Евгений Холодов - Второй шанс (СИ)

Я бросил взгляд на волшебников — они буквально остолбенели, завороженно глядя на огонь. А потом Ирмонд воскликнул:

— Заклинание? Чувствую всплеск магии! Но он же не маг! Постой‑ка! Это же… — договорить он не успел. Я увидел, как в ревущем пламени что‑то шевельнулось. Огонь вдруг спал, и я с изумлением стал разглядывать явившееся из огня существо. Высотой примерно в метр, с короткими ножками, огромным пузом и непропорционально длинными кривыми руками. Его небольшая уродливая голова была увенчана рогами. Все это вместе с темно — красным оттенком кожи не оставляло сомнений в демоническом происхождении уродца.

' Повелитель бесов' — Выдала мне система при попытке опознать существо. Уровень и свойства оказались скрытыми.

Бес посмотрел в нашу сторону. Пристально так посмотрел. И почему‑то у меня возникло ощущение, что он нас прекрасно видит. А уж когда он поднял руку и ткнул в нашем направлении корявым пальцем, это ощущение перешло в уверенность. В то же время в другой его руке начал наливаться силой огненый шар.

Ленри взглянул туда, куда указывал бес, ойкнул, вскочил на ноги, да так и замер открытым ртом. Наша невидимость больше не действовала.

— Тар, мальчишка! — вдруг выкрикнул Ирмонд и стал скороговоркой произносить какие‑то слова на незнакомом мне языке.

Гильдейский маг среагировал быстро, и Ленри застыл заколдованной статуей. Заклинание паралича применяется молниеносно и часто бывает неприятным сюрпризом от магов — проверено еще моим старым воителем.

Я тоже не терял времени зря. Еще до того, как с руки беса сорвался смертоносный снаряд и полетел в нашу сторону, я уже лежал, распластавшись на земле. Связываться с неизвестным высокоуровневым мобом у меня не было никакого желания. Как оказалось, волновался я зря: наша защита прекрасно выдержала удар. В то же время Ирмонд выкрикнул последние слова, и на моба обрушилась формула изгнания, вышвырнув его на свой План. Тот лишь успел разочарованно взвыть. Схватка окончилась столь же неожиданно, как и началась.

Пока я, поднимаясь с земли, размышлял о том, как Ирмонду удалось так быстро избавиться от беса, маги опасливо приблизились к мальчику. Он стоял в той же позе, прижимая к груди книгу.

— Как у него это вышло? — обратился Ирмонд к своему товарищу. — Я по — прежнему не вижу в его ауре ничего необычного.

— Думаю, все дело в этой книге. Ну‑ка…

Тарвус убрал парализующее заклинание, и мальчик тут же свалился ему под ноги. Но когда маг протянул руку, чтобы взять книгу, Ленри еще сильнее вцепился в нее и отчаянно замотал головой.

— Слушай, дружок, ты и так уже натворил тут дел! Не знаю, где ты взял такой мощный артефакт, но он очень опасен. Ты уже несколько раз мог разрушить собственную деревню. Я знаю, что ты мечтал стать волшебником, но эта вещь тебя им не сделает, — Тарвус говорил, будто добрый учитель, разъясняющий ученику его ошибки.

— Н — н-не м — м-огу, — выдавил из себя подросток, все так же яростно мотая головой.

— Что значит не можешь? — судя по голосу, даже сдержанный гильдейский маг начал терять терпение.

— Он — н-на н — н-не от — т-тпускает.

— Да кто она?! — воскликнул Тарвус, но тут же его лицо озарилось пониманием. — Ах, вот даже как? Вот что, малыш. Сейчас ты ненадолго уснешь, а когда проснешься — все уже закончится.

Он наклонился, коснулся пальцами лба Ленри и тут же подхватил голову мгновенно потерявшего сознание мальчика. Со всей осторожностью Тарвус уложил на землю так и не выпустившего из рук злополучную книгу подростка. Маг взял книгу из его ослабевших рук и тут же скривился. Мы с Ирмондом подошли поближе, чтобы рассмотреть ее.

На черной обложке я увидел золотую надпись, напоминающую арабскую вязь. Прочитать ее я так и не смог. Половина текстов на страницах была на том же языке, а вторая половина — на общем. Увлекательное чтиво дополнялось специфическими картинками, намекающими на то, что данная книжица относится отнюдь не к жанру детских сказок. Моя попытка применить на ней опознание ни к чему не привела.

— Мерзкая вещь, — проговорил Тарвус, перелистывая страницы.

— Да уж, — согласился его товарищ. — Ментальная магия, темное колдовство и Принуждение. Мне даже не нужно прикасаться к ней, чтобы ощутить это. Давно мне не попадалось ничего подобного, да еще и в Эрии. Надо бы получше ее изучить.

— Тогда нам придется все это время держать мальчика в таком состоянии. Он все еще находится под влиянием этого артефакта, а мы не знаем, как скоро его воздействие приведет к необратимым последствиям. Нет, ее нужно уничтожить прямо сейчас, — Тарвус вопросительно посмотрел на друга.

Тот нехотя кивнул:

— Ты прав. Делай, как знаешь.

Тарвус захлопнул книгу и швырнул ее в костер, который к тому времени уже почти прогорел. Повинуясь его жестам, на месте тлеющих углей выросло магическое пламя, столь жаркое, что мне пришлось отступить на несколько шагов.

Дьявольская вещь сопротивлялась огню долго. Минут пять она просто лежала совершенно невредимой в гудящем пламени. Затем вдруг фолиант наконец запылал, а цвет огня стал темно — зеленым. Буквально через несколько мгновений книга превратилась в пепел, и огонь тут же погас. Магический шарик снова стал единственным источником света.

Тарвус снова наклонился к мальчику и коснулся его лба. Ленри тут же проснулся, поднял голову и огляделся, после чего слабо улыбнулся.

— Я не чувствую ее. Она больше меня не держит! — произнес Ленри, обведя нас взглядом.

— Хорошо, — кивнул Тарвус, — А теперь расскажи нам с самого начала и в подробностях, как к тебе попал этот предмет?

— Тот человек, колдун, это он дал мне книгу. Когда я встретил его на улице и спросил, хочу ли я учиться у него магии, я, конечно согласился. Я же не знал, что все так получится! Он сказал, что даст мне волшебную книгу, которую нужно изучить, что о ней никому нельзя рассказывать и открыть ее можно не раньше ночи. Так и сделал. Все уснули, я открыл ее и начал читать. И тогда почувствовал, что не могу остановиться. А потом поднялась буря. Я решил, что больше никогда не прикоснусь к ней, но на следующую ночь что‑то заставило меня снова взять ее в руки и начать читать. И все стало повторяться снова и снова, каждую ночь! Я не мог ничего сделать, и даже рассказать вам не мог, а когда пытался у меня словно пропадал голос!

Мальчик закрыл лицо руками и расплакался. Тарвус тяжело вздохнул:

— Все понятно. Примерно так я и думал. Вот только никак не могу понять, зачем ему все это было нужно? Отдать первому попавшемуся ребенку редчайший артефакт, вступить с нами в конфликт, а ради чего все это? Нет, в голове не укладывается. Ирмонд?

— Да кто их знает, этих темных? — пожал плечами боевой маг. — Может, ему для чего‑нибудь понадобился ребенок, запятнанный колдовством. А потом он его на алтарь, ритуальный нож в руки и… — он осекся, взглянув на плачущего Ленри.