Arbalet - Под адским солнцем Рая

Контроль. Вот что это было. Ее добили. Точно и хладнокровно. У нее просто не было шансов.

Странно, но плакать не хотелось. Не было ни горечи, ни ярости. Вообще ничего. Внутри огромным черным пятном расползалась апатия. Я окинул место равнодушным взглядом, краем сознания отметив, что Роберта суетится вокруг какого-то тела. Интересно, Датч выжил? Надо бы проверить… хотя, нет. Не надо. Вообще ничего не надо.

Я взял Ласточку за руку, и лег рядом, испачкав одежду в крови, натекшей под ее тело. Закрыл глаза. В какой-то момент мне стало настолько все равно, что я просто позволил своему сознанию соскользнуть в небытие.

В квартире пахло сексом. Я знал это, чувствовал, даже не самим обонянием, а чем-то… другим. Еще до того, как открыл двери в спальню, еще до того, как услышал сдавленные сладострастные стоны.

Опять.

Я вздохнул тяжело, шумно толкнул дверь, смерил молодого парня, глядящего на меня расширившимися от ужаса глазами, равнодушным взглядом. Блин. И чего она в этом-то нашла? Вроде бы самый обычный из самых обычных обывателей. В меру прыщав, в меру смазлив, в меру уродлив. Черт.

Хотелось напиться. С другой стороны, на этот раз Светка продержалась целых три месяца. Хотя, вполне возможно, это просто первый раз за это время, когда я ее поймал.

Вздохнув, и бросив на растрепанную и очень смущенную девушку осуждающий взгляд, я направился на кухню. Где-то там у меня была початая бутылка коньяка…

Через минуту мужик пулей вылетел из дома, боясь даже глянуть в мою сторону. Он ни слова не сказал, только бросился прочь, стремясь убраться как можно дальше. Я что, такой страшный?

Еще через пару десятков секунд из спальни вышла Светка. Вид у нее был очень виноватый. Я подавил судорожный вздох: даже сейчас, несмотря на мою обиду, в одном лишь коротком махровом халатике, выглядела девушка сногсшибательно. А виноватый вид лишь добавлял очарования ее облику.

— Артур, — плаксивым голосом, позвала она. — Прости меня.

— Угу, — я наполнил свой бокал. К моему сожалению, коньяка в бутылке оставалось на самом донышке.

Она подошла ближе, схватила меня за руку, а в уголках ее глаз стала образовываться влага. Я едва успел подавить вспышку раздражения, при мысли, что вот буквально пару минут назад этой самой рукой она… Я сглотнул горький комок тошноты. Хоть бы в душ сходила сперва, что ли?

— Правда, милый, ты же… ну… оно… так вышло, прости меня пожалуйста, — она всхлипнула.

— Угу, — согласился я. Внутренне усмехнулся, представив, как идет такая молодая, красивая девушка по улице, тут БАЦ… и в следующее мгновение уже кувыркается с кем-то в нашей с ней постели. И совершенно же непонятно, как так получилось?

Эх… Нет, Светка нимфоманкой не была. Наверное. Не знаю. Я понятия не имею, почему она не может сдержаться, и спит со всеми подряд. Денег за это она не берет точно.

В какой-то момент, я стал винить себя: в конце концов, вероятно, это я ее не удовлетворяю, как мужчина, раз она кидается в объятия других. С другой стороны, на секс со мной она никогда не жаловалась. Да и… после достопамятного случая на свадьбе Сереги, у меня возникает какое-то гадливое ощущение, каждый раз, когда мы с ней трахаемся.

Но при этом бросить ее я не могу. Люблю. Сильнее собственной гордости.

— Артур, ну не молчи, пожалуйста, — она уже плакала, все сильнее сжимая мою руку. — Хочешь, покричи на меня, хочешь — ударь. Только не молчи!

— Я и не молчу, — я пожал плечами, бросил на нее усталый взгляд. Ощущение гадливости к самому себе было столь сильным, что я почувствовал, острую необходимость выблевать собственный ужин. — Я говорю «угу». Соглашаюсь.

— Но почему?!

— Почему соглашаюсь? — я усмехнулся. — А что мне еще остается?.. Гораздо интереснее, почему ты меня не бросишь?

— Потому что я тебя люблю! — выпалила она.

— Вот. Я тебя, видимо, тоже.

— «Видимо»?

— Мы не подходим друг другу, Свет, — я постарался улыбнуться мягко, хотя знал, что всего лишь кривлю губы — некрасиво и жутко. — Как бы сильна не была любовь между нами, мы просто несовместимы. Нам надо просто принять этот факт и все.

— Я не хочу этого принимать! Я хочу быть вместе с тобой! — она говорила горячо и искренне, и где-то в глубине души я знал, что она не играет. Она действительно меня любила. Маленькая глупая женщина.

— Свет, я пойду прогуляюсь, ладно?

По краешку сознания прошлась мысль, что это неправильно. Какая-то часть меня, та самая часть, которая знала, что будет дальше, сейчас протестовала, требуя, чтобы я остался. Но я, конечно, не остался. Стал одеваться, собираясь заглянуть в ближайший бар, и хорошенько напиться. А завтра… завтра все будет по-прежнему. Будет жаркий (как всегда со Светкой) секс-примирение, и она пообещает больше не таскать к себе в постель других мужчин. Ее хватит где-то на пару недель. Может, чуть больше. А потом… потом начнется все сначала. И так будет проходить вся моя жизнь. Думаю, в конце концов, я привыкну, выработаю график, начну не приходить домой в те дни, когда она с другими. Да, думаю, это будет идеальным решением. Буду до конца жизни играть в эту игру, делая вид, что не замечаю новых засосов и синяков на ее теле, не замечаю запаха мужского одеколона в нашей спальне, или пачек презервативов, забытых в тумбе.

— Пожалуйста, нет, — она плакала, повиснув у меня на руке. — Артур, не надо, не уходи. Побудь со мной.

— Извини, но мне сейчас необходимо побыть подальше от тебя, — я стряхнул ее с руки, с наслаждением выплеснув раздражение, копившееся внутри.

— Ты не вернешься, — она рыдала. — Бросишь меня.

— Чушь не неси, — я накинул на голову капюшон, затянул шнурки на ботинках. — Не жди меня. Буду поздно.

С этими словами, я закрыл дверь, чувствуя внутри какое-то садистское удовлетворение от того, что сделал ей больно. Я остро ощущал ее искренние страдания, и мне это нравилось. Эдакая месть за ту боль, что она причиняла мне своими многочисленными изменами.

Следующие четыре часа я спокойно и методично напивался в ближайшем баре. До самого его закрытия. Знал, что на следующий день, ничего хорошего со мной не будет, знал, что на работу пойти скорее всего не смогу. Ну и плевать. Главное, что алкоголь слегка разбавил отвращение к самому себе.

Квартира встретила меня тишиной. В ванной горел свет. Я поковылял туда, открыл дверь…

Светка лежала в ванной, наполненной водой, красной от ее крови. Ее бледное лицо чуть повернулось в мою сторону, она с видимым трудом открыла глаза.

Ступор прошел через секунду.

— Дура! — хмеля не было ни в одном глазу, я зыдыхался от отчаяния и страха потерять любимую. — Идиотка! Кретинка! Что ты натворила?!

Я метнулся вперед, потянулся к тумбе, зная, что там есть бинт. Стал наматывать его вдоль предплечий девушки. Она умела резать вены. Вдоль, а не поперек.