Александра Завалина - АЛЬТЕРнативная жизнь [litres]

Не тут-то было. Человек в проходе поднял ружье, прицелился и выстрелил. Из дула вылетело что-то тяжелое. Я не успел увернуться. Золотая сеть обмотала меня и повалила на землю. Ощущая неприятную боль, я перекинулся обратно в человека и грохнулся на пол. Не по своей воле. По воле золота.

В ушах звенело, когда я, шатаясь, поднялся на ноги.

– Не стрелять! Взять его живым!

Сеть. Надо выпутаться, снять ее с себя!

– Да мне все равно! Сдерите с его лица маску, черт возьми!

Они окружали меня. Вот один мародер подошел совсем близко и грубо схватил меня за ворот футболки. Я обозлился и хотел пнуть его, но только еще больше запутался в сети и шлепнулся на пол. Все засмеялись, а мне было не до смеха. Я злился, ярость полыхала во мне пожаром, и я удивлялся, как все вокруг еще не обуглились из-за того, что я рядом.

На кого вы руку поднимаете? Да кто вы такие? Скоро я стану помощником короля Риллуса, вы хоть это осознаете?!

– Назад! – рявкнул я, снова поднимаясь.

– Он опасен, – прошептал кто-то позади меня. – Прикончим его.

– Снимите маску, идиоты!

Кто-то ткнул меня оружием в спину, и я совсем потерял голову…

Эйльфия села рядом с ним и сказала:

– Все закончилось. Браслет уничтожен. Будь добр, посмотри, что там.

– Принести тебе труп мелкоты? – усмехнулся Дулир, глядя, как спокойно струится под вечерним небом вода в реке.

– Не стоит, – улыбнулась Эйльфия.

От этой улыбки у него внутри все перехватило и сердце забилось часто и с огромным значением, будто выбивая особый ритм, музыку души. Дулир отвернулся и встал. Проверил пистолет. Буркнул:

– Я скоро вернусь. – И перекинулся в тигра.

«Делает вид, что я важен, а сама даже не смотрит в мою сторону, – думал он, продираясь сквозь кусты. – Девчонка, играющая людьми в куклы… И зачем она мне сдалась?»

Скоро он был на месте. Дулир подошел к норе под корнями кешью и прислушался. Тишина. Он перекинулся в мышь и засеменил вниз по туннелю. Джунгли вели его, освещали путь и указывали дорогу.

«На ее месте я отправил бы мелкоту домой, к мамочке, – думал Дулир, пробираясь сквозь комья земли и застревая в корнях. – А она отправила мальчишку на смерть».

А вот и ловушка. Дулир перекинулся в кота и аккуратно спрыгнул на горку примятой земли. В стороне валялась золотая сеть, и она слабо поблескивала от белого света, лившегося из узкого прохода. Значит, мальчишку все-таки схватили. Но почему так тихо? Слишком тихо для мародеров…

Дулир перекинулся в человека, чтобы не привлекать внимание свечением своего альтера, и приблизился к проходу. Круглую комнату с гладким, отшлифованным полом освещал ровный белый свет, а посередине, между горстями черного песка, лежал мальчишка в маске.

Дулир выпрямился и, больше не скрываясь, зашагал в центр комнаты. Под ногами блестели самоцветы из порванного браслета и обрывки золотой сети. Дулир подошел к распластавшемуся телу. Синяя маска с белозубой треугольной улыбкой уставилась на него.

Мертв?

– Эй, салага. – Дулир наклонился и тронул мальчишку за плечо.

Тот среагировал неожиданно резко, и Дулир едва успел отшатнуться от его руки. Он выругался и крикнул:

– Да приди уже в себя, чертов ты… – Пятясь, он запнулся о гору песка и запоздало додумался, что это не песок, а пепел. И что среди этого пепла валяются обрывки зеленой одежды.

Мальчишка вскочил на ноги. Маска щерилась белоснежной улыбкой, мертвой и холодной, как смерть.

– Хватит пялиться, а то моргала откручу! – нагрубил Дулир, отвязал от пояса флягу и швырнул в мальчишку. – Выпей! И разуй глаза, я помочь тебе пришел!

Мальчишка поймал флягу, глянул на нее и, едва ворочая языком, спросил:

– Дулир?

– Ну слава богам, да, это я! – проворчал Дулир. – Выпей, чего встал? Выпей и пошли отсюда, пока они не вернулись!

Мальчишка поднял руку и сдвинул маску назад. Его глаза ничего не выражали, и они были тусклые, точно затянутое туманом болото. Он отпил из фляги и поглядел на пепел возле своих ног.

– Дулир, – пробормотал он. – Я убил их… убил этих двоих… я сам не понял, как это произошло, думал, сам умру… а остальные…

– Разбежались, надо полагать, – проворчал Дулир и подошел к нему забрать флягу.

– Они испугались…

– Ты напустил на них Страх Предков.

И чего он лопочет, как трехлетний сопляк? Когда убегал от чудища, казался куда разумнее, чем сейчас.

– Пошли, – повторил Дулир. – Все вопросы после прогулки и уж точно не здесь.

– Погоди! – Мальчишка шагнул к нему. – Решатель! Они взяли его в плен!

– Его здесь нет. Идем.

Я так и не понял толком, что произошло. Пока мы с Дулиром шли сквозь Джунгли, нагибаясь над ветками и перепрыгивая через кочки, я по кускам воссоздавал то, что произошло под землей.

Во-первых, я злился. Во-вторых, боялся, что умру. В-третьих, меня ударили ружьем в спину… а дальше все как в туманном сне. Я порвал сеть одним движением плеч. Потом развернулся, ударил обидчика, и он загорелся, будто сухая ветка от огня. Я пнул его, и он распластался на полу. Второму я врезал, потому что он вцепился мне в руку, а остальные разбежались, стоило мне на них взглянуть.

Дулир шел впереди и что-то бормотал себе под нос. Я тоже хотел прибить его, думал, он враг…

Впереди зажурчала вода, и Дулир ускорил шаг. Мы продрались сквозь последние заросли и вышли на высокий берег. На его краю сидела Эйльфия, и ее серый балахон терялся в сумерках. Она смотрела вниз, на бегущую воду.

Я ускорил шаг. Дулир попытался схватить меня, но я увернулся и первым добрался до Эйльфии. Я бухнулся на колени, взял ее за плечо и развернул к себе. Взглянул в спокойные фиолетовые глаза и, едва сдерживая себя, прошипел:

– Ты послала меня на смерть, не так ли? Браслет был фальшивкой, правда?

– Все в порядке, заграничный. – Эйльфия не отвела глаз. – Я проверяла тебя.

– Я чуть не умер!

– Но ведь не умер, – улыбнулась она. – Все благодаря твоему каану. Он очень силен, правда, Дулир?

Я оглянулся через плечо и едва разглядел в темноте кивок Дулира. Я разжал руку и выпустил плечо Эйльфии. Спросил:

– Что еще за каан?

– Благословление Джунглей, – пояснила Эйльфия. – Он есть у каждого, у кого здесь есть цель. Его нет у тех, кто приходит сюда лишь из любопытства, и Джунгли прогоняют их.

Мой голос дрогнул, когда я сказал:

– Так я сжег тех двоих… и обратил остальных в бегство… с помощью благословления Джунглей?

Эйльфия кивнула.

– Но почему?

– Каан проявляется, когда ты злишься, испытываешь отчаяние или находишься на волосок от смерти. Словом, он проявляется, когда ты чувствуешь.

– Мне это не нравится. – Я нахмурился. – Это неправильно.

– Ты предпочел бы умереть? – спокойно вопросила Эйльфия.