Helga Wojik - Кольцо времён. Проклятие Сета [litres]

Якоб пытался начать работу над черновиками одной из своих статей, но дело не сдвинулось. Потом он рылся в своих египетских заметках, рассматривал фото дневников, но нити мыслей путались и рассыпались. Всё затмевал образ Ясмины. Войник не мог перестать думать о ней, и эти мысли перекрывали даже тревогу после звонка и раздражение на друга. Он должен был увидеть эту женщину снова, обязательно! Да и она ведь не просто так, из вежливости, намекнула, что им определённо стоит увидеться. Ну а повод продолжить знакомство напрашивался сам собой…

Якоб дотронулся до перстня Таа Нефертари. Он совсем забыл про артефакт, а тот, в свой черёд, не напоминал о себе – сидел на пальце так естественно, словно Яша его всю жизнь носил. Войник посмотрел на двухвостую собаку и перевернул изображение внутрь ладони. Теперь для любого это – лишь золотистый ободок кольца, каких миллионы. Ничего примечательного.

Подошедший официант ненавязчиво заменил пустой стакан, но не удержался.

– Истинная красота, – кивнул он на ноутбук.

– Угу, – Войник отпил холодный джин-тоник, глядя в экран монитора, где ему через плечо загадочно улыбалась праправнучка египетских цариц.

Камера всё же поймала её красоту, ореол тайны, а память достроила остальное. Запах, тепло тонких пальцев, лёгкое, как её вуаль, прикосновение к губам. Не хотелось вспоминать сказки про ухажёров Клеопатры, которые после единственной ночи с царицей лишались головы. Да и тот же Борька говорил, что это всё байки, как и сто пятьдесят детей Рамсеса Второго…

Мысли о Борьке принесли сожаление. Зря он был так резок с другом, ведь и правда обидел его ни за что! Но кольцо льнуло к руке, отвлекало, нашёптывало что-то. Якоб прошёлся большим пальцем по рельефу рисунка, чувствуя лёгкое покалывание, как от искорок электричества. И почему-то казалось, что сейчас он снимет перстень – сдирать придётся с мясом.

Кольцо как будто стало частью его. Выбрало его. Принадлежало ему. И завтра он обязательно подумает о том, как решить проблемы и тайны, найти ответы и задать себе правильные вопросы.

Но это будет завтра, а сегодня… Сегодня он займётся тем, что умеет лучше всего.

Войник открыл папку фотографий и начал отбирать. Вот уже кадры летели в корзину или редактор, преображались и занимали свои места в архиве. Настроение понемногу стало налаживаться. Он выбрал несколько самых красивых снимков – с конференции, с фуршета и, конечно, с крыши на фоне Нила – и отправил Ясмине.

«Вы не заставили – я сам не удержался, – написал он, поставив пару смайликов. – На днях пришлю остальное. И ещё раз огромное спасибо за приглашение и чудесный вечер».

Он решил не наглеть прямо сразу и не спрашивать ещё раз про встречу. Ложась спать уже под утро, Яша подумал, что в целом всё в самом деле было не так уж и погано.

Год 2019, Каир

Яша не знал, сколько проспал, и не сразу даже понял, где проснулся. Он протянул руку, чтобы погладить Пластика, к утру перебиравшегося под бок… и никого не обнаружил. Да и не храпел никто.

Память немилосердно подсунула ему воспоминания о вчерашнем во всех неприглядных деталях. Войник застонал и перевернулся на другой бок. Шторы были плотными, и в комнате царил умиротворяющий полумрак, но сон как рукой сняло. Откинув одеяло, Якоб потянулся, уставился в потолок и философски изрёк:

– Ну ты и дебил.

Даже вспоминать не хотелось, что он там наговорил. Вот же резьбу-то сорвало, а. Раздражение на друга осталось, но за то, как сам он психанул, было стыдно. Неприятно. Ещё немного поупражнявшись в красноречии, как следует приложив себя парой слов покрепче, Яша всё-таки потянулся за телефоном. Было далеко за полдень.

Вайфай в номере почти не ловил, так что оставалась надежда, что Борька всё-таки писал. И тогда можно будет помириться. А ещё – Ясмина ведь уже могла и ответить на ночной имейл! Эта мысль окрыляла. Быстро умывшись и приняв душ, Войник собрался, подхватил ноутбук и спустился в лобби. Завтрак он, конечно, уже пропустил, но в баре можно было надеяться на сносный кофе и сандвич.

Ожидания, увы, не оправдались. От Борьки вестей не было, а прекрасная джинния, должно быть, отдыхала после фуршета и, возможно даже, не открывала ящик. Вздохнув, Яша сделал заказ и вернулся к редактированию фотографий. Внутри уже назревал план. Плохой вайфай мог сослужить хорошую службу – чем не повод увидеться? Передать архив флешкой. А там можно и продолжить знакомство.

После кофе дело пошло бодрее, правда, пришлось заказать ещё. Яша полностью погрузился в работу, но то и дело проверял телефон и почту. Вестей ни от кого по-прежнему не было. Подумав, Якоб написал короткое письмо маме, чтоб не волновалась. Портить отношения ещё и с ней не хотелось, да и мало ли, что ей там Сан Саныч наговорил? Почему-то Нора Войник больше не звонила. Яша не стал себя накручивать – с ней всё должно было быть в порядке. А со своими проблемами он уж как-нибудь разберётся.

После позднего завтрака, плавно перетекающего в обед, Якоб вернулся в номер и просидел там до самого вечера. Фотографии Ясмины понемногу подошли к концу, но оставались ещё фото Борьки. Тоже ведь хороший, в общем-то, повод помириться… Но как-то было тошно на душе. Якоб спустился в лобби – придумал себе предлог, что пора бы ещё поесть, а заодно и хлебнуть местного пива для разнообразия. На самом деле так и подмывало в очередной за сегодня раз проверить ящик.

Заветная иконка с конвертиком не оправдала ожиданий, но немного его успокоила – мама лишних вопросов никогда не задавала и тёмными намёками не сыпала. Обрадовалась, что у него всё хорошо, рассказала коротко очередные новости маленького чешского городка. При всём желании своими новостями Яша с ней поделиться не мог.

Официант принёс холодного пива – Sakara Gold. Название не обманывало – на логотипе действительно была изображена ступенчатая пирамида Джосера. Борька когда-то говорил, что это, наверное, лучшее местное пиво, и на вкус оно было и правда весьма неплохим. Хоть Яша и был избалован чешским, а всё же отметил про себя, что недаром египтяне были первыми пивоварами.

Он сделал несколько глотков, потом уставился на бутылку. Что-то смутное шевельнулось внутри – не то предчувствие, не то узнавание, он не сразу понял. Впрочем, понимание не пришло ни со второй, ни с третьей бутылкой, зато настроение немного улучшилось. Не оформившаяся мысль жужжала где-то на задворках сознания назойливой мухой, но была прервана вибрацией вотсапа.