Инесса Иванова - Бездна, полная звёзд

— Кому верил Алик? – спросил я вслух в замкнутом мирке библиотеки. Слова вылетели резко, разорвав тишину и сделав круг вдоль стеллажей, возвратились лёгким эхом. Найду ответ - закончу миссию.

Уж точно, не Джею Родду, не доктору Вилли Стенсону, не Алине и не шефу! Алик должен был или знать этого человека до своего появления на Оке, что почти исключено, или их связывали какие-то отношения. Да, пожалуй, так. Николь. Но как она согласилась на такое? Или хрупкость и чувствительность натуры - удобная маска? Впрочем, чем она могла загладить вину, как не устранением досадной помехи на пути любимого? Даже если тот об этом и не знал.

Надо найти ответ и доказательства, быстро сообщить Еве: сеанс связи через час. Думай, Макс! Лучшего места, чем это, для размышлений не сыскать во всём Оке!

А времени у меня было в обрез. В детстве и отрочестве, как многие мальчишки я зачитывался детективами, особенно мне нравились Мегрэ и Пуаро. Интернета не было, телевизор предоставлял ограниченный набор однотипных передач, среди которых настоящим пиром слыли экранизации классики. Что бы сказали, нынешние коллеги, если бы узнали, что я жил в эпоху, не знавшую повсеместного распространения глобальной сети?

Хватит отвлекаться. В любом расследовании всегда есть главный вопрос “Кому выгодно?”. Рэнгу, раз, его сообщникам - доктору и Родду, два. Кого не хватает? На ум пришёл роман “Рудин”: один из героев запомнился тем, что всё время спрашивал при любой неприятности: «Кто она?” Молодой одинокий мужчина имел право заинтересоваться красивой женщиной и стать жертвой чар обольстительницы.

Знала ли Николь, что она делает? Не думаю. Она не смогла бы жить с таким грузом. Или же девушка всё время притворяется? Голова ломилась от вопросов, на которые я срочно должен был дать ответ

До связи с Евой осталась четверть часа.

***

Меня распирало от сделанного открытия.

Сидя в кресле за столом, я успел выпить чашку зелёного чая с жасмином. На потолке красным плавали цифры «07:48». Я никогда не пил жёлтую синтетическую бурду, которую в этом будущем звали чаем. Хотя жасмин в чашке тоже вызывал сомнения. “Многие знания, многие печали”.

Я воображал себя героем книг Конан Дойла, или Агаты Кристи. Ладно, Ева не будет против, если позвоню на семь минут раньше.

Удобно устроившись в любимом кресле, я снял браслет-телефон с руки. Прозрачное устройство вмиг приняло прямоугольную форму: обычный телефон без корпуса. Предвкушаю удивлённый возглас Евы, переходящий в восхищение. Чувствую себя ловким и умным, и мне это нравится, черт побери!

Соединение отсутствовало. Придётся использовать личный канал связи. С этого и надо было начинать. Спираль тоже была немой.

Я вскочил и принялся мерить комнату шагами, перед глазами кружились стены и пол. Сильно хотелось спать.

Комната раскачивалась. Окно перемещалось, то приближаясь, то отдаляясь.

Я рухнул на кровать, и больно ударил спину об угол. Внезапный приступ слабости и тошноты заставил забыть о неполадках со связью. Я всё ещё надеялся, что сейчас всё станет как прежде. Попытки подняться на ноги успехом не увенчались: нижние конечности онемели, налились тяжестью, будто к ним привязали по гире. Мой взгляд упал на чашку, мирно стоящую на столе, запах недавно выпитого вкусного и ароматного напитка еще витал в воздухе. Чай, конечно! Теперь я понял, жаль, что, похоже, поздно. Я один на Оке пил зелёный чай с жасмином, а не кьяри - жёлтый бодрящий напиток!

Дверь раскрылась, я уже ждал этого. Александр вошёл с таким обычным видом , как он всегда встречал меня утром в своём кабинете, готовый к рядовому рабочему дню. На губах шефа играла едва заметная полуулыбка: настроение, видать, было прекрасным. И правда, с чего бы ему грустить: я попался, как крыса в мышеловку. Не спуская с меня колючего взгляда, он направился к письменному столу, бегло осмотрев чёрную поверхность монитора.

Главное слово, описывающее моё нынешнее положение, было «беспомощность». Я был слаб не только физически, но и морально и совершенно не представлял, что может меня спасти. Мы находились на отдалённой станции в морозной пустоши, которая когда-то была равниной Альфёльд с протекающей рекой Тиса. У Александра оставались сообщники, в отличие от меня. Я проиграл по собственной глупости и наивности, воображал себя умным и забыл, на чьей территории нахожусь. И что, загнанный в угол, даже самый миролюбиво настроенный зверь становится опасным хищником. От злости на самого себя я закусил с силой нижнюю губу, к тому времени руки уже онемели, ног не чувствовал вовсе. Вспомнилась Еву и её улыбка! Жаль, что больше мы не встретимся!

— Времени у меня немного, поэтому не будем терять его на праздные разговоры, — начал Александр. В руках он держал непрозрачный тёмный мешок-пакет с выступающими очертаниями каких-то небольших предметов. Первой появилась самоклеящаяся плёнка: что-то среднее между изолентой и скотчем. Кричать я бы и не смог при всём желании.

— Это вы! – еле сказал я. Голос был надломленным и сиплым.

— А ты ждал кого - то другого? Полно нести бред.

— Подождите, — задыхаясь, промямлил я. – Когда вы узнали, что я в курсе?

Это было всё, на что меня хватило.

— Шпион министерства на Оке - не тайна, — присел он в кресло, откинувшись назад. — Что тебе пообещали? Мое место?

Я покачал головой.

— Да это и не важно! Всю жизнь сознавать свою уникальность и жить в обществе ничтожеств чертовски обидно! Соревноваться не с себе подобными, а с посредственностями из министерства! Это ли не жалкая судьба! Смерть Загорски - лишь эпизод, ничего не меняющий в масштабе даже Эллиона. «С чего вдруг такой шум?» — подумал я. Но министерство не успокоилось: приехал соглядатай, весьма неплохо подготовленный. Досье изучил тщательно, наверное. Учитель помог? Нет, наверное, наставница. Теперь, ясно: хотел заслужить благосклонность дамы! Стоило ли из-за девки, чтобы затащить её в постель, так рисковать?

Он засмеялся, довольный собой:

— Сейчас расскажу, что было дальше. Должно быть, допустили тебя не сразу, дали шанс проявить себя. И ты с готовностью приступил к вынюхиванию, с самого первого дня! Но ничего не получалось! Что же изменилось после? Библиотека, должно быть. Там он спрятал дневник? Не отвечай, и так ясно. Наверняка, зашифровал. Именем. Хоть не своим? А впрочем, болван он и есть болван! Сам разгадал шифр? Ну-ну, конечно. Не сразу. После смерти Родда. Вилли подумал, что его раскрыли. Вот к чему приводит поспешность! Надо было ему сначала поставить меня в известность. Загорски решил присвоить сигнал. Думал, я не распознал его. Так и было вначале, но я понял ошибку. Родд доложил мне о том, что кто-то пытается активировать “Маску”. Вызов с Атальи решил всё. Ну не мог я просто его выпустить! Однако, несмотря на неприязнь, дал ему последний шанс покаяться.