Александр Александров - Следователь и Колдун

— Ну, Фигаро! — староста, тяжело дыша, смахнула с глаз мокрую от пота челку, — Ну, ты и даешь! Просто нет слов! Идем, идем скорее! Выпьем! На брудершафт!

…А ночь была полна дыма, света и гомона, спиртное лилось рекой, память затуманивалась, изредка возвращаясь короткими вспышками, и большие часы на городской башне показывали лишь половину одиннадцатого, а это значило лишь одно: все только начинается и впереди — вечность.

…Они сидели на крыше «Берлоги», точнее, на одной из ее многочисленных крыш, пили вино и смотрели на город, простирающийся внизу морем разноцветных огней. Где-то поблизости гуляло еще несколько шумных компаний: то и дело слышались взрывы смеха, звон стекла и свист запускаемых в небо алхимических фейерверков.

Зеленая комета, искрясь, взлетела, хлопнула и рассыпалась миллионами искры, которые, опадая, сложились на мгновение в тонкий девичий профиль. Ветер хлопнул чердачным окном, налетел, сдувая пепел с сигарет, и умчался, оставив в воздухе запахи жженого керосина, жареного мяса и духов. Где-то внизу хором пели «Молодого колдуна»; расстроенная вдрызг балалайка истерически дребезжала.

— … а это что, портвейн? — Конрад схватился руками за голову. — Да это ж смерть — портвейн после водки!

— Да мы же вино пьем! — Таккер хохотнул. — Какая уж разница. Но если ты не будешь…

— Дай сюда, — дуболом перехватил бутылку и сделал большой глоток. — Ух, крут, крут! Из чего его делают? Настаивают на спирту старые покрышки?

— Слушай, Фигаро, — Шэн, сидевшая на самом краю крыши и болтавшая ногами над бездной двора-колодца хитро посмотрела на следователя, — а ты не боишься? Ну, ты слышал, что у нас в Академии люди мрут как мухи?

— Слышал, — Фигаро прикурил, пряча сигарету от ветра в ладонях, — но я так понимаю, что это все — несчастные случаи? Мы же колдовство изучаем. Опасная штука.

— Да, — согласилась девушка, — опасная. Вот только народ, почему-то, дает дуба именно сейчас. И безо всякого колдовства.

— А что в Академии говорят? — следователь сделал невинно-заинтересованную мину. — Может, просто случайность?

— В Академии говорят, — в разговор вмешался Конрад, — что кто-то с Другими намутил. Заключил какой-то старшеклассник договор с демоном и — ага.

— Фу ты, — скривился Таккер, — какой, к черту, «договор»? Ты хоть знаешь, что Другим в Академию путь заказан? Там такая защита…

— А он все сделал за пределами Академии, сечешь? — Пончик щелкнул белобрысого по носу и засмеялся. — Хотя нет, тогда как тогда тот парень погиб прямо в тренировочном зале?.. А вообще говорят, что даже и не колдовство все это, а просто какая-то сволочь специально подстраивает. Ведь ты пойми, если было бы колдовство, так уже давно бы поняли что к чему. Колдовство оставляет следы.

— Это точно, — кивнула Шэн. — Кто-то из преподов точно что-нибудь заметил бы. У нас такие мэтры — закачаешься… Да и паника началась бы. Расследования, все такое. А у нас — тишь да гладь.

— Тишь, гладь и пять трупов, — скривился Конрад. — И половина Академии говорит, что это все — Песочный Человек. Тьфу…

— А если… — Таккер прикусил губу, — что если… Вам никогда не приходило в голову, что рассказы про Песочного Человека могут быть правдой?

— Приходило, — согласился Фигаро, — да только бред это все. Я сам его вызывал раз двадцать. Не ритуал это. И даже не похоже. Да и к тому же не работает. Потому как если бы работало, у меня в карманах уже звенела бы половина королевской казны.

— А я как-то раз вызывал Матюгливого Гномика, — пробурчал Конрад, допивая остатки портвейна. — Того, который, как говорят, удачу приносит. Только ритуал подкорректировал чуток: взял кое-какие выкладки из Ортьерна, ну и…

— И что, — заинтересовался Таккер, — вызвал?

— Ага, как же… Явился домовой и надавал мне зачеткой по носу. — Дуболом тяжело вздохнул. — Не мое это — прикладная ритуалистика.

— Это почему — надавал? — развеселился Пончик. — Ты как формулу построил?

Конрад процитировал по памяти. Надо сказать, некоторых ругательств следователь не слышал даже в отделении младшего дежурного персонала ДДД.

— Ах-ха-ха-ха! — Шэн, закончив кататься по крыше (следователь с опаской следил за девушкой, готовясь в любой момент перехватить ее кинетиком у кромки), утерла слезы и пригрозила Конраду пальцем. — Я бы тебя на месте домового за такой «вызов» вообще бы кочергой отделала. Куда, говоришь, его мамке мочу пожилого зайца?

— Ну, будет, — дуболом покраснел как вареный рак. — Было и было. Чего уж тут. Скажи лучше, у нас еще портвейн есть?

— А то! У Таккера полный баул.

— Храни его горний Эфир! Ну, давайте за нас!

— За на-а-а-а-ас!..

— …а, черт! Фигаро, это что… ик! Ступеньки?

— А-а-а… Э-э-э… Да, кажись, ступеньки…

— Слушай, а давай проползем? Круто тут…

— Давай, только пока никто… х-х-хик! Пока никто не видит… Блин, Конрад, ты мне на руку наступил!

— «Наступил» это когда ногой.

— Далеко еще до твоей комнаты?

— Да пришли уже почти… Вон, сразу за этой лестницей… Где же ключи…

…Потом они стояли на маленькой лестничной площадке, курили, стряхивая пепел в пролет, и шептались.

— А остальные как домой доберутся? Я думал, они все из «Берлоги»…

— Не-е-е, Пончику папаня снимает комнату на Королевском проезде — он повозку поймает и дома. Шэн… хик! Шэн живет у матери — тут всего пара кварталов. Дойдет, куда она денется… Колдунов никто не трогает — себе дороже. У Таккера вообще своя квартира в «Седьмом небе», так что остались только мы с тобой… Ишь ты — в «Золотом Гусе» устроился! Денег, видно, куры не клюют.

— Да нет, — Фигаро потер онемевшее лицо ладонью, — что ты. Это так, презент от папаши. С деньгами не то чтобы совсем плохо, но… В общем, действительно, хоть Песочного Человека вызывай.

— Фигаро, — Конрад внезапно резко схватил следователя за плечо, — слушай… Я вижу, ты свой парень, не то, что эти… — он махнул рукой куда-то в сторону. — Ты пойми, мне Таккер друг. И Пончик друг, и Шэн… Но деньги между нами пропастью, понимаешь? Я живу на стипендию, а это три империала в месяц. И рядом с ними чувствую себя… Эх, как бы тебе так сказать…

— Не надо ничего говорить, — покачал головой следователь, — я тебя отлично понимаю… Вот только как ты тогда снимаешь в «Гусе»? Ночами, что ли, вагоны разгружаешь?

Лицо Конрада исказилось. Было видно, что увалень что-то очень хочет сказать, но терзается сомнениями — а стоит ли?

— Вот что, — произнес он наконец, — ты это… Если хочешь узнать как заработать — на ровном месте, вот разрази меня Эфир! — задержись завтра после пар. Жди меня возле стойки Анны — так никто ничего эдакого не подумает… Придешь?

— Приду. — Следователь решительно кивнул. — А что значит «на ровном месте»?