Виталий Вавикин - КвазаРазмерность. Книга 2-4

- Законом? – удивленно уставился на него акеми.

- Он из Размерности, - объяснила ситуацию Джиль-Ла.

- Ах, вот оно что! – протянул акеми, и спустя пару минут ретировался, посоветовав Оксу расслабиться и не думать о клириках и хранителях, которые не дают покоя людям в Размерности, но в Квазаре появляются крайне редко.

- Зато у вас полным-полно адептов, - сказал Окс.

- Так разве это плохо? – улыбнулся акеми, хотел, кзалось, начать конфликт, но ретировался прежде, чем Окс успел открыть рот.

- Не обращай на них внимания, - посоветовала Джиль-Ла.

- После встречи с Эсфирь, меня вообще мало что может удивить.

- Она была такой особенной?

- Она интегрировала мне и другу дополнительные жидкие чипы, объединив нас в экспериментальную сеть.

- Как нейропатов?

- Что?

- Вы можете с ним читать мысли друг друга или что-то другое?

- Он может подключаться к моему мозгу, а я выкачиваю из него необходимую мне кинетическую энергию.

- Необходимую для чего?

- Для драки, например. Иногда силы неравны и нужно либо звать на помощь, либо заимствовать у Лиора дополнительные ресурсы.

- Как я понимаю, это работает только в Размерности?

- Да.

- Жаль. Когда доберемся до поселения содомитов, думаю, нам бы понадобилась возможность выкачивать из других необходимые для драки силы.

- Главное найти Эсфирь. Дальше, надеюсь, она сможет прикрыть нас.

- Не забывай о Сво-Дош и обещанных разработках альтернативных двигателей.

- Конечно, - отмахнулся от женщины Окс, сделав это слишком небрежно, чтобы она поверила.

- Даже не думай обмануть меня, - предупредила Джиль-Ла.

- Конечно, - сказал Окс.

- Думаешь, я шучу? – ощетинилась женщина с лицом неопределенного коэффициента восприятия.

- Никогда.

- Думаешь, - прошипела Джиль-Ла и сыпала угрозами последующие два часа, пока Окс, устав от этого, не заявил, что от него ничего не зависит.

- Это не я изобрел те чертовые альтернативные двигатели, - сказал он. – Я могу лишь пообещать сделать все, что в моих силах, чтобы достать тебе чертежи или работающий прототип. Остальное будет зависеть от случая.

- Вот теперь звучит правдиво, - одобрительно кивнула Джиль-Ла и переключилась на разговор о трудностях, с которыми они могут столкнуться, попав в поселение содомитов. – Согласно, самое страшное позади, я говорю о сезоне любви, но свихнувшиеся ученые все время изобретают что-то новое. Последний человек, который недавно вернулся оттуда, говорит, что в поселении запущен проект «Мы – то, что нас окружает».

- Что за человек?

- Такой же, как я, только не думай, что сможешь договориться с ним в обход меня. Здесь такое не приветствуется.

- Понятно. Что насчет проекта «Мы – то, что нас окружает»? Еще одна извращенная фантазии на подобие Сезона любви?

- Глобальное замещение образов.

- Как в играх, площадки которых базируются в Подпространстве?

- Намного глубже. Меняется не только образ, но и восприятия, ход мыслей. Созданные протоколы взламывают базисные ядра личности, отраженные точкой сборки, добираясь до последних воспоминаний, на которых происходили микро-сбои восприятия, в результате чего появились свободные базовые ядра. Память в них долго не хранится, но если алгоритмы находят что-то, вызвавшее сбой восприятия, то восстанавливают угасающие данные и производят перекомпиляцию точки сборки, включая подмену центральных ядер личности… - Джиль-Ла выдержала паузу, вглядываясь Оксу в созданный точкой сборки образ его глаз. – «Мы - то, что нас окружает» - это проект, который превращает всех людей, зацикленных на чем-то так сильно, что появляются сбои восприятия, в предмет их одержимости.

- То есть Сво-Дош мог превратиться в альтернативный подпространственный двигатель?

- Вполне возможно.

- А что с сознанием?

- Все работает в соответствии с новыми восприятиями. Ничего человеческого не остается, кроме стержня сознания.

- То есть если это случится с тобой, то ты превратишься в куб переносов?

- Ну как-то так, да.

- И будешь думать, как куб переносов?

- Думать я будут так, как думаю сейчас, но изменятся восприятия, а следовательно и видение мира… Как думаешь, кем станешь ты?

- Думаю, никем не стану. У меня не было микросбоев восприятия, значит, и превращаться мне не в кого.

- Ты говорил, что работал когда-то строителем.

- С тех пор прошло много времени.

- А как же агентство?

- Думаешь, я превращусь в агентство? – рассмеялся Окс. – Не хочу тебя разочаровывать, но благодаря Эсфирь, я вообще крайне нечувствителен ко многим вещам, которые заботят обычных людей. Мой друг пользуется не только участками моего мозга, но и забирает кучу эмоциональных эксцессов. Эсфирь пыталась изменить работу фильтров дополнительных чипов, но оказалось, что это необходимая мера, потому что, чем меньше я переживаю, тем теснее наша с Лиором связь. Так что он, можно сказать, собирает в свободных ядрах личности сбои восприятия за двоих.

- Везучий ты, - улыбнулась Джиль-Ла, отправляясь подготавливать куб к прыжку. – Хотя, у меня в семье подобной зависти достоин брат, - крикнула она, обернувшись, и точка сборки, преобразовав желание говорить, донесла до Окса через стабильное пространство нужные слова. – Он всегда делал все, что хотел, а расхлебывали за него родственники.

- Да, знакомая история. У меня был друг, к которому неприятности словно магнитом притягивало.

- Если бы так было с Ингг-Ла, - сокрушенно покачала головой Джиль-Ла. – С моим братом все иначе. Он не жулик и не прохвост, как многие другие, которые занимаются поиском клиентов для терминалов Энрофы. Подобные хитрецы обычно ошиваются возле центров отправлений и точек энергетической сцепки. Они прохода не дают туристам, и специально доплачивают владельцам кубов переносов, чтобы они сообщали информацию о тех, кто едва сводит концы с концами, чтобы можно было впарить им изношенных клонов, когда они решат посетить не родной жилой комплекс. Мой же брат не хочет продавать бракованный продукт, честно предупреждая о недостатках. Думаю, виной всему случай, когда он наслушался историй о жизни в Размерности и сбежал из дома. Он украл ключи доступа к семейному счету, упросив друга интегрировать данные ему в точку сборки. Накопления были небольшими, поэтому ему пришлось покупать самого дешевого клона, который был на рынке Квазара в районе жилого комплекса Galeus longirostris. А куда же еще мог отправиться молодой идеалист, как не в центр мира! Вот только о запланированных свершениях не могло быть и речи. Клон, в котором он оказался, был настолько плох, что брат застрял в Galeus longirostris на несколько лет. Ему повезло и на него вышли хранители, которых заинтересовали странные перепады активности сбоившего жидкого чипа клона. Поэтому они нашли Ингг-Ла и отправили в исследовательский центр, где ученые смогли проследить нейронный след до незаконного терминала, который спустя несколько дней был закрыт хранителями. Клиентов у терминала было немного. Хранители нашли каждого клона и вернули их в Квазар, прежде чем закрыть незаконный терминал и уничтожить тела клонов. Подключение брата было решено оставить активным, пока ученые не разберутся в природе сбоев жидкого чипа его клона, который не позволял подключиться к нейронным сетям и воспользоваться капсулой терминала… В общем, вернувшись, он сделал смыслом своей жизни работу с туристами, которые не могут позволить себе официальные терминалы и проверенных клонов. Ингг-Ла работает с незаконными терминалами, проверенными лично. Ни один турист, который воспользовался его услугами посредника, не пострадал и благополучно вернулся из Isistius labialis обратно в Квазар. Жаль, что подобный альтруизм не окупается, и брат все глубже и глубже увязает в долгах, с которыми приходится разбираться его семье. Но ему, кажется, нет до этого дела. Сомневаюсь, что он понимает: помогая одним, он вредит другим, заставляя их платить за его доброту… - Джиль-Ла помрачнела. – У твоей подруги в поселении содомитов, случайно нет лекарства от альтруизма?