Тед Уильямс - Море серебряного света

«Вот». Он выбрал команды. Система возвращения их к жизни заработала, открылось окно с графиками, стремящимся к показателям нормально функционирующего тела, они задвигались, волнуемые адреналином. Он опять осмотрел помещение, ужасная баба сидела на полу его sanctum sanctorum [79] Святая святых (латынь). , между его беспомощным телом и последними остатками Ушабти, ужасной ошибкой, которая уничтожила его замечательную Авиаль.

«Изнасилован. Она…»

— В нескольких шагах от вас террористка , — сказал он своим слугам, слова должны были громом ударить им в уши, и они должны понять их, несмотря ни на что — не так-то просто вернуться в свои настоящие тела в первый раз за последние два года. — Схватите ее, делайте с ней, что хотите, но узнайте все, что она знает. А потом можете оставаться свободными.

Световые индикаторы мигнули, потом мигнули опять, и крышки двух черных контейнеров начали медленно подниматься.

СЕТЕПЕРЕДАЧА/НЕКРОЛОГ: Роберт Уэллс, основатель Телеморфикс

(изображение: Уэллс на корпоративной вечеринке «при свечах»)

ГОЛОС: Роберт Уэллс, пионер новых технологий и один из самых богатых людей в мире, вчера умер от сердечного приступа. Уэллсу, основателю Телеморфикс Корпорэйшн, было ровно сто одиннадцать лет.

(изображение: Оуэн Танабе, исполнительный секретарь Уэллса)

ТАНАБЕ: «Он ушел именно так, как и хотел — в офисе, погруженный в сеть, до последнего мгновения стремясь улучшить человеческую жизнь. И хотя он ушел, еще многие годы идеи Боба Уэллса будут вести нас вперед…»

Он рассмеялся, очень громко. Ничего не мог с собой поделать. Сердце горело от возбуждения, мысли искрили и закручивались, как струйки дыма. Сейчас он жил настоящей жизнью, как в конце охоты — как будто галлюциногенное искажение времени ввело его в многочасовой оргазм.

Хор в голове достиг крещендо. «Камера наезжает поближе. Лицо расплывается, но холодно привлекательно. Победитель. Неодолимый».

Он держит за глотку всех своих врагов в сети — слепую женщину, Жонглера, суку Сулавейо, даже саму операционную систему. Все они трепещут перед ним. Он разрушитель, зверь, человек-дьявол. Бог.

А снаружи?…

«Вернуться обратно, чтобы увидеть их у своих ног. Последний длинный выстрел. Завершающий».

Дред поглядел на два тела, лежавшие на полу чердака. Дульси лежала молча, в луже крови, нелепо раскинув руки и ноги, как марионетка с перерезанными нитками. Полицейская еще двигалась, но совсем немного, ее голова подергивалась, она часто дышала, на губах пузырилась красная артериальная кровь. Он нахмурился. Даже сейчас, в ослепительной величественности мгновения, он вспомнил мантру против сверхуверенности.

Дред приглушил внутреннюю музыку, наклонился и перевернул полицейскую на бок. Она еле слышно хрипела, но в остальном не реагировала ни на что, даже когда он пошевелил рукояткой ножа, торчащего из ее спины. Позор оставлять ее без внимание в ее последние мгновения, но идет слишком большая игра, не до нее. В любом случае она не в его вкусе — он не любил таких коренастых. Он быстро обыскал ее пальто, нашел Глок в наплечной кобуре и вытащил его. Прижал ствол к голове полицейской, потом вспомнил, что даже после того, как он вернется в сеть, камеры наблюдения чердака запишут ее последние мгновения.

«Зачем тратить еще одну медленную смерть?»— подумал он. Дульси и так умерла разочаровывающе быстро.

Он немного поразмышлял, потом вынул пули из пистолета полицейской и разборного револьвера Дульси, и сунул все оружие в карман купального халата. Он опять нагнулся к полицейской и нашел ее полицейский блокнот. «Прости, дорогуша, но никаких звонков». Он бросил блокнот на пол и мял пяткой до тех пор, пока детали не захрустели, потом отбросил в сторону.

«Нет смысла искушать умирающую женщину»,— весело подумал он. Женщины не могут сопротивляться искушению — красивые вещи, яркие цвета, лживые надежды. Они как животные, в этом отношении.

Он опять забрался на кровать для комы и нахмурился, увидел, что запачкался в крови и нарушил чистоту белой простыни. «Ничего нельзя поделать. Придется вырезать при редактировании фильма». Но, с другой стороны, быть может будет замечательно выглядеть?.. Он быстро убедился, что камеры сняли все, что произошло на чердаке, и что он сам будет на виду, даже когда вернется в сеть. «„Уверенный, беспечный, ленивый, мертвый“, верно? Только не этот парень».

Дред опять включил музыку погромче, вал триумфа струнных и литавр. Опять зазвучал хор, в костях черепа запели сотни голосов, и он провалился в завоеванную им вселенную.

Пол мог только беспомощно глядеть на то место, где мгновение назад стоял Феликс Жонглер. Еще секунду назад старик был там, а потом просто исчез — лопнул, как мыльный пузырь.

Первым заговорил Т-четыре-Б, совсем детским голосом, Пол такого от него еще не слышал.

— Старый пердун Грааля… ушел, он? Сбежал, вообще? Совсем?

Сэм Фредерикс заплакала. Орландо Гардинер обнял ее за плечи мускулистой рукой варвара.

— Я знала! — крикнула она четвертый или пятый раз. — Обалдеть — мы все такие идиоты! Он дожидался подходящего случая.

Пол мог только кивнуть, соглашаясь. «Я должен был понять сразу, как только Жонглер заговорил о нем — устройства вроде этой зажигалки могут переносить своих владельцев в любое место». Но он дал убаюкать себя необычной разговорчивости Жонглера, его готовности выдать все секреты. Старик действовал как, человек, потерявший всю надежду. Пол распознал чувство и поверил ему.

— У нас осталось несколько минут, — тихо сказала Мартина.

— Все в руках Бога, — сказала Бонита Мей Симпкинс. — Мы не знаем Его планы.

— То что мы точно знаем, — ответила Мартина, — что это не в наших руках.

Флоримель встала.

— Нет. Я не верю. Я не отдам мою жизнь, и жизнь моей дочки, без борьбы.

— И с кем ты собираешься сражаться? — Полу было даже трудно говорить. — Мы недооценили его. А сейчас он ушел. И даже если он, почему-то, не выключит систему, что делать с этим? — Он указал на облачную стену, за которой, как мрачная марионетка-демон, вышагивал силуэт Дреда. — Как насчет его?

— Куда убежал мальчик? — спросил Нанди. — Мальчик Селларса. Он испугался и убежал.

— Там, — указал Орландо.

Пол увидел, как Чо-Чо сидит, скорчившись, на самом краю Колодца, маленькая тень на фоне мигающих огоньков.

— Я приведу его, — медленно сказал он. Он знал, что такое быть брошенным всеми и растерянным. «Мы встретим его все вместе, как и сказала Мартина».

— Что-то происходит, — лицо Мартины Дерубен посуровело, она вся напряглась. Пол заколебался, но все-таки пошел за мальчиком.