Марк Кузьмин - Дорога во Мрак

Тьма отрезает кусок себя, чтобы спастись самой, и исчезает.

Из девушки выходит черный дым.

Она обмякла и потеряла сознание.

Опускаю ее.

Крови в ней осталось не так много.

Это было близко.

Но я справился. Ванда свободна и жива.

Тут я заметил сообщение.

Отношение с Храмом Эйлистри улучшено на 30 единиц.

+30 Праны.

Хм? Это типа награда за спасение Ванды?

Не стоило, хотя и полезно. Сейчас нам все нужно. Убель только одобрительно покивал на это. Сейчас мы полностью на мели, так что даже такие подарки нам нужны.

Туман вокруг немного отступил.

Кажется, стало светлее. Неужели наступает утро? Ну, если есть ночь, то утро тоже должно быть.

Нужно уходить.

В итоге мы с Убелем достигли своих целей. Я спас Ванду и напился крови, а он оттяпал кусок чьей‑то души.

Я же взял Ванду на руки, подхватил ее вещи и быстро вернулся в театр.

Туда почему‑то туман не стал проникать.

Отнес девушку в зал. Там достал из инвентаря одеяло, расстелил его на полу и положил на него девушку. Начал лечить ее.

Напоил зельями, затем обработал рану магией крови. Старался не пялиться на ее грудь. Движение я не рассчитал, потому из одежды на груди у нее осталось только неуничтожимое стартовое белье. Некрасиво получилось с моей стороны.

Но с этим разберемся потом.

Сейчас она просто спит. Пусть пока отдыхает.

Я тоже присел рядом, чтобы перевести дух.

Она оказалась на удивление сильным противником, хотя и довольно ограниченным. Скачок использовала редко, контратаки тоже не применяла, да и умения своей богини не стала использовать. Возможно, она не до конца подчинилась и немного помогала мне.

Обязательно ее поблагодарю, когда она очнется.

Однако, я заметил интересный момент, на который раньше мало обращал внимание. Я все же могу предсказать, где появится тот, кто использует Скачок. Такое было с Рэем, когда он в первый раз показал мне его и объяснял, ну и когда убегали от дроу, мне что‑то подобное казалось.

Нужно будет получше разобраться в моих силах. А то кроме Волны ужаса у меня ничего нет.

- 'Кстати, почему? Ты обещал научить меня другим приемам', — напомнил я Богу Монстров.

- 'Ты их и так используешь, просто не понимаешь этого', — усмехнулся Убель.

- 'Да?' — удивился я.

Постарался вспомнить хоть, что‑то, но как‑то идей не было.

- 'Сам поймешь', — таинственно изрек он.

Ну вот, опять загадки.

Подумаю над этим потом.

Достал жаро — камень и поставил недалеко от нас. Для него нашел несколько железных труб. Не стоит такую штуку оставлять на ковре или дереве. Разогрел его маной, затем поставил сковородку, подогрел бекона и разогрел воду для чая. Пусть ремесла кулинара у меня нет, пусть еда без каких‑либо прибавок, но готовить‑то можно. Если бы было нельзя, то все игроки давно бы сдохли с голоду в рейдах.

Сахар забыл с собой взять, а нет, сахар был у Алисы, чай нес я. У меня в шляпе места много, но не бесконечно.

Немного перекусив, я решил вернуться к письмам. Ванде я еду и чай оставил. Как очнется, так и поест. Сам же стал читать дальше.

'12 туил 854 года Век Шторма.

На улицах становится страшно.

Говорят, у нас завелся маньяк. Я теперь на улицу после темноты не выхожу.

Шериф Гаскон просил население не показываться на улицах после темноты.

Странные вещи стали происходить в этом городе. Говорят, три девушки уже погибли. Кто‑то связывает это с прибытием некроманта из Брахи. Его все боятся. Я видел его всего один раз. Он приходил в театр на 'Русалку'. Жуткий тип, он прямо излучал опасность и не расставался со своими элементами доспеха даже в зале, чем сильно пугал тех, кто сидел рядом с ним.

Страшный он.

Но давай лучше буду о хорошем. Не хочу тебя пугать или волновать.

У меня, как ни странно, все налаживается.

Недавно был у одного знакомого врача. Доктор Абрахам сказал, что возможно меня можно вылечить. Предоставляешь, отец. Я, возможно, смогу ходить. Хотя слышать такие речи от патологоанатома было немного страшно. Работа нужна всем, потому доктор Абрахам совмещает должности.

Надеюсь, все получится. Но надо ждать и лечиться.

Я все же решился сыграть на сцене. В роли дерева. Моя первая роль была дико проста, но я ей доволен. Это был для меня новый опыт. Мне понравилось.

Джено тоже похвалила меня. Сказала, что я был самым милым деревом за всю историю театра. Мы потом долго над этим смеялись.

Ах да, я же не сказал. Девушку, которая часто к нам приходит, зовут Джено. Она теперь приходит одна, и мы постоянно разговариваем с ней. Она художник и увлекается искусством. Зарабатывает на жизнь, рисуя портреты для знати, а так же фотороботы для шерифа. Работы у нее много и театр — один из способов отдохнуть. Билеты у нас недорогие, а пьесы всегда хорошие. Актеры у нас — что надо. Многие же от войны сюда приехали.

Мы с ней часто пьем чай вместе. Она бы понравилась тебе и маме. От мамы давно нет вестей. В последнем письме она говорила, что хочет переехать из нашего поместья. Я очень волнуюсь за нее и за тебя. Ты все не отвечаешь.

Слышал, твой флот одержал победу на Архипелаге Ориона. Поздравляю. Это большая победа, я горжусь своим отцом, как настоящим героем.

Надеюсь, ты сможешь дать мне ответ.

Волнуюсь за тебя и жду.

Твой сын, Артур'.

Джено? Джено… Джен? Не уверен. Может, просто совпадение. Да и написано там было от мужского имени.

Убийца… Вот это интересно. Это может быть как‑то связано с происходящим. Интуиция подсказывает, что это вполне возможно. Думаем дальше.

Некромант. Возможно, это он и есть. По крайней мере, так мне кажется. Нужно больше информации по нему.

Читаем дальше.

'66 туйо 854 года Век Шторма.

Большие проблемы, отец.

Даже не знаю, можно ли это писать, ведь если письмо перехватят, у нас могут быть проблемы.

Шахтеры жалуются, что в шахте кончается астралит. Они собираются копать глубже, но это может быть опасно. Вентиляция идет плохо. Гномы советуют искать другие месторождения, но мэр решил копать глубже. Надеюсь, мы не докопаемся до дроу. Боюсь, против них у нас ничего нет.

В городе стало страшно. На улицу теперь редко кто ходит.

Маньяк орудует вовсю. Пять жертв. Уже пять жертв, отец!

Мы с Джено боимся даже думать о том, чтобы прогуливаться. Раньше каждый вечер гуляли в парке, но теперь даже выходить страшно. Я хотел бы, чтобы она переехала ко мне. Директор театра не возражает. Но Джено не может оставить мать. Та больна и врачи запретили ей передвигаться.

Часть заработка я отдаю ей. Лекарства поднялись в цене, а ее матери все хуже с каждым днем.