Ник Трой - Нейросеть

Второй вариант показался мне более пристойным. Чуть позже я понял чем: он включал в себя надежду. Возможно, явственно читалось между строк, что я все-таки обрету свои способности обратно и продолжу существование как Сетевой Дьявол.

«А что такое Сетевой Дьявол? — шепнул мерзкий голосок в голове. — Такой же „спасатель“ людей из цифровой бездны, как нарисованные дети у родителей чайлд диджитал. Простая имитация жизни — простая имитация спасения…»

Похоже, что депрессия опять возвращается.

Я нагнулся вперед, в ящике стола нашарил заветный блистер с капсулами стимуляторов. Бедная моя печень…

Запив наркотик холодным кофе, я закрыл глаза, сдерживая рвотный спазм. Организм окончательно взбунтовался: мусорная пища из одних бутербродов и бесчисленная химия. Как я жив до сих пор? Впрочем, все мы немножко самоубийцы. Каждый, кто сжигает нейроны в Сети, пропуская через кремниевый чип в мозгу терабайты информации, подписал контракт с подсознанием о саморазрушении.

Спазмы медленно стихли, оставив в животе урчание, а во рту ядовито-кислый привкус рвоты. Запивать его кофе я не решился, вместо этого нашарил в пачке еще одну сигарету и чиркнул зажигалкой.

— Итак, — прошептал я, — решено. Идем на охоту в третий раз…

Мысль о том, что снова погружусь в Сеть, принесла облегчение, как-никак, но наркотическая ломка исчезнет. Мое сознание на время забудет тело и все проблемы, с ним связанные.

— Компьютер, запусти таймер, чтобы сработал в пять часов вечера.

Еще раз забыть о Максе я не хочу.

— Экстренный выброс из виртуальности?

— Нет, напомни визуально.

— Принято.

— Хорошо, теперь подготовь новую сессию. Требования: два свободных канала, заархивированное оружие и два набора программ — «дубль» и «штопор».

— Принято. Почтовый сервис закрывать?

Я почти согласился, но вдруг вспомнил о втором сообщении.

— Подожди, открой второе письмо.

На экране снова выплыло окошко почты. При виде неизвестного адресата я ощутил, как под сердцем холодеет кровь. Мой рабочий почтовый ящик — особый. Туда не может прийти спам, его нет ни в одной адресной книге. Это персональный сервис, созданный Дикарем за большие деньги. Его не могут проверить даже службы безопасности официальной Сети, ибо с него рассылок или иных подобных действий вообще никогда не бывает. Туда приходят только отчеты о переводе денег от заказчиков, их письма и противозаконный софт Дикаря.

Я поймал себя на мысли, что замер перед монитором и открывать почту не хочу. Странное предчувствие было, а в последнее время я не люблю предчувствия.

— Бред, — прошептал я, злясь на внезапную робость.

— Не понял, — педантично отозвался компьютер. — Повторите ко…

— Заткнись! Открыть письмо.

— Проверка шифрования сигнала… ожидание ответа…

Мой взгляд прикипел к тексту на экране.

«Сетевой Дьявол, вы в опасности! На вас идет охота, очень масштабная. Пожалуйста, если вам дорога жизнь, свяжитесь со мной по адресу в конце письма!

PS. Вы меня не знаете сейчас, но должны помнить. Я, по крайней мере, слишком хорошо запомнила момент, когда вы убили мое тело. Должна сказать, что выстрелом в рот — не самый приятный конец. Очень надеюсь, что вы вспомните меня!».

Да. Я тебя вспомнил, Алиса…

Я откинулся на спинку кресла, пытаясь привести мысли в порядок.

Получалось с трудом. И без того нескладный текст письма постоянно нарушался флэшбеком с перестрелкой в центре «Москвы-2». Именно там я спас когда-то жизнь молодой львице отечественного бизнеса. Да, ее звали — Алиса Воронова. Из всех своих клиентов я только ее оригинальное тело уничтожил «выстрелом в рот». Тогда деликатничать мне было просто некогда.

Только вот о чем она говорит? Что значит «масштабная охота»? Неужто безумный Кадавр все не может угомониться?

— Виртуальная сессия подготовлена, — мягко напомнил компьютер. — Выберите личность для входа в Сеть.

— Заткнись.

Конечно, Воронова не единственный клиент, который пытался со мной связаться после выполнения задания. Многие пытались подружиться, льстили, пытались купить или заманивали связями. Но мое правило одинаково для всех — спас, поменял Душу, конец. Больше никаких контактов.

Однако сейчас слишком необычная ситуация. Может быть, я просто даром потрачу время, но…

— Вход в официальную Сеть «Москва-2», — приказал я решительно, поднимая шлем с подставки. — Личность номер два «Сид Вишес». Точка доступа…

Я продиктовал адрес, оставленный Алисой, в уже опускающемся назад кресле. Спиной еще чувствовал мягкую дрожь сервомоторов, когда семь экранов вспыхнули заставкой виртуальности.

«Загрузка личности завершена, — прошелестело в мозгу. — Регистрация в Сети закончена, сигнал адаптирован».

Я повел плечами, кожаная куртка, вся усеянная шипами и заклепками, заскрипела. Теперь, как мне кажется, уже можно особо не деликатничать, выбирая разные аватары для разных целей. Все равно, выходов у меня по-прежнему только два: или уйду из виртуальности навсегда, или все будет хорошо. Во втором случае я снова смогу воссоздать и «дока Брауна», и «Сида». Лишь бы все закончилось хорошо.

Место встречи бывшая светская львица назначила в международном выставочном центре высоких технологий и компьютерных программ. При взгляде на огромное здание, напоминающее перевернутую чашку, сделанную из хромированных труб, я снова ощутил странное чувство падения. Будто бездна разверзлась под ногами. Ну вот зачем тащить в виртуальность все подряд из рилайфа? Это же глупо, пытаться воссоздать в Сети все эти громадные стадионы, выставочные центры, рестораны. Зачем это здесь? Наоборот, в Сети должен быть совсем другой мир, волшебный, никак не перекликающийся с настоящим. Стадионы, если уж так хочется, пусть будут в грозовых небесах, будто на битву собрались громовержцы. И совсем необязательно зрителям ютиться на узких лавочках, ведь у каждого и так есть код персонального доступа…

Нет, наверное, это какой-то особенный изврат человеческой психики. Как еще объяснить желание любую фантазию превратить в реальность, а реальность скрыть наволочкой таинственности?

— Здравствуйте, — вежливо улыбнулся человек у входа, почему-то в костюме метрдотеля. — Вы приглашены?

В его нарисованных глазах я прочел лишь застывшую пустоту, как и подобает на такой должности, но в голосе, передаваемом от реального человека, отчетливо услышал протяжное удивление.

— Конечно, чувак, — осклабился я, вступая в роль асоциального элемента.

На миг все подернулось дымкой, когда программы считывали мой пропуск, предусмотрительно пересланный Алисой, и человек опять заулыбался: