Мария Гуцол - Осенняя жатва [СИ]

— Это не паранойя. Это ты начинаешь все-таки делать свою работу, — Рэй усмехнулась.

— Иди ты знаешь куда с таким экспертным мнением, — огрызнулся О’Ши.

Днем следующего дня, где-то между двенадцатью и часом Керринджер позвонила Бэт Биннори. Топливный насос сдох окончательно, так что на Другую сторону идти предстояло пешком. Это значило, что еду и питьевую воду им придется тащить на себе. Но может, так оно случилось к лучшему. Едва ли кому-то в холмах нравилось, когда к ним под порог подкатывало бронированное чудовище, оставляя за собой примятую траву и вонючий выхлоп. А расстояние и скорость на Другой стороне были понятиями очень, очень условными.

Они встретились через два дня ранним утром на повороте, там, где от трассы в сторону уходил растрескавшийся асфальт боковой дороги. С озера дул прохладный ветер, солнце медленно поднималось над дымкой, и в целом день обещал быть хорошим для начала любого путешествия.

Рэй выбралась из автобуса, закинула тяжелый рюкзак на плечи и подумала с удивлением, что ждет того момента, когда туман Границы окутает ее, а потом сквозь пелену проступят очертания холмов. Другая сторона была отравой, которая пока и не думала ее отпускать. К радости Рэй, левое, простреленное на «Волшебной мельнице» плечо безо всяких протестов приняло на себя вес рюкзака.

Подъехало такси. Водитель помог Элизабет Биннори вытащить из багажника ее рюкзак. Лицо девушки было глубоко задумчивым, как будто бы мыслями она была где-то в другом месте. Рэй хмуро окинула взглядом новенький анатомический рюкзак, растоптанные кеды и потертую ветровку Бэт, кивнула ей коротко, поправила кобуру на поясе, спросила:

— Готова?

— Я оставила все бумаги у своего адвоката. Деньги на счет переведены. Все, что нужно, я сделала.

Бэт заплатила, не торгуясь, и это наводило Керринджер на нехорошие подозрения. Но вместо того, чтобы их озвучивать, она сказала только:

— Если будет тяжело, у меня есть еще место.

— Спасибо, — Бэт улыбнулась. У нее была очень славная улыбка, и Рэй неожиданно разозлилась на Тома-с-пустыми-руками. Тот, кто отравлен туманом Другой стороны, никогда не будет жить спокойно среди людей. Морочил, наверное, девчонке голову. И продолжает морочить.

Вдвоем они зашагали по боковой дороге. Асфальт становился все хуже, сквозь трещины пробивалась трава, пока еще зеленая, потом началась грунтовка. Солнце выкарабкалось повыше, но жары не было. Керринджер шагала уверенно, стараясь ничем не выдать тревогу, которая росла внутри нее.

Рэй с весны не переходила Границу. Старалась забыть запах тумана и вкус земляники. Говорила себе, что ее время вышло, раз уж она два раза видела отблеск солнца на Другой стороне. Что ей нечего там делать, раз Охотник мертв. И тем более если Охотник жив. Но сейчас Керринджер шла на Другую сторону сама и вела туда девочку, которой, по большому счету, там тоже было совершенно нечего делать.

Грунтовка вывернула к берегу озера, потом выбралась на насыпь. Блестела на солнце вода, воздух пах чем-то неуловимо-осенним. Дымка поднималась над дорогой, солнечные лучи путались и терялись где-то в ее глубине.

— Так странно, — сказала Бэт неожиданно. — Я никогда не ходила сюда. Все подростки с моей улицы ходили, кто-то даже пытался перейти Границу, а я — никогда. Как-то не интересно было. И не до того. И после тоже не ходила. Завидовала Тому, которого выбрали чудеса, но не ходила.

— За чудеса дороговато приходится платить, — отозвалась Рэй. Вздохнула глубоко, потом потянулась за сигаретами. Горький вкус табака помогал собраться с мыслями перед тем, как идти за туман.

— Теперь я готова, наверное, — тихо проговорила девушка, — платить за чудеса.

Граница подступала медленно. Туман как будто бы потянулся навстречу людям, вначале стелясь по земле, потом обнимая за колени, потом — за плечи. Стало темнее. И тревожнее. Рэй взяла за руку свою спутницу, чтобы не потерять ее в тумане.

Оказалось, она почти забыла, как это — идти через Границу пешком. Сейчас, когда от текучего тумана Керринджер не отгораживало холодное железо, женщина чувствовала биение жизни. Граница дышала, едва ощутимо пульсировала, бормотала на самом пределе слышимости. И эти едва различимые звуки, даже призраки звуков забивались в уши как вата, заглушая все остальное. Рэй передернула плечами и зашагала быстрее.

Небо Другой стороны закрывали плотные облака. По воде озера бежала мелкая рябь, ветер шуршал в траве, от дальних холмов на землю ложилась тень. Рэй медленно вдохнула воздух, горьковатый на вкус, и осторожно отпустила руку Бэт. Та только вертела головой по сторонам и молчала.

Керринджер зашагала по дороге. Она давно не приходила сюда пешком, предпочитая отгородиться от Другой стороны холодным железом и четырьмя колесами. Ну и воду не приходилось тащить на своем горбу. Восемь литров воды добавляли изрядно веса рюкзаку. Стоило взять больше, но Керринджер здраво оценивала свои силы.

Сейчас она рисковала. Можно было верить Гвинору в том, что касалось Охотника. Еще можно было надеяться, что двое пеших для чужих глаз более неприметны, чем внедорожник. Рэй сжала зубы. Ладно, стреляла же она однажды, значит, сможет сделать это еще раз.

— Здесь совсем не так, как рассказывал Том, — неожиданно сказала Бэт.

— А что говорил Том? — спросила Керринджер, чтобы отвлечь себя от мыслей об Охотнике. Думать о нем — накликать себе на голову.

— Он говорил о солнце над зелеными холмами, — в голосе Бэт мелькнули мечтательные нотки.

— Считается, если ты видишь солнце на Другой стороне, обратно тебе уже не выбраться, — хмуро отозвалась Рэй. Вот и выяснилось, почему арфист Королевы вернулся в мир людей и не спешил снова переходить Границу.

Дорога окончательно потерялась в траве, и Керринджер полезла в карман за старым компасом. Вытащила его из латунного чехла и обернулась к своей спутнице:

— Мне нужна прядь волос Томаса.

— А, да, сейчас, — девушка кивнула. На запястье у нее болтались нитяные браслеты, она стянула один из них, протянула Рэй. Та подхватила его, и оказалось, что это тонкая косичка черных волос, перетянутая зеленой ниткой. Керринджер осторожно уложила его в латунную коробку чехла и вернула компас на место.

Стрелка резко крутанулась, сделала два полных оборота и замерла неподвижно, указывая четко в сторону отметки магнитного севера. Рэй пожала плечами. Значит, вперед.

Какое-то время они шли молча. Кое-где по земле стелился туман, чуть касался ботинок и кед и тут же шарахался от них. И только когда они перевалили через первую пологую гряду холмов, Бэт заговорила снова:

— Том перестал ходить на Другую сторону не потому, что увидел солнце.