Мак Рейнольдс - Фиеста отважных

Официант, трясясь всем телом, нервно оглядывался. Посетители за ближними столиками прислушивались к лорановской лекции, поскольку Пьер не потрудился хотя бы немного понизить голос.

– Да, сеньор Лоран, – сказал официант. И совершил ошибку, повторив свою фразу: – Шеф-повар ждет вашего отзыва.

– Скажите ему, что он идиот! – заявил Лоран. – Где, во имя всего святого, в этом супе огурцы?

– Огурцы?

Под взглядом Лорана официант затрепетал.

– Я не знаю, что такое огурцы.

Лоран глубоко вдохнул, словно успокаивая себя.

– Ну, разумеется. Заберите это пойло! Ну и планета – ни угрей, ни сушеной трески, ни огурцов! Долой отсюда! Долой!

Подхватив тарелку с супом, официант попятился в направлении кухни.

Лоран, видно, вознамерился окончательно добить его:

– Возьмите также тарелки у моей жены и дочери. Я запрещаю им есть эту гадость!

– Пьер, Пьер, – вмешалась Марта, – ну зачем же так? Я попробовала. Довольно вкусно.

– Молчи! Решаю я! Уберите пойло!

Хелен хихикнула.

– Все равно я суп не люблю.

Тут она заметила доктора Дорна Хорстена. Он сидел за столиком в другой половине зала. Хелен помахала ему рукой.

– Дядя Дорн! Дядя Дорн!

Хорстену, похоже, такая фамильярность пришлась не по нраву, но он стоически улыбнулся и помахал в ответ.

В ожидании перемены блюд за столиком Лоранов царило напряженное молчание. Даже Хелен поутихла, словно напуганная раздражением отца.

Официант вернулся в сопровождении метрдотеля.

– А что это такое? – спросил Пьер Лоран. Метрдотель поклонился.

– Фирменное блюдо нашего ресторана, сеньор Лоран. Pastel de pescado.

– Рыбный пирог, вот как? У вас тут, оказывается, рыба все-таки водится?

– Да, сеньор Лоран. Если я не ошибаюсь, белая рыба, которую шеф-повар нашего ресторана кладет в это блюдо, мало чем отличается от земной камбалы.

Пьер Лоран осторожно дотронулся до тарелки, которую поставил перед ним официант и, обнаружив, что она нестерпимо горячая, по-видимому, немного успокоился.

Подождав пока официант обслужит остальных, он осторожно попробовал. Метрдотель затаил дыхание. Лоран съел еще кусочек.

Марта и Хелен быстро поглощали пирог, видимо зная, что вскоре последует.

Пьер Лоран с каменным выражением лица отложил вилку. И сказал, обращаясь к метрдотелю:

– У каждого бывают черные дни. Для вашего шеф-повара, вне всякого сомнения, такой день – сегодня. Проверьте, быть может, он серьезно болен. Марта! Хелен!

Он встал из-за стола.

Марта и Хелен, со вздохом отставив свои тарелки, тоже поднялись.

Метрдотель с искаженным лицом заломил руки.

– Придется нам сесть на свои запасы, – сказал Лоран. Повернувшись, он направился к двери. Марта с большим сожалением поглядела на него и пошла следом, а за ней – Хелен, которая успела стащить со стола булочку.

Глаза всех присутствующих были обращены на знаменитого заезжего кулинара. Некоторые из посетителей с подозрением поглядывали на собственные тарелки. Это не укрылось от внимания метрдотеля, и лицо его снова перекосила гримаса отчаяния.

Пьер Лоран задержался у столика доктора Хорсте-на. Он бросил взгляд на десерт, за который собирался взяться его приятель.

– Это что, flan [14]?

Доктор даже вздрогнул.

– По-моему, да, – он поглядел в меню. – Да, flan.

– Мой дорогой доктор, вы отравитесь. Не возражайте. Окажите мне честь присоединиться к нам. У меня есть кое-какой опыт, и мы поэтому никогда не путешествуем без собственных продуктовых запасов. Среди всего прочего я могу предложить вам камамбер, настоящий камамбер из Нормандии. А еще у меня найдется парочка бутылок выдержанного коньяка. Отужинайте вместе с нами: камамбер, а не этот псевдофлан. Уверяю вас, вы не пожалеете.

– Да я, право, не знаю, – заколебался доктор.

Марта из-за спины мужа кивнула ученому: дескать, соглашайтесь, ну что же вы. Судя по всему, ей не улыбалось остаться один на один с разгневанным супругом.

– Что же, очень любезно с вашей стороны. – Доктор Хорстен отложил салфетку и встал. – Значит, очень старый «Мартель»? Сто лет не пил. Нет, в самом деле, настоящий коньяк, не синтетический?

Губы Пьера Лорана побелели.

Доктор кашлянул.

– Хм-м… Да-да, разумеется. Разумеется, коньяк, должно быть, просто великолепный.

Не говоря ни слова, Пьер Лоран повернулся и направился к выходу, за ним Марта, доктор Хорстен и – последней – Хелен. Она умудрилась стащить еще одну булочку – теперь уже со стола доктора. Положительно, Хелен ничуть не испугалась своего рассерженного папаши.

Войдя в номер, Пьер Лоран бросил взгляд на «клопа», которого мастерским броском разбил утром. Потом поглядел на Хелен и Дорна Хорстена, не переставая во весь голос вешать об угрях, треске и огурцах.

– Алле-оп! – прошептала Хелен.

Доктор подхватил ее за талию и подкинул вверх. Едва не врезавшись головой в потолок, девушка ухватилась за цепочку, на которой висел канделябр, и на мгновение зависла в воздухе.

– Его не ремонтировали, – сказала она, извернулась и мягко опустилась на подставленные руки Хорстена.

Лоран, который все еще кипел праведным гневом – правда, теперь он изрыгал проклятья по поводу якобы несъедобного пирога с рыбой, – поглядел на часы.

– Отлично, – прошептал он. – Пятнадцать минут.

И возобновил свой монолог, причем на таких тонах, что его наверняка было слышно и у конторки портье.

Доктор Дорн Хорстен подошел к окну, распахнул его и выпрыгнул.

Марта вздрогнула.

– Никак не привыкну к этим его штучкам, – пожаловалась она.

Хелен вскочила на подоконник и поглядела вниз.

– Порядок, – сказала она. – Подумаешь – четвертый этаж. Там, внизу, лужайка. Не забывай, он же с планеты, где большая сила тяжести. Ну, пока.

Она последовала примеру Хорстена.

Марта снова вздрогнула.

Хелен угодила в объятия доктора. Не опуская девушку на землю, он быстрым шагом устремился к выходу из небольшого парка, окружавшего «Посада Сан-Франциско».

– Как им удалось это выяснить? – спросил он на ходу.

– Все очень просто, – отозвалась Хелен. – Они бродили по городу, и первое, на что указал гид, было Главное управление Policia secreta. Пьер с Мартой, естественно, соответствующим образом отреагировали на его слова. Короче говоря, им не составило особого труда разговорить этого дурня. Они спросили, почему в полиции служит так много народа, и он в ответ рассказал им во всех подробностях недавнюю историю поимки заговорщиков. С улицы он показал им окно того помещения, где проводились допросы. То есть того, где почти наверняка хранятся полицейские архивы. В общем, помощника они себе подыскали что надо.

Доктор фыркнул. Они уже вышли на улицу. Завидев грузную мужскую фигуру с маленькой девочкой на плече, случайный прохожий улыбнулся бы умиленно – так трогательно они выглядели. Но улицы Нуэво-Мадрида были в этот час пустынны. Фалангийцы в большинстве своем заканчивали ужин и готовились ко сну.