Александр Удалов - Трамвайность [litres]

– Мы обязательно во всем разберемся, всем поможем, всех расколдуем. Не волнуйся, чудесник, вы попали в заботливые и надежные руки. Научная мысль Кабу творит истинное волшебство.

– А мне что делать?

– Следуй за мной, милашик, я покажу, что значит жить. И любить, – кокетливо улыбнулась девушка.

Кабу. Райское наслаждение.

Веник лежал на шезлонге, разглядывая резвящихся в море людей. Их совершенные и загорелые тела наталкивали на мысль, что он попал внутрь постановочного ролика, где ласково светит солнце, все молоды и красивы, а на беззаботных лицах всегда искренние улыбки.

Летнее солнце и впрямь припекало, подталкивая к манящей прохладе лазурных вод.

– Вы чувствуете умиротворение. Ваши тревоги рассеиваются. Вы счастливы. Вы забываете о прошлых страхах, – вкрадчиво убеждал хамелеон, примостившись на спинке соседнего шезлонга, где принимала солнечные ванны Гелиос. Девушка раскинула руки в стороны, ее купальник переливался цветами радуги синхронно с окраской робота-хамелеона.

– Расслабься, Вень, – не открывая глаз, лениво произнесла Гелиос. – Забудь о прошлом, как советует Липунчик.

– А как же Пат? Что с ним будет? Его можно вернуть обратно в человеческий вид?

– Тебе не стоит волноваться. Наши лучшие умы давно работают над исследованием птичьей магии. Есть кое-какие наработки по ее нейтрализации. Сейчас они изучают игрушку, в которую превратилась Родега.

– Уже изучили, – внес поправку Липунчик, сменив окрас на белый в зеленую полоску. – В данный момент Родега успешно проходит процедурал реверсивной атомарной трансформации. На очереди ваш друг, Патрик.

– Отличная новость, Липунчик! Видишь, чудесник, как эффективна у нас наука. Уверена, к вечеру мы увидим наших зачарованных в привычном глазу облике.

– А откуда он узнал, что Родегу сейчас расколдовывают? Телепатия? – с подозрением спросил Веник.

– А-ха-ха, ну что ты, милый мой забавник! Оставь телепатию для птиц Чик-Чирики. В Кабу все ЛИПы подключены к единой информационно-координационной квантовой сети.

– Что-то типа интернета для хамелеонов?

– Типа-типа. – Девушка потянулась.

– Очень интересно. А вы точно сможете превратить Пата обратно в человека?

– Недоверчик мой, мм, ты такой милый. Хочешь, мы их проведаем прямо сегодня?

– Хочу.

– Решено, милашик. Заодно заскочим в лечебницу к Лори и Кице. Бедняжка Кица, тяжело ей пришлось в тюрьме. Я даже не знаю, что бы с ней сделали злые тюремщики, не спаси ее ты. Мой герой, настоящий мужчина, добрый, сильный и умный.

Контролер Кабу игриво поджала одну ногу. Веник поспешно отвел взгляд, чувствуя, как начинает краснеть.

Гелиос посмотрела на окрас Липунчика:

– Забавно, Родега была ужасной занудой, а стала милым полосатым зверьком. Тигренок, так ты его назвал? У нас тигренков нет, как и других хищников. В Кабу вообще мало животных. Зато много-много растений!

Девушка зажмурилась и потянулась кончиками пальцев к небесной безбрежности. На ее загорелом лице сияла улыбка по-настоящему счастливого человека.

– Люблю падать вверх. Смотришь на небо и представляешь, что оно под тобой. Мой любимый цвет – синий.

– Похоже, он у всех тут любимый, – заметил Веник. – А на втором месте – белый. Я угадал?

– Какой же ты у меня разумненький. А у тебя есть девушка? Ну, там, в Мосграде?

– Нет, – честно ответил Веник. Уже второй раз за последнее время его спрашивали о личной жизни. То пусто, то густо.

– А ты уже целовался?

– Э-э-э… Нет, – сознался Веник, смущаясь еще сильнее.

Гелиос наклонилась с шезлонга и, хитро улыбаясь, заявила:

– Ах, нецеловашечка мой хорошенький! Я научу тебя всему, шажок за шажком.

– Что за… – бурно отреагировал Веник, увидев вблизи сиренево-голубые глаза девушки с крайне необычными зрачками. Они имели вид сердечек.

Гелиос изогнула бровь и положила руку Венику на колено, заставив вздрогнуть.

– Никогда не видел умные линзы? Они меняют вид зрачка на подходящую по случаю пиктограмму. Есть очень неприличные варианты, если и мысли под стать. У меня сейчас как раз такие, могу не сдержаться…

– Э-э-э… Ясно.

Веник тупо смотрел, как Гелиос массирует ему коленку, и не знал, как быть. Жизнь его к такому не готовила.

– Ну что ты зажатый такой? А хочешь, мы прямо сейчас поцелуемся?

– Не надо! – запротестовал Веник и тут же пояснил: – Не будем спешить.

– Ты прав, стесняша. Шажок за шажком. А может, тебе понравился здесь кто-то другой? – Гелиос показала на группу девушек и парней, соревнующихся друг с другом в заплывах. – В Кабу свободные нравы, мы ни в чем себя не ограничиваем. Любим пылко, живем ярко.

– Что-то солнце палит. Ярко, пылко. Пойду-ка искупнусь. – Веник не знал, куда деваться от смущения.

– Прекрасная идея, чудесник. Обычно мы купаемся нагишом, но я предупредила, что у нас гость из Мосграда, поэтому сегодня все здесь, как и ты, немножко стесняши. А ты любишь купаться нагишом?

– Наверное, нет, – осторожно сказал Веник, вставая с шезлонга.

– Когда ты примешь Гармонию как смысл жизни, то обязательно изменишь свое отношение. А сейчас, – Гелиос чмокнула Веника в щечку, – кто последний, тот не получит поцелуйки до вечера!

Девушка вскочила и побежала в воду, а Веник растерянно стоял и смотрел ей вслед. Свободные нравы, нудисты, поцелуи – для такого, как он, это слишком смело. Раньше девушки на него и вовсе не смотрели, а тут вдруг – сперва Инга, теперь Гелиос.

– Хороший день для познания счастья. Не упустите свой шанс, – посоветовал хамелеон Липунчик, сливаясь по цвету с шезлонгом.

Взвесив все «за» и «против», Веник последовал за Гелиос в море. Жара сама толкала охладиться.

Гелиос подплыла к двум парням и стала брызгаться на них. Решив не мешать ей в нехитрых играх, Веник поплыл вдоль берега в противоположную сторону.

Воздух в Кабу наполняли сладкие цветочные ароматы. Да и дышалось совсем по-другому. Иначе, чем в Москве или в Чик-Чирики. Как-то непривычно свободно. Веник пробыл в мире всеобщей Гармонии несколько часов, а уже чувствовал, как погружается в патоку легкости и безмятежности. И это пугало. Муромский предупреждал, что в Кабу есть нечто опасное, скрывающееся за витриной благополучия.

Нет, определенно, расслабляться нельзя, как бы ни убеждали в обратном пучеглазые роботы-психологи.

Пока Гелиос резвилась в море, Веник выбрался обратно на берег. Прихватив полотенце, он направился в гостевое бунгало.

Рядом с пляжной зоной, утопая в цветущей зелени, растянулась цепочка маленьких деревянных домиков. Свое бунгало Веник узнал по широкой открытой веранде с красочной растяжкой на перилах: «Гости из других миров! Добро пожаловать в Кабу! Любите пылко, живите ярко!» Из окна доносился сорочий стрекот.