Саймон Грин - Хороший, Плохой, Сверхъестественный

Я повернулся спиной к Тёмной Стороне и задумчиво уставился в Яму. Холодный ветер швырял мне в лицо пригоршни пыли из узкого круга мёртвой земли, окружавшего огромный кратер. Больше ничего не осталось.

Мне казалось, что всё это место было духовно холодным, как будто сама сущность жизни была отнята, оторвана, ничего не оставив после себя.

Сама яма, казалось, вот-вот исчезнет навсегда и на всём её протяжении не будет ничего, кроме темноты. Свет полной луны, прямо над головой заливал вершину Гриффин-Хилла резким бело-голубым светом, но он проникал только на несколько футов в яму, как будто сам лунный свет отторгался от того, что он там находил. Рваные края ямы и её внутренности были обожжены и почернели, как будто подверглись воздействию невероятного, невозможного жара.

Кто-то хотел, чтобы все точно помнили, что случилось с Гриффином.

Я вздрогнул и это не имело никакого отношения к холодному ветру.

Я отвёл взгляд и увидел Уокера, который держался на почтительном расстоянии и непринужденно улыбался. Порывистый ветер почти не касался его и я знал, что, хотя то, что осталось от Гриффин-Хилла, сильно пугало меня, ничто из этого не беспокоило его, ни в малейшей степени. В своё время ему приходилось видеть вещи и похуже, а сейчас он смотрел только на меня. Его избранный сын, его преемник.

Поэтому я намеренно отвернулся, глядя вниз на длинные склоны Гриффин-Хилла, где когда-то раскинулся огромный и великолепный сад, полный удивительных и невероятных растений, цветов и деревьев, некоторые из которых были настолько редкими, что были последними в своём роде, другие привезены специально из других миров и измерений. Цветы пели, кусты ходили, деревья качались, даже когда не дул ветер.

Сейчас… Это было тёмное и испорченное место, тронутое и изменённое ужасной Сущностью, которая прошла так близко от него. Высокие, искривлённые растения хлестали воздух изогнутыми ветвями, в то время как, что-то вроде пучков веток перемещалось вверх и вниз по узким тропам. Там были цветы размером с дом, густые и мясистые, их болезненные цвета флуоресцировали в ночи. Огромные, медленные волны двигались по длинному зелёному морю, как будто под поверхностью скрытые гибриды шли на войну. Это был уже не сад.

— Это джунгли, — сказал Уокер, следуя моим мыслям. — Никто больше не осмеливается войти. Власти говорят о том, чтобы послать туда бронетанковые отряды с огнемётами и сжечь всё это дотла. Пока, что-нибудь не поползло вниз с горы. Мне всегда нравилась тактика выжженной земли. Хотя, наверное, очень жаль… Там есть виды, неизвестные ни истории, ни ботаническим садам. Коллекционеру они бы понравились.

— Марк, — сказал я. — Его звали Марк.

— О нет, — сказал Уокер. — Он уже давно не был Марком. Ты был здесь с тех пор, как…?

— Нет, — ответил я. — Когда дело завершено, оно закрыто. Я никогда не чувствовал необходимости возвращаться на поля былых сражений. Кроме того, я слышал истории о странных явлениях. Видения были достаточно внезапными и страшными, чтобы отпугнуть даже туристов Тёмной Стороны.

— Они могут прийти сюда, чтобы побаловать себя маленьким Адом, но они не хотят слишком близко соприкасаться с реальной угрозой. Тем не менее, всегда есть те, кто думает, что они видели всё… и они шёпотом рассказывают истории о призрачных образах Гриффин-Холла, о всех его многочисленных окнах пылающих Адским огнём, в то время как жуткие тени агонизирующих мужчин и женщин бьются о внутреннюю поверхность стекла, отчаянно пытаясь выбраться наружу…

— Неужели? — сказал Уокер. — Целый особняк, парящий в воздухе над дырой? Я так не думаю. Всегда были сплетни, Джон, ты должен это знать. Я поднялся сюда, всего один раз, чтобы увидеть всё своими глазами. И чтобы убедиться, что из дыры больше ничего не выйдет… Сейчас это плохое место и вероятно, всегда будет таким, но это всё. Ни призраков, ни привидений, ни отдалённых криков горящих в Аду Гриффинов. Хотя, я думаю, ты согласишься, что это действительно впечатляющий вид.

— Ты… ничего здесь не чувствуешь?

На мгновение он поджал губы.

— Чувство ужаса и затянувшегося зла. Примерно то, что и следовало ожидать.

— Значит, ты чувствуешь себя как дома.

Он строго посмотрел на меня.

— Ну, это было просто грубо. Будь деликатней. Не так давно Власти послали сюда Сестричество Армии Спасения, чтобы провести несколько действительно тяжёлых экзорцизмов — но честно говоря я не могу сказать, что чувствую какую-то разницу.

— Есть такие, — осторожно сказал я, — которые говорят, что, если ты пробудешь здесь достаточно долго, Дьявол восстанет из Ада и предложит тебе ту же сделку, что и Гриффинам. Все ваши сердечные желания в обмен на вашу душу. Так вот почему ты привёл меня сюда, Уокер? Предложить мне сделку?

Он рассмеялся и одним взмахом руки указал на всю Тёмную Сторону, раскинувшуюся под нами.

— Всё это может стать твоим, Джон, если ты согласишься быть мной. Возьми на себя мою роль. Сохранять мир, чего бы это ни стоило.

— Но какую цену мне придётся заплатить? — спросиля, всё ещё глядя на него, а не на Тёмную Сторону. — Мне придётся делать то, что ты делаешь, думать так, как ты думаешь, стать таким, какой ты есть и я думаю, что лучше умру.

— Я так долго этим занимался, Джон, — сказал Уокер. Голос его вдруг стал старым и усталым. — Я несу этот груз дольше, чем ты живёшь. Всё то, что я сделал и ничего из этого для себя.

— Никогда и ничего для себя! Смерть меня не беспокоит, хорошо бы хоть немного отдохнуть. Но как я могу отдыхать, зная, что покинул Тёмную Сторону без твёрдой руки у штурвала? Без должного преемника? И кто ещё, кроме тебя, Джон, может заменить меня? Кого бы ещё ты назвал?

— Жюльен Адвент, — сказал я.

— Да, — сказал Уокер. — Хороший выбор. Хороший человек. Великий Викторианский авантюрист, прошедший сквозь время, чтобы стать героем и здесь. Да, я действительно думал о нём. Но как часть новой Власти, он слишком загружен разработкой методик управления, чтобы проводить их в жизнь.

— А кроме того, рыцарь в хладных доспехах всегда был строго честным человеком. Он не понимает мотивов Власти, а время от времени ему придётся действовать от их имени.

— Хорошо, — сказал я. — Пойдем в противоположном направлении. А как насчет Эдди Бритвы? Самый непримиримый агент Добра, который когда-либо был. Он провёл большую часть своей жизни, преследуя и наказывая нечестивых.

Уокер грустно улыбнулся.

— Население Тёмной Стороны резко сократиться.

— Верно, — согласился я.

— Я умираю, Джон, — сказал Уокер. — Мне неприятно напоминать тебе об этом, но время не на моей стороне. Мне нужен твой ответ. Сейчас.

— Ты и так это знаешь, — сказал я. — Мне не нужна твоя работа. Я защищаю людей от таких, как ты. Я знаю, к чему приводит твоя работа. Я видел, как ты хладнокровно убил своего старого друга!