Александр Александров - Следователь и Колдун

У мальчика на коленях лежал дневник легендарного Черного Разбойника, более известного как Аллауд-Дин: личности настолько же легендарной, как и ставшая почти сказочной фигура Али Аль-Бабы или халифа-чернокнижника Амида. Асад, понятное дело, никак не смог бы подтвердить аутентичность находки, но если предположить, что ее автором действительно был знаменитый Аллауд-Дин…

Аллауд-Дин, в отличие от того же Али Аль-Бабы, был персонажем вполне себе историческим. Он жил, примерно, двести лет назад в Южных провинциях (тогда эта территория еще называлась Хафиша) и занимался прозаическими грабежами, причем настолько преуспел на большой дороге, что награда за его голову по праву могла считаться самой высокой за всю историю Халифата: двести одна золотая пайцза с личной печатью падишаха. Это могло считаться маленьким состоянием даже сейчас.

В конце концов, на Аллауд-Дина была объявлена настоящая охота, но разбойник внезапно исчез — как сквозь землю провалился. Южные торговцы облегченно вытирали пот, надеясь, что Всемогущий внял, наконец, их молитвам, и утопил проклятого бандита в горном озере или привалил скалой на перевале.

Но прошел всего год, и Аллауд-Дин вернулся в родные края. Причем вернулся он невероятно богатым: выкупив у закона свою голову, бывший разбойник приобрел себе огромный дом в Аграбе, завел не менее огромный гарем и принялся прожигать жизнь во все тяжкие. На вопросы о своем неожиданном богатстве отвечал коротко: нашел пещеру с кладом и драконом. Дракона в расход, клад — на верблюдов.

Но разбойничий нрав давал о себе знать: Аллауд-Дин постоянно влипал в передряги с законом. Пять лег деньги позволяли ему выкручиваться — на взятки бывший разбойник никогда не скупился. Но, в конце концов, дело приняло очень крутой оборот: Аллауд-Дин забрался в башню к дочери самого падишаха, одурманил маковым зельем и лишил невинности.

Его приговорили к смерти через четвертование, снятие кожи, сожжение и обезглавливание. Но в ночь перед казнью Аллауд-Дин исчез, неведомым образом улизнув из самой охраняемой темницы Аграбы. Темница, ко всему прочему, была еще и зачарована, но даже это не помогло: утром перед казнью стража открыла двери пустой камеры. Разбойник буквально испарился в воздухе; даже придворный колдун не смог понять, как это получилось. «Снюхался с шайтаном», резюмировал старик. На том и порешили, назначив, на всякий случай, за голову Аллауд-Дина такую награду, чтобы тот не смог даже приблизиться к границам Халифата.

И вот теперь перед Асадом лежал дневник знаменитого разбойника.

У мальчика дрожали пальцы. Прикосновение к истории оказалось невероятно захватывающим; это как если бы он нашел легендарный Скипетр Семи Царей или клык дракона Арабакса, Пожирателя Магов. Историческая ценность находки была несомненной; он уже представлял как покажет дневник Наджибу и как глаза наставника полезут на лоб.

Но сперва, конечно, он прочтет дневник сам.

Это, кстати, отказалось не так просто: Аллауд-Дин писал на жуткой смеси сразу трех устаревших южных диалектов, и, к тому же, был очень плохо знаком с грамматикой, поэтому Асаду приходилось продираться сквозь целые горы замысловатых неграмотно написанных ругательств и корявых архаизмов, но вскоре он привык и перестал замечать ужасающий стиль разбойника. К тому же мальчика полностью захватил смысл написанного.

Это был даже не дневник, а нечто вроде исповеди: невероятной, фантастической исповеди, поверить в которую было почти невозможно. Кто-нибудь постарше наверное просто засмеялся бы, покачал головой, и стал бы прикидывать, за сколько можно продать древнюю реликвию (а, главное, как доказать подлинность записей), но Асад, выросший на сказках и легендах, только восхищенно цокал языком, ерошил волосы и величайшей осторожностью перелистывал страницы.

Аллауд-Дин описывал некое ограбление, в результате которого он очень крепко вляпался: кто-то из купцов (очевидно, его особо достала деятельность разбойника) устроил ловушку: целый отряд отборных головорезов, замаскированный под торговый караван. Битва была жаркой, и Аллауд-Дин с горсткой уцелевших подельников едва унес ноги.

Разбойникам удалось скрыться в пустыне, но вскоре остро встал вопрос воды и пищи. Подчиненные Аллауд-Дина рассуждали так: поскольку их главарь привел их на верную смерть, даже не проверив сведения информатора (это было правдой; Аллауд-Дин настолько привык к легким победам, что слишком расслабился), то его запасы воды полагается разделить между сильно поредевшей бандой, а самого Аллауд-Дина пустить на жаркое.

Сам Аллауд-Дин был, однако, иного мнения. Перерезав оставшихся бандитов — саблей он махал как сам Иблис — он экспроприировал их запасы воды и пищи. Это позволило ему протянуть еще несколько дней и добраться до маленького оазиса у горной гряды.

Таким образом он избежал смерти от жажды (родник оазиса был чист и обилен), а также голодной смерти (здесь росло много фруктовых деревьев и водилась всякая мелкая живность), но вопрос возвращения в родные места повисал в воздухе: даже если бы Аллауд-Дин каким-то чудом добрался до торгового тракта, одинокого путника наверняка просто убили бы — охотники за головами или другие разбойники, не преминувшие бы избавится от опасного конкурента. Но главная проблема заключалась в том, что Аллауд-Дин задолжал людям, которые могли крепко на него обидеться с фатальными для разбойника последствиями, а денег для выплат по долгам у него не было. Так что ситуация выходила патовая.

Аллауд-Дин ломал голову почти неделю, но на ум ничего толкового не приходило. С горя и от нечего делать он принялся исследовать оазис, буквально прочесывая каждую пядь земли. На это у него ушла всего пара дней, благо оазис был небольшим: клочок зелени, маленькое озерцо в центре (больше похожее на лужу), песчаная прошлепина и торчавшая из нее скала.

Скала заинтересовала разбойника: она была чересчур правильной формы и носила на себе следы человеческих рук: кто-то то ли обтесывал ее, то ли тащил по песку на деревянных катках. Аллауд-Дин внимательнейшим образом осмотрел каменюку и нашел на ее вершине аккуратно выдолбленный в камне Знак Пяти Пророков: волшебную печать с помощью которой запирали духов и защищали клады.

Клады!

Мысли Аллауд-Дина приняли новый оборот: оазис вдали от всех известных дорог, странный камень, который непонятно как и зачем кто-то притащил сюда, знак на нем… Ну конечно! Все сходится! Кто-то давным-давно спрятал здесь сокровища — скорее всего, награбленное добро — отметил его защитным камнем и не вернулся.

Разбойник не подумал, как он будет возвращаться домой с кучей сокровищ, буде они действительно имеются. Жажда золота застила ему разум; Аллауд-Дин, рыча, бросился на скалу, пытаясь сдвинуть ее с места нахрапом.