотела было запротестовать и сказать, что !Ксаббу больше нуждается во сне, чем она, но оказалось, что она уже лежит. И через несколько секунд было уже поздно что-нибудь говорить.