Андрей Васильев - Восток и Север

Затушив чинарик в пепельнице — давеча меня у подъезда остановил очень милый дядька из нашего подъезда, которого я частенько видел на лавочке то с книгой, то с газетой и про себя называл «Читатель» и как-то мягко отчитал за бросаемые вниз хабарики, по семейному как-то, не ругаясь даже. Я проникся и откопал на антресолях хреновину в виде унитаза, из которого вылезает рука и бычок затягивает внутрь, мне ее сто лет назад закадыка по армейке подарил.

— Ну, надумала чего? — спросил я Вику, вернувшись в комнату.

— Да. Но вот только скажи — то, что мы купим мне вещи сюда, то это что-то означает?

Вот черт. Началось. Так и знал!

Через час, убедив Вику в том, что для меня это столько значит, что просто с ума сойти, но при этом я абсолютно не посягаю на ее свободу, (что по-моему ее маленько расстроило), а также договорившись о том, что в редакции мы отношения не афишируем (будто там слепые работают) мы наконец выбрались из дома.

Лето кончилось — это было видно по прозрачной синеве неба, по свежести в воздухе, по удлинившимся юбкам девушек. Лето кончилось, но осень еще не вступила в свои права.

— А почему у тебя машины нет? Прав нет? — спросила Вика.

— Нет, малыш. Права есть, денежек нет. Ну, в достаточной мере — честно ответил я.

— Жаль, на машине быстрее. И удобнее.

— Согласен. Но мы поедем на метро и автобусе — дольше, но романтичнее.

— В чем тут романтика? — не поняла Вика

— Нас будут тесно прижимать друг к другу и мы вместе будем противостоять дикой орде субботних покупателей.

Надо отметить, что в магазине Вика еще больше расположила меня к себе вдумчивым отношением к покупкам и спокойными манерами. Она не орала «Овца» вслед задевшей ее тележкой женщине, не махала костлявым кулачком у носа администратора крича «Я знаю знаешь кого?» и не пилила меня за все, что происходит в мире. И даже не запретила мне посетить мой любимый КФС, сама правда съела там только какой-то кусочек тортика. То ли худеет, то ли не доверяет их продукции. Да и ладно, зато я набубенился от души.

Поэтому я входил в игру в отличном состоянии духа и тела, в полной уверенности, что мой план выгорит. Бывают такие дня, когда все задуманное удается.

Подойдя к первому встреченному почтовому ящику я написал письмо Гедрону Старому, текст письма состоял всего из нескольких слов.

«Перстень. Селгар. У одноглазого Ибрагима. Через час»

Через час я входил в дукан. Одноглазый Ибрагим завидев меня подошел и рассыпался в витиеватых восточных приветствиях:

— Вай дод, какая радость! Клянусь здоровьем моего младшего сына — это просто праздник какой-то! Вы снова посетили мой скромный дукан! Вам как всегда — стол наверху?

— Да почтеннейший. Подайте вина и еще — скоро ко мне придет друг, его зовут Гедрон. Проводите его ко мне, по возможности не привлекая внимания.

Ибрагим плутовски мигнул единственным глазом и прошептал

— Все понял, все сделаю как надо!

Ибрагим собрался идти, но я остановил его вопросом, который давно хотел задать:

— Ибрагим, а вот скажи, почему твое заведение называется «дукан»? Насколько я знаю «дукан» — это лавка, магазин?

Ибрагим хитро ухмыльнулся.

— Так сначала лавка и была. Торговал в ней всем понемногу — ткани-шмани, то-се. Потом начал вино продавать. Потом лаваш. Потом зелень-шмелень. Вот так, помаленьку и вышло, что была лавка — стала харчевня. А народ привык «Дукан», «Дукан». Так и остался дуканом.

Когда через десять минут он подвел к моему столу Гедрона Старого, тот был явно впечатлен подмигиваниями, шепотом и таинственностью хозяина дукана.

— Спасибо Ибрагим — кивнул я дуканщику и протянул ему золотой — Купи своему младшему сыну медовой халвы — дети ее любят.

Польщенный Ибрагим оставил нас, пообещав что через полчаса мы будем кушать «самый лучший шашлык, который делают в этом городе, самом лучшем из ему известных».

— Можно подумать, он был в других городах — проворчал Гедрон, скидывая капюшон с головы и садясь за стол.

— Вина? — спросил я его, кивая подбородком на кувшин.

— Нет — немного раздраженно ответил Старый.

— Вы не в духе?

— А как ты думаешь? Какой-то юнлинг — Гедрон посмотрел на мой уровень — Ну ладно, падаван, пишет мне письмо и я должен мчаться к нему, как на свидание.

— Слава павшему величию — я решил не оставаться в долгу и отсалютовал ему кружкой с вином. — И потом — должок!

Я покачал пальцем, как в одной очень старой киносказке.

— Я помню. Ну что желает мой повелитель? Золота? Серебра? Кого-то убить? Завоевать весь Раттермарк?

— Ну денег мне надо, но не от вас, мировое господство пока только в дальних планах, а вот насчет убить — это да. Это надо. У вас сейчас сколько народу под ружьем?

Гедрон видимо не ожидал подобного вопроса и немного удивился.

— Около четырехсот человек. Все что осталось от клана.

— А по составу? Соотношение ветеранов и молодняка?

Гедрон начал немного напрягаться, это было видно.

— А тебе зачем?

Разговор пока шел в том направлении, которое я наметил, это меня устраивало. Но еще немного прессинга не повредит.

— Видишь ли — намеренно перешел я на «ты» — Если я это спрашиваю — значит мне надо это знать. От этого зависит — твой клан получит некий отличный шанс или нет.

— Какой шанс? Ты меня зачем позвал? Вроде как за возвратом долга?

— Неужто одно мешает другому? Иногда эти вещи совмещаются.

— Чушь какая-то…

— Так что с составом клана?

— Триста ветеранов. Остальные молодняк — от двадцатого до шестидесятого. В основном бойцы, немного магов.

— А что с хилерами?

— Да у нас и раньше их не особо было. Есть, но мало.

— Это плохо… — я сокрушенно покачал головой.

— Ты войну что ли решил кому объявить? Так это точно без нас, хрен с ним с перстнем, себе оставь. Нам не до войн. Мы сейчас на новом месте осели, пробуем восстановиться. Не до войн нам.

— Да какая война, ты на меня посмотри. А где осели-то?

Гедрон посмотрел на меня, явно прикидывая — говорить или нет. Потом все таки сказал:

— На Севере, недалеко от Кайгера, есть там такой город, рядом с Великой Ледяной Стеной.

— Ну да, очень информативно. Не был я пока на Севере. Но думаю сходить.

— Сходи, на Севере есть что делать. И прохладнее там.

В дукане и впрямь было жарковато.

— Ну так зачем тебе состав моего клана?

— Прежде чем скажу, еще один вопрос.

Гедрон страдальчески засопел.

— Как с набором новых кадров?

— Хреново. И даже очень. И разгром свою роль сыграл и вообще. Ниже плинтуса мы сейчас, есть такое.

— А если ваш клан, ну точнее его остатки совершит нечто, что заставит о вас говорить весь Раттермарк, как ты думаешь это поможет выправить ситуацию?

— Само собой. Реклама — она двигатель торговли. Только вот что мы сделаем. Флеш-моб? Конкурс мокрых футболок?