Дмитрий Сахненко - Гремлин. Принуждение к Игре.

На форуме какого-то клана нашлась достаточно большая таблица по божественным взаимоотношениям на вчерашний полдень. У эльфов был свой пантеон, которому они могли поклоняться оптом. Гномы выбирали себе одного покровителя-гнома и могли без штрафов служить кому-то еще, например Аресу. Марсис и Торвард конфликтовали, их печати взаимоуничтожались. Почему-то Гермион не переносил Велкаса. А Сварт был дружен с Аполарсисом, их печати усиливали друг друга. Ургукатель был в соре с Урватетелем и при этом оба дружили с Двуликим Янусом. Откуда-то в небесные чертоги пролезли Черноокая Гайза и Луноликая Зуйнаб, причем одна покровительствовала магам воды, а другая магам дождя. Троллям советовали выбирать Ыыргуха, а оркам Ыыргыха, в чем между ними разница я не совсем понял. И при всем этом разнообразии гремлинам никого не советовали. Толи действительно так сильно резался бонус, толи никто из игроков-гремлинов информацию не раскрывал.

Плохо, что нет хорошего покровителя, хорошо, что на всех могу плевать. Осталось подождать четыре дня и про печать тьмы можно забыть. Метки для гремлина не более царапины, чего не скажешь о других расах.

Очередной перезвон будильника — пора в капсулу, меня ждут учебники анатомии. Если так и дальше пойдет смогу бездомным кошкам аборты делать.

Первый делом, по загрузке игры, меня настигло письмо от главы Колобков. Этот Полосатый Слон, в миру АнклПронин, подтверждал обещание Августино покрыть все расходы, причиненные в ходе операции по отлову маньяка, но впредь все переговоры с моей персоной будет вести лично он. Дабы некоторые не сознательные личности не пользовались незрелостью его молодых, пусть и перспективных, соклановцев. Так же подтверждалось обещание по прокачке, но только после личной встречи.

И чем он недоволен? Я же специально проверил: Колобки занимают первую строчку в рейтинге среди кланов-сыскарей. А ведь еще вчера были только пятыми, это сколько же им репутации отсыпалось, сколько висяков закрыли, и все благодаря одному бедному мне. А еще возмущается, да меня на руках носить должны! Ладно, будет и на моей улице праздник.

А вот и моя улица, вот и мой дом, вот казематы, в которых влюблен.

— Доброе утро, Октам!

Реакция палача была неожиданностью. Вместо приветствия, он схватил меня за горло, и бросил в пыточное кресло, в реале по ошибке называемое зубоврачебным. И не успел я опомниться, как мои конечности стянули ремни, жестко приковав к креслу.

— Так значит ты маньяк!

— нет!

— А это что? — рубашка на груди разлетелась на лоскуты под лапами орка.

— Печать Тьмы, но это не то, что ты подумал!

— Да? Мне вчера твой наставник письмо прислал! Хорошо его колобки вечером оприходовали! Жаль тебя упустили! Но ничего, я это поправлю. Сейчас ты вкусишь своих же даров!

— Эй! Что там у вас?! — раздалось из-за двери.

— Не мешай! — Октам рванул к открывающейся двери, и заблокировал ее, — идет зачет!

— Ну, вы потише, там. Не одни работаете.

Орк запер дверь и вернулся ко мне с щипцами в руках: «Приступим?». Хлопок сложенными лодочкой вторыми руками по ушам отправляет орка в нокаут. Вроде чан у него крепкий, помереть не должен. Быстро отстегиваюсь и сажаю на свое место палача, пока он в отрубе, вешаю на дверь табличку «ТИХО! Идет Зачет!» — хорошая идея к орку в голову пришла, и дверь на ключ. Теперь можно и поговорить.

— Гремлины! — прокряхтел Октам отплевываясь. Ведро воды привело его в чувство, — так мало с вами работал, что забыл, про чертовы вторые руки.

— Они не чертовы, они золотые. Ты мне, кстати, рубашку должен.

— И что? За рубашку печень вырежешь? Учти, сюда зайти могут. Чай в подвале участка находимся.

— Не зайдут. Ты же сам сказал — идет зачет, а я еще и табличку повесил.

— Хитрый гаденыш.

— Хитрый, — не люблю спорить с очевидными вещами, — но речь не обо мне. Поговорим?

— Не о чем нам с тобой разговаривать, — орк попытался вырваться, но ремни держали крепко, — пытай уже! Научил на свою голову.

— Ты еще скажи: стреляйте в грудь коммуниста!

— Кто такие коммунисты?

— Не важно, да и не буду я тебя пытать. Больно надо. Поговорить хочу.

— И связал ради разговора?

— А как еще с невменяемыми разговаривать? Только связав.

— И о чем ты хочешь поговорить, маньяк!

— Маньяк? А ну ка, — посетившею меня догадку, надо бы срочно проверить. Под рубахой у орка, ни меток, ни печатей не обнаружилось. Только татуировка: сердечко с крылышками и именем Арфания.

— Кто такая Фаня?

— Да пошел ты, — Октам попытался плюнуть мне в лицо.

— Октам, будешь выпендриваться, назначу сантехником Потаповым, или тебе больше нравится Синицын?

— А это кто? Твои жертвы из ГУКОМа?

— Дурак. Среди ГУКОМовцев жертв не было, — а вот и ножницы, мало ли что на груди пусто. У Йогиля на спине метки есть, может и у орка так.

— Ты что творишь?

— Око за око, рубашку за рубашку, — ошметки рубахи орка, упали рядом с моими. На спине тоже пусто. Но осмотреть нужно везде.

— Э-е-ей! Берг! Оставь штаны!

— Не ори, идет зачет! — ноги чистые, в плане отметок, а вот мыться орку надо почаще. Осталось последнее место. Но для этого надо его на дыбу подвесить.

— Ну ты, извращенец! Я же тебя из-под земли достану! — ноги орка стянули кандалы с двухпудовой гирей.

— Не мельтеши! — трусы у палача неожиданно оказались расписаны голубями вперемешку с черепами, странный фасон для стрингов, — и кто тут у нас извращенец? Тебе такое белье работать не мешает? — ага, вот и пожарный щит, оформленный по всем правилам: топор, багор, ведро и песок, вот багор мне и нужен. Нравится мне это или нет, но осмотр нужно провести в полном объеме, — не дергайся! А то поцарапаю твой филей, — крюком аккуратно поддеваю резинку.

— Берг! Ты же поговорить хотел, жаровню-то, зачем раздуваешь?

— Так ведь с ней разговор веселей пойдет! — раздуваю угли и ставлю на них кофейник, — ну-с, уважаемый Октам. Могу вас обрадовать ни меток, ни печатей на вас не обнаружено.

— Мог бы и так спросить! — нет, пить кофе, сидя в стоматологическом кресле неприятно. Все бы ничего, но вот чресла орка, болтающиеся перед глазами, портят весь кайф от свежесваренного кофе.

— Вы меня тоже много о чем могли бы просто спросить, так нет. Не дергайся, сейчас я тебя малость прикрою, и продолжим разговор, — вот так лучше, покрывала с набора инструментов как раз хватит на набедренную повязку. — И не смотрите вы так на свои любимые игрушки. Может быть, обойдемся и без них.

— Надеюсь.

— А уж как я надеюсь! И так, с чего вы решили, что после смерти вашего бывшего ученика я встану на его путь?

— На тебе Печать Тьмы! Это подтверждает, что ты встал на темную дорожку, и получил его наследие!

— И откуда такая уверенность что я и дальше пойду по ней?