Наталья Солнцева - Ожидай странника в день бури [Золотые нити]

– А бабушка? У вас была бабушка?

– Я ее почти не помню. Бабушку сожгли на костре как ведьму. Когда ее вели к месту казни, люди бросали камни и посылали проклятия, они просто неистовствовали, обезумев от собственного страха! Когда бабушка подняла голову и посмотрела на них, они замерли в ужасе и отпрянули. Она не страдала, – ушла до того, как огонь коснулся ее тела... Огромный костер вспыхнул до самого неба, пламя загудело, основание креста сгорело в мгновение ока, и крест, к которому было привязано тело, упал. Один угрюмый человек в плаще, лица которого никто не видел, быстро покинул площадь. Тогда дед сказал мне: «Опасайся человека в плаще».

– С тех пор вы ничего не слышали об этом человеке и не видели его?

– Однажды в лесу мне показалось... Впрочем, только показалось. Я испугалась, сама не знаю почему. Вернувшись домой, я рассказала об этом деду. Мы уехали в ту же ночь. Меня посадили на лошадь, по бокам скакали всадники с факелами, на небе ни звездочки... – она зябко повела плечами. – С тех пор мы здесь...

– Вам часто приходится защищаться?

– Мы всегда готовы к этому. Вы, я вижу, тоже. Какой необычный у вас меч! Теперь я понимаю, почему иногда мечу дают имя, как человеку. Он переживает своих хозяев, но не свою славу.

– Нельзя называть имя меча – тогда он теряет свою силу. Это тайное имя.

Молодая дама рассмеялась.

– Я вовсе не спрашиваю его имя. Кстати, имени благородного рыцаря, который гостит у меня в доме, я тоже не спрашиваю. Скорее всего, это тоже тайна!

– Любой, кто рискнет обнажить против меня оружие, узнает, что мое имя Сиург.

– Слава о рыцаре Сиурге дошла даже до нас, в нашем уединении. Значит, вот вы какой... – она помолчала в задумчивости, – Рыцарь Грааля! Но святым вас не назовешь. Не спрашиваю, что привело вас в наши края...

– Я тоже не спрашиваю, чем вы занимаетесь!

По ее лицу пробежала тень. Она отодвинула тарелку и подошла к окну. Во дворе старый слуга расседлывал лошадь...

– Меня зовут Тинния, – сказала она, продолжая глядеть в окно.

– Тинния? Никогда не слышал такого имени. Тем не менее готов поклясться, оно мне знакомо. Странные вещи происходят со мной вблизи вас...

Он встал рядом с ней, и она не отстранилась.

– Вы позволили бы мне носить ваши цвета? – спросил он.

– Есть вещи, которые заслужить не просто...

– Но я могу надеяться?

– Конечно, вы свободный человек, рыцарь Сиург...

– Синее с золотом... небо и пески... – он крепко обнял ее за плечи, прошептал в самые губы: – Я видел там тебя...

Долгий поцелуй зажег ее кровь... Гость разжал свои объятия неожиданно, как и все, что он делал. Она вдохнула...

– И это рыцари, дающие обет безбрачия!

– Безбрачия... но не целомудрия. Это разные вещи.

– Вы всегда прикидываетесь святым?

– Даже не пытаюсь. Однажды мальчиком я увидел лилию. Она была такая белоснежная, чистая, сияющая... У меня перехватило дыхание. Я долго стоял, зачарованный тем, что она живая: имеет тонкий запах, лепестки и сердцевинку, покрытую золотистой пыльцой. А ведь эта белая лилия выросла из земли, из грязи... Земля черная, – но лилия из нее вырастает белая! С тех пор я в плену у жизни: ее грязь и ее лилии – это все мое...

Тина жевала бутерброд с сыром и запивала растворимым кофе.

– Условия почти походные, – оправдывался Сиур. – Что поделаешь?

«Значит, Виолетта Францевна умерла, – думала она, глядя на деревянные панели стен. – Мне это не приснилось...»

– Альберт Михайлович и та женщина... они умерли из-за меня! Я это чувствую... Но почему? У меня была самая обычная жизнь: детство, школа, учеба, работа... Я ничего не сделала! Вы, наверное, мне не верите? Я бы сама не поверила.

– Я вам верю... – сказал он.

Она пропустила его слова мимо ушей.

– Это сначала казалось забавным, ну как игра, понимаете? А теперь я боюсь... Мне страшно заходить утром в пустой вестибюль библиотеки, в подъезд собственного дома. Страшно идти по улице... днем!

Сиур не перебивал ее и не пытался успокаивать. Он знал, что накопившееся должно вылиться, иссякнуть.

– По ночам я как будто живу какой-то другой, странной жизнью... Понимаете? – Тина вопросительно посмотрела ему в глаза. – Вы же не думаете, что я сумасшедшая?

– Нет.

– Ужасно ощущать себя в западне. Куда бежать? От кого? Вы действительно мне поможете?

– Конечно. Со мной вам нечего бояться. – Он улыбнулся, хотя на самом деле у него на душе кошки скребли, и старался говорить как можно беззаботнее. – Не беспокойтесь! Нам пора возвращаться в город. Вы ешьте...

Тина ела без аппетита, машинально. Она выглядела измученной.

– Как вам спалось?

– Ночью я опять жила другой жизнью, – призналась она. – В другом времени. И все это было на самом деле, я знаю. Вам... никогда не казалось, что вы чего-то не можете вспомнить, а это очень нужно? Очень-очень нужно!

– Я тоже не люблю сны. Они тревожат меня. Наверное, такое случается иногда со всеми людьми.

– Не со всеми. Сновидения обычно сумбурны, беспорядочны... а мои не такие. Там все настоящее – смерть, страх!.. Проснусь – и не могу понять, где я...

Утро выдалось ясным: умытая дождем зелень, мокрая трава, теплые лужи, радостный птичий гомон. Сиур ехал по проселку, старательно огибая ямы. Не увязнуть бы! Тина с интересом разглядывала недостроенные дома.

– Пустынное место. Здесь никто не живет?

– Пока нет...

– Тайное убежище, – кивнула она. – Приют холостяка.

– Вам понравилось?

– Можно месяцами выдерживать осаду. Зачем вам такое затерянное жилище?

– Угадайте.

– Вы – сексуальный маньяк! Заманиваете женщин, потом убиваете, потом... их никогда никто здесь не найдет.

– Множество их трупов зарыто на этом участке, – засмеялся он. – Вы видели строительный хлам? Это маскировка... Вы правы, тут трудно найти.

– Зачем вы привезли меня сюда?

– Лень было тащиться в Москву.

Тина разочарованно вздохнула. По обе стороны дороги тянулся сосновый бор. В глубине его стоял желтый солнечный дым.

Сиур молча вел машину. Когда «мазда» свернула на асфальт, он с облегчением перевел дух.

– Обошлось...

Тина испытывала удовольствие от того, как он держал руль, оглядывался назад, хмурился, улыбался, посмеивался. Давным-давно она сделала его таким в своих мечтах, которые сама же считала несбыточными.

Какою бы ни являлась жизнь, что бы ни приносила с собой, – всегда над этим извечным океаном страстей человеческих сияет Звезда Любви...

Рано или поздно, в конце всех путей и странствий, каждый принесет на ее алтарь свое сердце... «Тайна сия велика есть».