Тед Уильямс - Море серебряного света

— Говорить, говорить и говорить — вот и все, что вы делаете, — проворчала Флоримель. — Где же ответы? Почему моя дочь в коме?

— Дайте мне объяснить до конца. Не такая уж простая история, тем более, что большую ее часть я обнаружил сравнительно недавно.

Феликс Жонглер — надменный, страдающий манией величия человек, но при этом очень осторожный. И я все время спрашивал себя, почему он рискнул и ввел тысячи детей в кому? Неужели только для того, чтобы закончить свою машину? Ведь его могли разоблачить в любую секунду. На самом деле он этого не делал. Ему и его помощникам не нравился Иной — он был слишком силен и плохо управляем. Так что хотя они построили всю систему вокруг него — и говорили остальным членам Братства Грааль, что все идеально работает — но сами искали других телепатов, которые могли бы заменить Иного. Они сосредоточились на детях, во первых потому, что их было бы легче воспитать в нужном духе, и, во вторых, потому что они физически могли дольше прожить. Так они нашли человека, которого вы знаете как Дред, хотя именно ему Жонглер нашел совсем другое применение.

У них было много программ, которые искали детей и проверяли их в самых разных местах, вроде частных школ и клиник, таких как Институт Песталоцци, где они давали Иному образование, если такой термин можно использовать по отношению к этой бесчеловечной практике. А были и другие места, вроде виртуального клуба Мистер Джи — где я впервые встретился с Рени и !Ксаббу — и там они просеивали миллионы обычных детей, стараясь найти сырые таланты. Этим проектом руководили два главных помощника Жонглера, хотя, конечно, он сам тоже наблюдал за происходящим.

— Финни и Мадд, — сказала Мартина. — Люди, которые охотились на Пола.

— Да, хотя я и сомневаюсь, что это их настоящие имена. Судя по тому, что я знаю, у них должно быть очень богатое прошлое. — На мгновение Селларс нахмурился.

— Но все эти дети — и мой брат! — сказала Рени. — Почему они в коме?

— Потому что Жонглер недооценил Иного. Его собственное тело украли, и он сделал своим новым телом всю эту фантастически сложную сеть — но Жонглер и его помощники не понимали амбиций Иного. И, что еще более важно, они не понимали его человеческой сущности… и его одиночества.

Он обнаружил, что через электронные соединения может передать свою силу куда угодно. И частью этой силы был гипноз — хотя сам Иной наверно этого так никогда и не понял: примерно так же, как мы не знаем, почему можем видеть или ходить не падая. Вот прекрасный пример — вы все не можете выйти из сети. Почему? Потому что он хотел, чтобы вы оставались в сети. По загадочным причинам он восхищался вами — я видел, как он глядит на вас — и следил за вами…

— Это все из-за истории, — хрипло сказала Мартина. — О мальчике в колодце.

— А. Хорошо, я надеюсь, что позже вы мне все объясните. — Вот уже второй раз в течении часа Селларс казался удивленным. — Но сначала я должен закончить свою историю.

Иной общался с вашим мозгом напрямую, и вы даже не осознавали этого. И на некотором уровне его желание сохранить вас, удержать вас, перешло в прямой приказ, внедренный в подсознание. Будет ли это страшная боль или вам покажется, что ваша нейроканюля исчезла, но результат один — вы сами верите, что вам запрещено выходить из сети.

— То есть эта штука, Иной, действительно держал, нас? — беспокойно спросил Т-четыре-Б. — И сейчас мы можем идти в наши дыры — типа домой?

— Да. Но после того, как я закончу объяснения, я хочу, чтобы вы сделали кое-что очень важное — тем более вы все собрались вместе.

— Да ну? Надо обмозговать, — сказал Т-четыре-Б. — Плети дальше.

— То есть вы говорите, что детей, вроде моего брата, держали здесь таким же образом?

— Нет. Их вообще здесь не было. Вместо этого они находились… и находятся, насколько я понимаю… в коме просто потому, что Иной дал этому произойти — возможно случайно.

Здесь я могу только гадать, но, по моему, когда Иной наконец обнаружил, как выходить за пределы сети Грааля, он проник в личную сеть Жонглера, обнаружил программу по поиску талантливых детей и внедрился в нее, протянув свою силу в места вроде Мистера Джи. Найдя на том конце ребенка — кстати, возможно первых детей он обнаружил еще десятилетия назад, после Института Песталоцци — он очень возбуждался. И пытался… проверить его, быть может поговорить с ним. Я уверен, что они сопротивлялись. Вы все встречались с Иным. Он ничего не мог поделать с собой и был таким, каким он был — ужасным и внушающим страх.

«Как чудовище в глубине океана, а ты беспомощно плывешь над ним,— подумала Рени.— Как убивающий мороз. Как сам Сатана, отверженный и одинокий…»

— Да, — сказала она. — Бог мой, мы помним.

— Именно так, — кивнул Селларс. — Столкнувшись с сопротивляющимся испуганным ребенком, этот могучее, но несчастное создание подавало что-то вроде психологической команды «Успокойся! Тише!» И они становились… тихими. Но он не понимал того, что делал, и, закончив проверять их, не освобождал, хотя, наверно, мог.

— Проверять их? — разгневанно спросила Флоримель. — Что это означает «проверять их»? Почему? Что он хотел?

Селларс пожал плечами.

— Сделать себе друга. Друзей. Вспомните, что Иной сам был обиженным одиноким ребенком.

Мартина неуютно поежилась, хотела что-то сказать, но промолчала.

— Друзей ? — Рени посмотрела на остальных, пытаясь определить, действительно ли она одна до сих пр ничего не поняла. — Не знаю. Трудно поверить. Неужели он сделал все это… почти убил их… и только потому, что хотел найти новых друзей?

— Вы меня неправильно поняли. Я не сказал «найти», я сказал «сделать.» Он хотел сделать себе друзей — в буквальном смысле этого слова. Я думаю, что Иной хотел быть с такими же детьми, как он сам — или как тот ребенок, каким он представлял себя. Он изучал настоящих детей и затем воспроизводил их в сети — окружал себя товарищами, стараясь скрасить свое одиночество.

— То есть все эти сказочные герои-дети вроде Каменной Девочки и остальных, которых мы встретили в сердце системы… — Рени пыталась разобраться в словах Селларса. — Это… имитации? Сделанные дети?

— Да. В них соединились результаты изучения настоящих детей, вроде вашего брата, и собственных воспоминаний Иного — возможно единственных счастливых воспоминаний — о тех песнях, сказках и колыбельных, которым научили его Мартина и другие дети. Я подозреваю, что там были не только сказочные создания — были и другие изобретенные дети, убежавшие из этого личного мира Иного, или вообще созданные за его пределами и никогда не бывшие здесь. Скорее всего они рассеялись по сети Грааля — не люди, но и не часть системы.

— Пол Джонас называл их «сиротами», — тихо сказала Мартина, — хотя он не понимал, кто они такие. Наверно таким был его юный друг, Гэлли.