Эрнест Клайн - Первый игрок, приготовьтесь

Все мои сверстники помнят, где они были и что делали, когда впервые услышали о конкурсе. Я сидел в своём убежище и смотрел мультфильмы, когда в мой видеоканал упала сводка новостей, оповещая о том, что этой ночью умер Джеймс Хэллидей.

Конечно, я слышал о Хэллидее. Все слышали. Он был гейм-дизайнером, отвечающим за создание ОАЗИС: онлайн-игры, которая постепенно эволюционировала в глобальную сетевую виртуальную реальность, которую теперь ежедневно посещает большинство людей. Беспрецедентный успех ОАЗИСа сделал Хэллидея одним из богатейших людей на планете.

Сначала мне было непонятно, почему СМИ раздули такую шумиху из-за смерти миллиардера. В конце концов, у жителей планеты Земля были более значимые проблемы. Непрерывный энергетический кризис. Катастрофические изменения климата. Повсеместный голод, бедность и болезни. "Кошки и собаки живут вместе... массовая истерия!". Раньше блоки новостей не прерывали все комедийные сериалы и мыльные оперы, пока не происходило что-то действительно важное. Например, вспышка очередного вируса-убийцы или исчезновение какого-нибудь большого города в грибовидном облаке. Крупные события как эти. Смерть такой знаменитости как Хэллидей могли показать лишь в блоке кратких новостей вечернего выпуска, чтобы немытые массы могли только покачать головами от зависти, когда дикторы сообщили бы о неприлично большой сумме денег, которая будет разделена между наследниками богача.

Проблема была в том, что Джеймс Хэллидей не имел наследников.

Он умер 67-летним холостяком, не имеющим родственников и друзей, как считало большинство. Последние пятнадцать лет он провел в добровольной изоляции, во время которой — если верить слухам — окончательно сошел с ума.

Поэтому настоящим шоком в это январское утро стали новости, которые заставили всех людей от Торонто до Токио обгадиться в собственые завтраки с кукурузными хлопья. Они касались последнего желания и завещания Хэллидея, а также судьбы его громадного состояния.

Хэллидей подготовил короткое видеообращение, которое попросил опубликовать в СМИ после его смерти. Тем же утром он также разослал копии своего обращения на электронную почту каждого из игроков ОАЗИСа. Я до сих пор слышу тот знакомый электронный перезвон, когда оно упало в мою почту через несколько секунд после того, как я увидел первую сводку новостей.

Видео было тщательно продуманной короткометражкой под названием "Приглашение Anorak'а". Знаменитый чудак Хэллидей был одержим восьмидесятыми годами, в которые он был подростком, и "Приглашение Anorak'а" было напичкано отсылками к поп-культуре восьмидесятых, многие из которых с первого раза были непонятны.

Видео длилось чуть более пяти минут, но в следующие дни и недели оно стало самым тщательно изученным роликом в истории, превзойдя даже фильм Запрудера по времени кропотливого покадрового анализа, посвященного ему. Целое поколение моих современников выучит наизусть каждую секунду сообщения Хэллидея.

***

"Приглашение Anorak'а" начинается со звука труб — вступительной партии из старой песни "Dead Man's Party".

Первые несколько секунд музыка играет на пустом тёмном экране, пока к трубам не присоединяется гитара. В этот момент появляется Хэллидей. Но это не потрёпанный временем и болезнью 67-летний старик. Он выглядит как на обложке старого номера журнала "Time" 2014 года: высокий, худой, здоровый мужчина чуть за сорок, с небрежной причёской и в его фирменных очках с роговой оправой. Одет он тоже под стать временам той обложки "Time": выцветшие джинсы и винтажная майка с символикой Space Invaders.

Хэллидей находится на школьной дискотеке, проходящей в большом спортзале. Вокруг него подростки, чьи одежда, прическа и движения указывают на временной отрезок конца 1980-х (при ближайшем рассмотрении этой сцены, оказывается, что все подростки на самом деле актёры из разных фильмов Джона Хьюджа, которых с помощью компьютера скопировали в это видео). Хэллидей тоже танцует, хотя никто не видел чтобы он хоть раз делал это в реальной жизни. Маниакально улыбаясь, он крутится как сумасшедший, машет руками и качает головой в такт музыке, безупречно повторяя некоторые популярные в восьмидесятых движения. У Хэллидея нет партнёра. Он, как говорится, танцует сам с собой.

Несколько строк текста слегка выглядывают из левого нижнего угла экрана, представляя название группы, песни, звукозаписывающую студию и год выхода, как в старых клипах на MTV: Oingo Boingo, "Dead Man's Party", MCA Records, 1985.

Когда текст песни заканчивается, Хэллидей продолжает петь под фонограмму, не прекращая вращаться: "All dressed up with nowhere to go. Walking with a dead man over my shoulder. Don’t run away, it’s only me..."

Он резко останавливается и делает режущие движения правой рукой, заставляя музыку замолчать. В этот момент танцоры и спортивный зал за его спиной исчезают, а сцена внезапно меняется.

Теперь Хэллидей стоит перед похоронным бюро, рядом с открытым гробом (на самом деле его окружение копирует сцену из фильма "Смертельное влечение" 1989 года. Видимо, Хэллидей воссоздал эту сцену, добавив в неё себя). Второй, гораздо более старший, Хэллидей лежит в гробу. Его тело истощено и изуродовано раком, а веки накрыты блестящими четвертаками (на картинке высокого качества видно, что четвертаки отчеканены в 1984).

Молодой Хэллидей бросает взгляд на труп с наигранной грустью, затем обращается с речью к собравшимся на похоронах (собравшиеся на самом деле являются актерами и скопированы из похожей сцены похорон в "Смертельном влечении". На задних рядах отчетливо видны Вайнона Райдер и Кристиан Слейтер). Хэллидей щёлкает пальцами, и в его правой руке появляется свиток. Он театрально раскручивает появившийся свёрток, тот разворачивается до пола и дальше — по проходу в зале. Миллиардер поворачивается к зрителю, как будто видя его, и начинает читать.

"Я, Джеймс Донован Хэллидей, будучи в здравом уме и твёрдой памяти, настоящим делаю, публикую и объявляю эту запись моей последней волей и завещанием, отменяющими любые волеизъявления и завещания, сделанные мной ранее...". Он продолжает читать, все быстрее и быстрее, проносясь мимо нескольких параграфов юридического текста, пока его речь не становится настолько быстрой, что слова становятся неразобрчивыми. Затем он резко останавливается. "Забудьте, — говорит он. — Даже при такой скорости мне понадобится месяц, чтобы прочитать всё. К сожалению, я не располагаю таким количеством времени". Он бросает свиток, который тут же исчезает в брызгах золотой пыли: "Позвольте остановиться на главном".