Виталий Вавикин - Техно-Корп. Свободный Токио

Официантка-синергик проходит мимо Шайори. В толчее людей биомашина выбирает наиболее короткий путь. Шайори спешно отходит в сторону, наступает на правую ногу, вспоминает о нейронной татуировке любви и подгибает колено, чтобы не активировать модуль. Мужчина, стоявший в очереди первым, помогает ей удержаться на ногах, поддерживает за локоть. Заказ еды становится второстепенным. Весь мир второстепенен. От мужчины, который держит Шайори за локоть, пахнет популярным одеколоном. Запах сводит ее с ума. Его взгляд гипнотизирует. Его лицо гладко выбрито. Кожа чистая, почти идеальная. А глаза… Ох уж эти глаза! И губы. И тело… Нужные слова как-то сами складываются в предложения. Вокруг толпа людей, но Шайори не замечает их. Она ведет мужчину в туалет закусочной, запирает дверь. Мир кружится каруселью, вспыхивает пульсаром и взрывается суперновой… Взрывается… Взрывается… Взрывается…

– Теперь уходи, – говорит Шайори.

Мужчина улыбается, приводит в порядок свой недорогой костюм, смотрится в зеркало, моет руки, уходит. Модуль любви активен, и Шайори с трудом сдерживается, чтобы не побежать за случайным любовником, не позвать назад. Но мысли под контролем. Чувства под контролем. Шайори приводит себя в порядок, подводит глаза, меняет потускневший цвет помады на губах, принимает пару нанопилюль антисептика, моет руки, распечатывает новый гигиенический платок, обматывает им левую руку, достает из сумочки танто и отрезает себе первую фалангу безымянного пальца.

– С вами все в порядке? – спрашивает синергик-официантка, когда Шайори делает заказ, потому что видит замотанную платком левую руку, бледное лицо, капельки пота на лбу.

– Все хорошо, – говорит Шайори. – Я просто прищемила палец.

Синергик кивает. Шайори подходит к столу, где ее ждут Семъяза и Юмико. Фаланга пальца завернута в синий гигиенический платок. Шайори смотрит на Семъязу. Он смотрит на нее, затем на платок с фалангой пальца, который она положила в центр стола. Юмико тоже смотрит на платок. Синергик приносит синтетическую еду. Шайори ест не поднимая глаз. Юмико что-то рассказывает о своем отце и его сестре, у которой шесть детей – мальчиков. Еще Юмико знает, что, находясь замужем за одним мужчиной, невозможно получить столько сертификатов на рождение.

– Один, максимум два ребенка, – говорит девочка, передавая подслушанные разговоры отца и сестры. – Но если завести нового мужа, то получить сертификат очень просто. – Она поднимает испачканные искусственным джемом руки и показывает шесть пальцев. – Вот сколько раз была тетя Мэрико замужем.

У девочки нет матери – Юмико не знает почему. Шайори думает, что доктор Накамура, скорее всего, воспользовался услугами суррогатной жены. Система, конечно, это не одобряет, но всегда можно найти окольные пути.

– Когда я вырасту, у меня будет трое детей, – говорит Юмико, пытается что-то подсчитать. – Это получается полтора мужа, если по два ребенка на каждого, верно? – она смотрит на Шайори.

– Верно, – говорит Шайори.

Они возвращаются в машину, оставив отрезанный палец на столе в закусочной. Семъяза садится за руль – Шайори водит машину как профессиональный гонщик, но с отрезанными пальцами держаться за руль не очень удобно. Можно, конечно, воспользоваться навигационной системой, которая способна взять на себя управление автомобилем уже в пригородах Токио, но Семъяза предпочитает управлять сам. Пара робоптиц кружит над искусственными дубами. «Хонда» разгоняется как ракета. Было бы неплохо заправиться, но Семъяза тянет до последнего и только потом сворачивает на станцию. Шайори закрывает глаза, показывая, что не собирается никуда выходить. Юмико спрашивает о синергиках-детях, говорит, что просила отца купить ей такую сестру.

– Зачем тебе сестра-робот? – спрашивает Шайори не открывая глаз. – Она ведь ненастоящая.

– Но она могла бы стать мне другом. Могла бы стать такой, как я хочу. Разве тебе никогда не хотелось сделать себе друга?

– Мастер, к которому мы едем, собирает таких синергиков, – говорит Шайори, пытаясь отвлечься, потому что отрезанный палец болит так сильно, что хочется кричать, потому что искусственная кисть настырно продолжает передавать боль нервным окончаниям и кажется, что кто-то снова и снова отрезает первую фалангу.

– Может, тебе принять наностимулятор? – спрашивает Семъяза, возвращаясь в машину.

Баки под завязку заправлены охлажденным сжатым воздухом. Нейронные рекламы и навигационные разметки дорог работают в двух реальностях, раскрашивая мир, заливая светом.

– Никаких наностимуляторов, – говорит Шайори. – Эта боль должна быть. И неважно, нужна она тебе или нет – она нужна мне.

Семъяза кивает. Шайори не видит, но ей кажется, что Юмико тоже понимает ее.

– Расскажи мне о синергиках, которых собирает мастер Ючи, – просит девочка.

Шайори молчит, потому что не понимает, к кому обращается Юмико. Потом девочка трогает ее за плечо.

– Расскажи ей о синергиках Ючи, – просит Шайори Семъязу, потому что от боли у нее дрожит голос.

– Ючи занимается не только синергиками, – говорит бывший якудза.

– А я хочу послушать только о синергиках, – по-детски непочтительно говорит Юмико. – Как думаешь, мастер Ючи сможет мне сделать сестру?

– Только если ты останешься у него.

– С вами?

– Нет.

– Но я уже привыкла к вам. К тому же вы не обижаете меня, как это делали дети тети Мэрико.

– Мастер Ючи тоже не станет обижать тебя. К тому же он занимается такими случаями, как твой, и если что-то пойдет не так…

– Что значит «такими случаями, как мой»?

– Твое сознание… и это тело…

– У него тоже есть дети, которые умерли и живут в телах взрослых?

– Не дети, но они живут в чужих телах людей или в биоэлектронных телах синергиков.

– Если это не дети, тогда чем они отличаются от вас?

– Тем, что с нами тебе небезопасно.

– А с папой мне было безопасно?

– Да.

– Но я все равно оказалась в этом теле… – Юмико тяжело вздыхает, молчит какое-то время. – Как думаете, что они сделали с моим телом? С моим настоящим телом?

Шайори открывает глаза, поворачивается и смотрит на Юмико. Она ждет слез, но девочка лишь по-детски задумчива, пытаясь понять ясные для взрослого истины.

– Мое тело кремируют, да? – спрашивает она.

– Да, – говорит Семъяза.

– А я смогу прийти на свою могилу?

– Когда-нибудь…

– Значит, нет?

– Лучше этого не делать.

– Потому что я до конца своих дней буду в опасности?

– Если будешь себя хорошо вести, то мастер Ючи сделает для тебя новую личность.

– Совсем новую? – Юмико думает об этом какое-то время. – А имя мне можно будет оставить свое? Потому что мне кажется, если я сменю имя, то стану совсем другой, забуду все, что было, забуду отца, а я… Я не хочу забывать. – Теперь в ее глазах начинают блестеть слезы, и Семъяза обещает, что она сможет сохранить свое имя, чтобы помнить. Затем он меняет тему разговора и рассказывает Юмико о синергиках мастера Ючи.