Сергей Джевага - Искусственный отбор

Пара сестричек угодливо захихикала, фыркнул ассистент.

И вновь Миронов терпел: боль, холодные вязкие объятия капсулы, зуд и щекотку от проникающих в плоть ботов, кислый привкус дыхательной трубки во рту. Терпел, но неумолимо свирепел и помаленьку начинал ненавидеть эти одинаково гладкие рожи, молодые тела, ясные глаза юнцов.

Время замедлилось, мучительное существование стало бесконечным и обременительным. Но, в конце концов, ад закончился. Крышку биореактора откинули, голый, покрытый слизью физраствора Миронов с трудом выполз наружу и поймал кинутое врачом полотенце.

– Как из материнской утробы, – зычно отпустил явно махровую шутку дежурный лекарь. – Девочки, наложите шину на бедро и запястье, вколите успокоительное.

– Не надо.

– Что ж, хозяин-барин, но завтра будете валяться в лихорадке. Ткани мы вам нарастили, кости залатали, но остаточная регенерация…

– Мне нужен трезвый ум. Спасибо.

– Хозяин-барин. Управлять транспортом в таком состоянии не рекомендую. Вас может кто-то забрать… м-м-м… Игорь Константинович?..

– Вряд ли.

– Родственники? Друзья?

Агент помолчал, немигающе глядя на улыбчивого врача.

– Какой вы нелюдимый, – слегка напрягшись, укорил эскулап. – Тогда…

– Полагаю, вам не составит труда вызвать для меня такси.

– Конечно-конечно! Всего доброго, Игорь Константинович. И будьте аккуратнее, в следующий раз вас могут элементарно не довезти.

– Учту.

Последняя реплика прозвучала непозволительно сухо и холодно. Но агент понимал, врач прав. Его точно могут не довезти.

Скопившаяся злость и раздражение требовали выхода. И Миронов твердо решил отправиться в офис, чтобы направить запал в конструктивное русло. Да и с командором стоило переговорить. Однако осуществить задуманное помешали две вещи. Во-первых, предсказанная эскулапом дурнота и ноющая боль в руке. Во-вторых, отыскав выход, Игорь обнаружил, что давно наступила ночь.

Пораскинув мозгами, агент вынужденно признал – смысла мчаться на работу нет, тем более время близится к полуночи. Самохин уже дома. В лучшем случае будет лишь сонная и скучающая дежурная группа, с которой каши не сваришь и в разведку не сходишь.

Вывод? Валите-ка вы домой, сударь. Утро вечера мудренее.

Так Миронов и поступил. Подождал такси, плюхнулся на заднее сиденье и попытался немного вздремнуть – путь предстоял неблизкий. Но не получилось. Мешала и боль, и перестук неугомонного дождя по стеклам, болтовня водителя, веселого чернокожего парня с ослепительно-белой, вызывающей непреодолимое желание дать по зубам, улыбкой.

Предчувствие никуда не делось. Смутное ощущение грядущих неприятностей плескалось где-то глубоко внутри, томным холодком прокатывалось по внутренностям. Чего-то он не учел, не заметил. И как бы ни напрягался, уловить эфемерную мысль не мог. Но зато почему-то твердо уверился – будет хуже.

Ночная Пангея пролетала за окном: гигантские деревья-небоскребы, рядом как грибы торчали дома поменьше, из более дешевого модифицированного коралла, перемигивались разноцветными глазами-окнами. Под неугомонным дождем уныло покачивались деревья, лужи сверкали как озера топленого серебра, отражая обилие огней: дорожных фонарей, подсветки фонтанов, прожекторов и фар. То тут, то там покачивались на ветру тончайшие полотнища экранов, навязчиво предлагали, что душе угодно: от экологически чистых салфеток до вечной молодости и туристических туров на Луну. Где-то вверху стремительной сороконожкой промчался поезд монорельса, а еще выше в желтом, без единой звезды, небе кружились светлячки вертолетов и патрульных дронов.

Пангея – с греческого Всеземля. Так раньше назывался один гигантский пра-материк, что в результате катаклизмов разбился на более мелкие. Теперь же просто город, столица Евразийского округа и символ послевоенного Возрождения. Был и планетарной столицей, пока правительство не переехало в освобожденную ото льдов Антарктиду. Но дух величия тут остался, да.

Интересно, что бы сказали люди старого времени, если б смогли увидеть это?.. Того, где жгли нефть, читали бумажные книги… и вообще читали, смотрели фильмы. Того, где стояли незатронутые ядерным пожаром Москва, Нью-Йорк, Варшава и Старый Киев…

Агент вспомнил фотографии, виданные в квартире Романова. А потом и Мертвый Город, что примыкал к Пангее с запада: бетонные коробки, черные пустые окна, унылые улицы, казалось бы, наполненные тенями тех, кто когда-то там жил. Екатеринбург, один из немногих оставленных в качестве памятника, незатронутый буйством флороморфа-переработчика.

Были и другие, но мало. Какие-то исчезли, покинутые жителями и за неполную сотню лет размолотые в труху крепкими зубами матушки-природы. Другие стояли, населенные бандами, общинами Детей Христовых, прочим отрепьем, но инфраструктура оставалась в плачевном состоянии.

Игорь не удержался и приник к окну, постарался представить. И невольно отшатнулся, потрясенный до глубины души.

Вдоль дороги копошились промышленные роботы, расчищая место под фундамент нового здания. Большие и маленькие, уродливые и странные. Одни напоминали людей с ободранной кожей и множеством полыхающих глаз, другие насекомых – массивные крабы в хитиновой броне, с руками-ковшами, руками-бурами. Черные волокна наномышц влажно блестели, вода вяло стекала по защитным пластинам.

Вдалеке, на краю светового пучка фар мелькнула большая гибкая тень. В темноте сверкнули желтизной холодные круглые глаза, блеснули длинные клыки. Саблезубая кошка, явно отпущенная хозяевами на ночную прогулку, секунду наблюдала за приближающимся чудовищем-автомобилем, а потом прыгнула в кусты.

Безумие. Чужие миры.

Наверное, он произнес вслух, ибо отчаявшийся разговорить пассажира водитель, радостно подхватил:

– Какой-то автор давным-давно сказал: Иногда надо творить безумства. В мире, где нет логики и разума, только сумасшедший найдет правильный путь.

– Угу, – промычал Игорь, выслушав пафосную тираду. – А еще сказал гораздо позже: Если я ляпнул глупость, нефиг ее повторять. И не дерите цитаты без подтекста.

– Да ладно? – округлил глаза чернокожий. – В Сети я такой не встречал, а мы… то есть общество эрудитов… многие знаем, изучаем и постигаем философию.

Бездельники, вот вы кто. Если человеку нечем заняться, он придумывает дело… конечно же, важное и умное. И как, черт побери, удобно драть цитаты с Нейронет-ресурсов, чтобы в глазах окружающих выглядеть интеллектуалами! Никто не признается, что самим думать лень.

И тем не менее, законник решился ответить:

– Советую почитать книги. Местами неплохо, но вообще-то автор средненький.