Дмитрий Евгеничев - Прогулки с дочерью по нарисованному парку

Телефонный звонок, перевернувший жизнь нашей семьи раздался в 14–00 во второй понедельник февраля.

— Андрей Сергеевич? — Спросил незнакомый мужской голос.

Я еще раз взглянул телефон. С экрана, по-прежнему, улыбалась моя дочь Вика. Ладони вспотели сразу.

— Да, да это я — прохрипел я в трубку, — а что случи…

— Случилось, — вздохнул собеседник, — ваша дочь Виктория, — он сделал паузу и, дождавшись моего судорожного «да», продолжил, — попала в аварию. К сожалению, пострадала, — опять вздохнул и добавил, — серьезно пострадала! Сейчас идет операция, операция сложная и долгая…Он говорил что-то еще, но слова пролетали мимо моего сознания.

— Больница, какая больница? — перебил я мужчину.

— Четвертая городская, реанимация травматологии — он видимо сообразил, что я его не слушаю и быстро добавил — кабинет завотделением на втором этаже, приезжайте я буду вас ждать.

Вторая половина этого понедельника запомнилась мне плохо. Как, заехал за женой, как мы добрались до больницы, помню смутно. Потом долгое ожидание в коридоре, какие-то люди, периодически подходившие к нам и задающие какие-то вопросы. Я смотрел сквозь них и только пожимал плечами. На наши со Светланой вопросы все только и говорили — ждите. В чувство меня привел телефонный звонок. С телефона дочери опять позвонил завотделением. Как оказалось, зовут его Лев Борисович и он ждет нас у себя в кабинете уже очень долго!

Лев Борисович обладал большим опытом общения с родственниками своих пациентов. Не торопясь, спокойным голосом, он поведал нам с женой, что Вика ехала в маршрутном такси, которое попало в аварию. У дочери множественные переломы ног. Из хорошего: ее жизни ничего не угрожает, ходить она будет. И даже, как сказал Лев Борисович, бегать, танцевать, да хоть с парашютом прыгать! Из плохого: хоть операция, которую сегодня сделали Вике и прошла, по выражению завотделением «просто прекрасно», потребуется еще как минимум одна.

— Когда? — Хором воскликнули мы.

— Посмотрим, понаблюдаем, я думаю недели через две, может быть три, — задумчиво протянул врач, потом поспешил нас успокоить, — да не волнуйтесь вы, самое страшное уже позади, организм у девушки молодой, крепкий. Поправиться, танцевать будет, — повторил он, — месяца через четыре.

— Когда!? — Воскликнули мы опять.

— А как вы хотели, милые мои, — удивился Лев Борисович, — оскольчатые переломы со смещением, это вам э-э-э… не аппендицит, какой нибудь. Восстановление после операций займет три, а скорее и все четыре месяца. Так, что…

— А увидеть ее сейчас можно? — Робко спросила Света.

— Завтра, все завтра — ответил доктор, — девушка от наркоза отойдет, пообщаетесь. — И вы Андрей э-э-э?

— Сергеевич, можно просто Андрей… — Я выжидательно уставился на него.

— Вы тоже завтра подъезжайте. Часикам к одиннадцати, сможете? — Спросил Лев Борисович и, дождавшись моего кивка, продолжил, — надо с вами обсудить вопрос реабилитации вашей дочери. Заметив заинтересованный взгляд жены, он добавил, — Нет, нет речь пойдет не о деньгах, а о… Впрочем давайте и правда завтра. Трудный день знаете ли.

На следующий день мы со Светой в 10–00 уже сидели в палате дочери. Выглядела она конечно неважно, но уже пыталась шутить, чтобы успокоить мать. Кода время подошло к 11–00, Света встала и, попрощавшись с Викой, потянула меня к завотделением.

— Я тоже хочу участвовать во всем, что касается нашей дочери! — Заявила она мне, — тем более, если речь не идет о деньгах, я же исчешусь вся от любопытства, пока тебя дождусь.

Лев Борисович уже ждал нас. После кратких приветствий и сообщения, что состояние нашей дочери у него никаких опасений не вызывает, перешел к делу.

— Вы слышали о «Битвах Фронтира»? — Спросил он. Мы со Светой недоуменно переглянулись.

— Компьютерная игра с полным погружением… — Начал я. Доктор поощрительно покивал головой, — года два уже на рынке, кажется.

— Три, — уточнил Лев Борисович, — но это не важно. Видите ли в чем дело…Многие пациенты после соответствующих операций, да вы совершенно правы, как и ваша дочь, что называется прикованы к постели длительное время. Месяцы, можно с уверенность сказать…

Смысл получасовой лекции доктора сводился к следующему. Два года назад кто-то из светлых голов последователей Гиппократа заметил, что лежачие больные, которые играли в игры с полным погружением, ощутимо быстрее восстанавливались, сохраняли приличный тонус мышц и еще много чего специально медицинского, но явно положительного. Далее Лев Борисович сообщил, что спасибо правительству за его заботу о нашей медицине, клиника располагает всем необходимым оборудованием, для того чтобы наша Вика, побегала по травке за пушистыми кроликами в вирте. Более того, оплачено это будет из бюджета нашей Родины. Но…

Вот ведь всегда есть проклятое «но»! Как у того парня, который устроился на работу в пожарную часть и все ему там нравилось. И коллектив, и зарплата, и выданная казенная форма, но как пожар — так хоть увольняйся!

В нашем случае этот пожар выглядел так. Еще до недавнего времени у больницы был заключен негласный договор с одним из санитаров. Парень очень плотно сидел в вирте и именно в «Битвах Фронтира». Родственники пациентов платили ему небольшую денежку, а он выступал в качестве телохранителя и наставника входящих в игру пациентов. А недавно парень взял и уехал за океан, как говориться на ПМЖ. И что интересно, заработал он на переезд отнюдь не сверхурочным трудом в качестве санитара, и даже не сопровождением периодически заскакивающих побегать по нарисованным лесам пациентов. Сама игра принесла ему приличные деньги. На черта там нужен телохранитель? О, как оказалась, безопасных зон в игре практически нет. Кругом насилие и не от монстров, а от игроков.

— Знаете, — доверительно рассказывал нам Лев Борисович, — случай был у нас однажды. Девочка, пациентка, сложный перелом костей таза, ну неважно. В игру можно только с семнадцати, из-за секса, с этим строго, но по медицинским показателям…есть специальная процедура допуска. В общем, администрация разрешила. Там все начинают с десятилетнего возраста, но через некоторое время, — доктор коснулся виска, — по-моему, Толик, это тот наш санитар, говорил, что до пятого уровня недели две, до седьмого — месяц. А седьмой уровень это уже на вид не подросток, а вполне себе девушка, а несимпатичных там, сами понимаете, нет. Так вот эту соплюшку там чуть не изнасиловали какие-то бандиты! Хорошо Толик недалеко был — убил ее вовремя.

— Как убил?! — Ахнула Света.

— Не знаю, — рассмеялся доктор, — ножиком или молнией. Что вы милочка так переживаете, это все-таки игра. Появилась эта егоза в месте возрождения через некоторое время и все. А по-другому… Виртуальное изнасилование даже на десяти процентах ощущений!? Вот уж поистине бесценный опыт для двенадцатилетней девочки! — Нахмурился Лев Борисович. — А пациенты наши всегда на ста процентах ощущений, для ускорения выздоровления.