Джули МакЭлвен - Убийство во времени [litres]

– Понимаю. – Питер Карсон, заместитель директора нью-йоркского офиса ФБР, быстро поднял голову, демонстрируя нетерпение и явное нежелание слушать занудный поток технической речи, который должен был последовать. Карсон не был компьютерным гиком. Его не интересовал Интернет, разве что для того, чтобы надрать задницу некоего Влада Балакирева, бывшего агента КГБ, который стал торговцем смертью.

Карсон пытался поймать этого русского уже более года, с тех пор как АНБ включилось в это дело, связав его с какой-то террористической группировкой «Аль-Каиды», которая, по слухам, готовилась к созданию ячейки в Нью-Йорке. Они сформировали элитную рабочую группу из представителей разных агентств, чтобы выследить Балакирева. И они дважды были чертовски близки к этому: первый раз – в Иордании, и затем, двумя месяцами позже, – в Испании. Но ему удалось сбежать. Попутно устранив пятерых их спецагентов.

Им пришлось это проглотить, но ничто не шло в сравнение с ужасом, охватившим все нутро Карсона, когда он получил разведданные о том, что месяц назад Балакирев проник в США с запасом химического оружия на продажу. В частности, с рицином, смертельным химикатом, которому отдавал предпочтение некогда родной Балакиреву КГБ. После таких новостей Карсон не переставая жевал желудочные таблетки, как конфеты.

– Я хочу быть уверен, абсолютно, черт возьми, уверен, что это Балакирев, – произнес он сейчас, вспомнив бездарную миссию в Испании. Как вообще русский смог проскользнуть сквозь расставленные ими сети? Он пытался забыть об этом и устремил свой взгляд на Кедру Донован.

Он испытывал брезгливые чувства от того, что ему приходится иметь с ней дело, но умело скрывал это. Это было его решением выдернуть ее из отдела поведенческого анализа ФБР восемь месяцев назад, где она использовала свои навыки в области профайлинга и компьютерной грамотности для работы над самыми жестокими случаями серийных убийств в стране. Однако при личной встрече с ней его немного передернуло. Он списывал это на ее возраст – право, всего двадцать шесть лет. Но он прочитал ее досье, он знал, кто она такая. Черт, он знал, что она собой представляет. Отпрыск двух ученых, сторонников евгеники, вундеркинд. Поступила в Принстон, когда ей исполнилось четырнадцать. К восемнадцати годам она получила диплом по продвинутой информатике, психологии и криминологии. Неудивительно, что Бюро так сильно хотело включить ее в свои ряды, что обошло свое собственное правило о возрастном цензе в двадцать три года, чтобы ее заполучить. Кендра Донован была способным агентом, Карсон знал об этом.

Но даже при этом было чертовски неудобно обсуждать тактические операции с кем-то, кто связывает волосы в небрежный конский хвост. Феминистки могут идти к черту, Карсон был достаточно стар, и, да, достаточно старомоден, и верил, что женщина, особенно женщина, выглядящая, как Кендра, в чисто мужской команде неизбежно приводит к несчастьям. Но если Кендра нашла Балакирева, он готов целовать ступни всех феминисток на свете. Будь он проклят, если это не так.

– Это Балакирев, – Кендра была рада, что ее голос успокоился и не выдавал волнение. – Мы отследили сигнал до склада в Бруклине. – Она немного медлила, ее глаза, темные, как оникс, казались непроницаемыми. Она продолжала смотреть на Карсона, несмотря на то что хотела взглянуть на мужчину в другом конце комнаты. – Склад принадлежит «Беркшайе Лимитид». Это фиктивная компания «И.Ви. Инкорпорейтед», которая, в свою очередь, является подконтрольной компании «Гринвей Интернэшнл».

Она задержала дыхание. Это произвело эффект взорвавшейся бомбы.

– «Гринвей Интернэшнл»? – не удержался Брэдли Томпсон, второй заместитель директора ЦРУ. Он резко дернулся вперед на своем стуле. – Вы говорите о сэре Джереми Грине?

– Да, сэр.

Томпсон бросил взгляд на Карсона и спросил:

– Ты же знаешь, кто это?

Карсон резко ощетинился, так как именно Томпсон был самой большой занозой с тех пор, как им пришлось работать вместе, разумеется, в духе товарищеского сотрудничества между агентствами. Несмотря на то что Вашингтон обеспечил ему руководящую позицию, это решение не остановило Томпсона, этого высокомерного ублюдка, от попыток отстаивать свой авторитет при каждой удобной возможности.

– Я читаю газеты, – раздражительно выпалил Карсон.

– Тебе бы следовало читать отчеты, которые мы пишем на него, – парировал Томпсон. – Самое чистое, связанное с ним, – это его костюмы с Сэвил Роу [1] Улица в Лондоне, известная большой концентрацией дорогих ателье, предлагающих пошив традиционных мужских костюмов ( прим. пер .). .

Балакирев был темной лошадкой в подпольном мире торговли оружием и наркотиками, но Кендра знала, что Грин был из совсем другой лиги. Этот британец украшал страницы бизнес-изданий и светской хроники. Он с детства купался в деньгах и сколотил еще более внушительное состояние, повзрослев. Двадцать лет назад его посвятили в рыцари. Его приглашали на ужин в Белый дом, он спал в спальне Линкольна. Общественность наверняка думала, что такие привилегии причитаются только хорошим парням. На самом же деле это всего лишь означало, что он был политически смышлен и умен. А его связи не спасли его от тщательной проверки ЦРУ, израильской разведкой, Интерполом и даже британским МИ5.

– Его подозревали в отмывании денег, торговле наркотиками, работорговле и… – Томпсон добавил многозначительно: – Контрабанде оружием.

Карсон сжал губы и возразил:

– Наша цель – Балакирев.

– Не тупи, – огрызнулся Томпсон. – Грин меняет все. Он большая рыба. Вашингтон захочет поймать его на крючок.

Между двумя мужчинами никогда не существовало приязни, однако скрытая агрессия Томпсона прорывалась даже через маску профессиональной вежливости. Сам воздух в переговорной, казалось, заискрился, в помещении воцарилась напряженная атмосфера враждебности.

Кендра наблюдала, как мужчины меняют свои позиции. Те, кто еще сидел, резко вскочили на ноги. Агенты ФБР придвинулись к Карсону, в то время как агенты ЦРУ примкнули к Томпсону, как две стаи собак, меряющие друг друга взглядами и готовые драться за свою территорию. Представители АНБ и Национальной администрации по безопасности сделали шаг назад, дистанцируясь от предстоящего столкновения.

В этом противоборстве им отводилась роль Швейцарии.

« А мне – идиотки» , – подумала Кендра с оттенком сухой иронии и встала между этими двумя сильными врагами.

– Мы можем поймать и Балакирева, и Грина. – Этот жест снова превратил ее в объект всеобщего внимания. На этот раз, правда, дела обстояли хуже, потому что по крайней мере одна пара глаз смотрела на нее с гневом, и она принадлежала ее боссу.