Елена Звездная - Город драконов. Книга третья [litres]

Разговор становился все более и более удручающим.

– Забавно?! – проговорила я, старательно переписывая «Мой добрый друг, моя благородная леди Гордан». – Для кого-то брак – это важнейшее решение, определяющее всю его дальнейшую судьбу, а для вас лишь повод позабавиться? Это несколько странно, вы не находите, леди Арнел?

Кривая усмешка и тихое:

– Забавно то, мисс Ваерти, что подобное можно было бы услышать из уст драконицы, но вы – девушка, воспитанная в человеческом обществе… У вас ведь не принято ориентироваться на решение невесты? Решение принимают родители благородной мисс, не так ли?

Я не ответила, разумно сочтя, что наш разговор окончательно утратил всяческий смысл, и продолжила переписывать письмо, переводя резкие ломаные сокращенные фразы в красивые витиеватые предложения, полные учтивости к адресату.

Однако, увы, мое молчание никак не повлияло на желание леди Арнел продолжить разговор.

– Однажды, – задумчиво произнесла она, сделав глоток чаю, – такое решение приняла я. Решение, вызывающе нетипичное для Вестернадана, но понятное и логичное для столицы империи, – я предпочла устроить брак своей младшей дочери Алисент не со Стентоном, чей обнищавший род едва ли мог служить привлекательным, а с тем, кто, по моему мнению, подходил ей гораздо лучше.

Упоминание профессора Стентона не могло не заинтересовать меня, и я подняла голову, прервав написание письма и выражая готовность слушать.

Старая драконица усмехнулась, отставила блюдце с чаем, достала длинный мундштук, разожгла табак в нем одним взглядом, что не удивительно для дракона, и начала рассказ:

– Он был беден, этот ваш профессор и учитель, мисс Ваерти, беден и глуп.

Я ощутила, как порозовели от негодования мои щеки.

– Ох, дорогая, мое мнение, уже давно утратившее актуальность, вовсе не стоит вашего возмущения. Поверьте, я ничем не желала оскорбить того, кто стал для вас наставником, и теперь, с опытом прожитых лет, я могу сказать, что мне внушают огромное уважение люди с научным складом мышления, но тогда… Дерзкий мальчишка, бросивший вызов всем традициям Железной Горы. Высмеявший наши устои. Презревший воистину незыблемое… Могла ли я отдать свою младшую, любимую дочь тому, кто едва ли с уважением относился к роду, из которого она происходила?

Вопрос звучал скорее как риторический, и я не стала прерывать старую леди переспрашиванием, лишь промолчала с готовностью внимать и далее.

И тем непонятнее было сказанное мне с нескрываемым укором:

– Мисс Ваерти, я действительно ощущаю некоторую враждебность с вашей стороны по отношению ко мне или это лишь расшатанные нервы старой леди, которая, несомненно, заслуживает большего уважения, вам так не кажется?

После ее вопроса в моей душе лишь отголоском пронеслось некоторое смятение, но мне двадцать четыре года, я давно не наивная дебютантка семнадцати лет с пылкой душой и воспитанием до кончиков идеально подпиленных ногтей. А потому, вернув перо в чернильницу, я села ровнее, сложила руки на коленях, как воспитанная девица, и ответила со всей искренностью, которая едва ли была бы принята и оценена в высшем обществе:

– Прошу прощения, леди Арнел, – проговорила, поправив очки, – но с того момента, как я стала ученицей моего поистине гениального наставника, я, последовав его более чем достойному примеру, более не ориентируюсь на статус, возраст, положение и титул ни в своей оценке чьей-либо личности, ни в изъявлении уважения. Несомненно, как воспитанная девушка я уважаю ваш возраст, леди Арнел, но будем откровенны, едва ли количество прожитых лет может вменяться в достоинство.

Я видела быстрый взгляд, который метнула в мою сторону миссис МакАверт, ощутила и потяжелевший взгляд леди Арнел, но так уж вышло, что мой «бедный и глупый» наставник подарил мне одно бесценное преимущество – он позволил мне жить вне общества, вне его условностей, требований и ограничений.

Леди Арнел глубоко затянулась, все так же не отрывая от меня пристального взгляда, затем медленно выпустила клубы дыма и произнесла:

– Что ж, еще один довод в пользу правильности моего решения. Вам ведь известно, что именно я запретила Адриану жениться на вас?

Взирая на леди с некоторым уже более чем оправданным сомнением в ее адекватности, я все никак не могла понять, что она пытается продемонстрировать мне своим поведением?

Маски были сорваны еще во время обеденного чаепития, когда мне пришлось приложить усилия и забыть о собственном амплуа во имя спасения жизни леди Энсан, которой, вероятно, я нанесла глубокую рану, сообщив о том, кто в действительности ее отец. А потому я не видела никакого смысла в продолжении словесной дуэли, в коею с небрежностью и леностью скучающей змеи пыталась втянуть меня старая леди Арнел. А драконница кружила и кружила, все пытаясь отыскать ту слабую сторону, что позволит ей ранить меня. И воистину, судя по блеску ее драконьих глаз, для нее, в отличие от меня, это был более чем интригующий вечер, а выведение меня из равновесия, вероятно, являлось конечной целью, эдаким привкусом торжества от очередной победы, коих, и я ни на миг не сомневалась в этом, в копилке леди Арнел было немало.

Но то, что было принято в высшем обществе, у меня лично и в силу возраста, и в силу прожитых с профессором Стентоном лет вызывало лишь раздражение.

– Леди Арнел, – со всем достоинством, на которое только была способна, произнесла я, взирая на главу всего рода, – что ж, если вы того желаете, поговорим об уважении. И раз уж мы перешли к данной теме, то не сочтите за труд ответить мне, за что конкретно я должна вас уважать?

Следующей затяжки драконица не совершила, замерев так, как способны замирать только змеи. Взгляд ее стал напряженным.

– За что же? – продолжила я со спокойствием, которое действительно начала ощущать. – За то, что вы не позволили собственной дочери выйти замуж за того, кто любил ее настолько, что всю свою жизнь так и не составил личного счастья ни с кем? За то, что, зная о грядущем, а вы, несомненно, знали, вы не совершили практически ничего, чтобы спасти жизни почти четырех сотен девушек? Да, вы предприняли меры для того, чтобы оградить леди дома Арнел, но как же город, главой которого является ваш внук? Что вы скажете мне о городе, леди Арнел?

Драконица втянула табачный дым, все так же не шевелясь и не отводя от меня взгляда.

Я же продолжила:

– Знала ли я о том, что вы запретили лорду Арнелу жениться на мне? Да. И я искренне благодарна вам за это.

– Неужели? – прошипела леди.

Я развела руками и с некоторой иронией ответила:

– Поставьте себя на мое место, леди Арнел. Перед вами жертва благодарности одного небезызвестного вам дракона и, как вы, вероятно, знаете, частично его наследница. Да, я получила наследство, за которое через одиннадцать месяцев меня растерзают, и я подозреваю, что вполне в буквальном смысле, родственники профессора Стентона. Есть ли у меня желание стать жертвой благодарности другого дракона?! Поверьте – нет, нет и еще раз нет! Что касается лорда Арнела, должна признать, что, возможно, в пору моей юности я сочла бы эту партию пределом моих мечтаний, но ныне… У вас прекрасное поместье, леди Арнел, оно действительно прекрасно, однако я предпочитаю любоваться им издали. С большого расстояния. С очень большого расстояния. Без необходимости испытывать все прелести словесных дуэлей, укоров, издевок и всего прочего, что вы позволяете себе и всем леди этого дома в отношении несчастной леди Энсан, которая пусть и не слишком хорошо воспитана, но, ставя под удар собственную жизнь, пытается спасти Вестернадан от скандала, который несомненно произойдет, если вдруг станет известно, что настоящая леди Елизавета Карио-Энсан мертва!