Влад Тарханов - Теория невероятности

– Надо поднимать информацию за три-четыре года, может быть, в каком-то журнале, или на конференции астрономов, проскочила такая информация об этом метеорите? Поискать надо. Кроме того, стоит проявить интерес не только к обсерваториям бывшего СССР, типа Пулковской или Бюрокана, стоит прошерстить среди астрономов-любителей. У этих гаврошей, с их несовершенными приборами, времени и охоты следить за подобным гостем могло быть.

– Вы представляете, какой объем работы надо сделать? – Николь выпрямилась в кресле и стала что-то прикидывать в уме.

– Представляю.

– Для работы по журналам и материалам конференций люди будут. Есть группа поддержки, но кто будет заниматься работой с астрономами?

– Думаю, вам надо найти человека, который сам является астрономом и хочет подзаработать. Намекаю: на территории бывшего СССР астрономы получают мизерную зарплату.

– Принято.

Николь еще мгновение подумала, потом обратилась к Марку Садальскому, американцу польского происхождения, который остался единственным незадействованным докладчиком.

– Марк, у нас есть что-то новое по личному делу господина Креймера?

– К сожалению, ничего нового.

– Следовательно, кроме вот этого листика, у вас нет ничего? – Сергеев поднял над головой хорошо знакомый всем присутствующим листик из досье с личными данными столь драгоценного клиента.

– Это все, Сергей. – ответила за Марка Николь. – Мы не могли собрать столько фактов, сколько бы хотелось для полноценного анализа, но наши сотрудники работают над тем, чтобы уточнить детали его пребывания в Израиле, Америке, в Европе.

– В таком случае, добавьте туда несколько фактов, в городе Погребище, что в Винницкой области и совсем недалеко от Умани, где родился Марк Кремер, живет двоюродная тетка Марка, Лиза Хаимзон. Фамилия по мужу. В девичестве Шейман. Работала библиотекарем. Библиотекари любят поговорить. Это факт.

– Интересный факт. – сумела выдавить из себя Николь.

– Это еще не все. В Австралии, в городе Сиднее, если я не ошибаюсь, это столица? Так вот, там живет троюродная бабушка Марка, Фаня Кремер. Она приезжала в этом году в город Умань, на могилы родителей. Выехала еще в советские времена в Израиль, но сумела оказаться в Австралии. Работала там врачом. Сейчас на пенсии. У меня пока что все.

– Благодарю вас, Сергей, за эту ценную информацию. Все свободны, а вы, господин Сергеев, останьтесь.

Тут Сергей вспомнил коронную фразу старины Мюллера: «А вас, Штирлиц, я попрошу остаться». И прибалдел. Как в мире все повторяемо!

– Кофе?

– Благодарю вас, лучше чай.

– Черный, с лимоном, в стакане?

– И обязательно с подстаканником.

– Что?

– Простите, Николь, у нас в поездах к стакану идет металлический подстаканник с ручкой, чтобы не обжечься. Давайте, не будем демонстрировать друг другу знание социальных штампов, договорились?

– Согласна.

Николь нажала кнопку интеркома и прошептала заказ. Марта принесла чашечку кофе и большую красную чашку чая, долька лимона лежала рядом вместе с кусочками сахара и таблетками сахарозаменителя. Сергей благодарно принял чашку, бросил три таблетки заменителя, посмотрел на Николь, которая пила кофе вообще без сахара, немного поморщился, хотя, вероятнее всего, марта уже бросила определенное число таблеток в чашку начальницы. Могла ее выдрессировать за это время. А то, что Николь жесткий дрессировщик, Сергеев убедился лично.

– Вы знаете, идея пригласить следователя из СССР принадлежала Илье. Он самый странный человек в моей команде. Тем не менее. Скажите, еще утром вы сказали, что ничего у вас нет, а в двенадцать уже был результат.

– Подсуетился. Вижу, у вас запарка, пришлось кое-какие связи подключить.

– Ах да, у вас там связи решают все.

– У нас ТАМ кадры решают все, как сказал великий кормчий товарищ Сталин. А у вас?

– Многое, но не все.

– К сожалению, мы находимся в такой ситуации, когда все решает время. А мое правило состоит в том, что когда все решает время связями пренебрегать не стоит. Вы, Николь, давали официальные запросы в разные инстанции. Скажите честно, сколько времени ждали ответ?

– Много.

– Вот именно. А нам нужен результат. И не имеет такого значения, какие пути пришлось пройти, чтобы результат был, наконец, достигнут. Главное, нет никаких противоречий с криминальным кодексом.

– А с моральным?

– Тоже.

– Тогда я согласна. Что вы собираетесь предпринять?

Николь допила кофе, точным движением отложила чашечку и уставилась на Сергея, который продолжал совершенно спокойно свой чай попивать, да еще и при этом умудрялся одобрительно покачивать головой, как будто говорил: «Ничего вкуснее этого чая не пил, и ничего важнее этого данного чаепития не знаю». Николь чуть нервно ударила ногтем по крышке стола. Сергей продолжал молчаливое чаепитие. В конце-концов, если уж держать паузу, так мхатовскую. Сергей подождал, когда женщина, сидящая напротив него, начнет действительно нервничать, и только после этого отложил чашку в сторону и произнес:

– Николь, давайте сразу же расставим некоторые акценты. Я не член вашей группы. Я работаю сам по себе. Вы мне только помогаете. Я помогаю вам решить общую задачу. Но вы не подчиняетесь мне, а я не подчиняюсь вам. У каждого своя работа. Договорились?

– Это и так понятно.

– Думаю, что не всем. Во всяком случае, из вашего объяснения это не следовало, хотя, вам самой решать, как меня преподнести вашему коллективу.

Сергей закрутил фразу и стал взвешивать, так ли он расставил акценты. Нет, вроде все так. Посмотрим, что дальше.

– Да, это моя прерогатива. Более того, работу по делу Креймера координирую все-таки я.

– Я помню об этом.

Вот как, отпор получил. А у этой леди железный характер. Надо будет присмотреться к ней повнимательнее. Интересный получается фрукт!

– Итак, если наша перепалка окончена, вернемся к тем самым баранам.

– Ну, если про баранов, то я собираюсь пройтись прогуляться по улочкам этого дивного города, а вот вечерком мы обязательно встретимся с вами… Скажите, вы заметили афишу вот тут, прямо при входе в офис?

– Заметила. Новая выставка в музее Современного искусства. Кто-то из американских попартовцев…

Николь напрягла память, Сергей понял, что еще чуть-чуть, и она вспомнит.

– Энди Уорхолл.

– Да, точно.

– В без четверти шесть на выставке. Мне надо будет взять машину на прокат и забронировать на неделю номер в гостинице в Ронсе, если не ошибаюсь, там выбор невелик. Я хочу познакомиться с господином Марком Креймером, надеюсь, он окажет мне такую любезность.

– Это все?

– Пока мои люди на Украине побеседуют с Лизой Хаимзон, я попрошу заняться австралийской родственницей Фаней Креймер. Они должны что-то знать. Пока у нас к нему никаких зацепок. А мне кажется, ключ лежит в его прошлом. Нам крайне необходимо знать о нем все, вплоть до того, какого цвета были его детские какашки в первые месяцы жизни.