Сара Маас - Дом Земли и Крови [litres]

Коннор понял. Он всегда понимал язык иносказаний.

– Увидишь, – ответил он, кивнув в сторону кухни.

«Радоваться нечему», – означал его ответ.

Брайс поморщилась, заставила себя оторвать взгляд от Коннора и направилась на тесную, маленькую кухню. На каждом шагу она спиной чувствовала его взгляд. Наверное, потому и качнула бедрами. Чуть-чуть.

Даника действительно уплетала пиццу. В широко раскрытых глазах подруги Брайс прочла предостережение: не задавать вопросы и вообще ничего не говорить. Даже не предостережение – немую мольбу. Она молча кивнула.

Стенки полупустой бутылки с пивом запотели. Влага капала прямо на белую пластиковую столешницу. Даника стояла, прислонившись к столу. Воротник шелковой блузки, позаимствованной у Брайс, взмок от пота. Коса перевешивалась через худенькое плечо. Цветные пряди сильно потускнели. Даже ее кожа, обычно светящаяся здоровьем, казалась серой.

Последнее Брайс отнесла за счет паршивого кухонного освещения – двух слабеньких встроенных светильников первосвета, способных исказить любое лицо, но… Пиво. Еда. Стая держалась на расстоянии. Глаза подруги были усталыми и совершенно пустыми. Значит, интуиция не подвела Брайс: встреча обернулась для Даники полной задницей.

Брайс открыла дверцу холодильника и взяла себе пива. В стае у всех были свои предпочтения по части напитков и закусок, и каждый навещал холодильник когда хотел. Поэтому все полки были забиты бутылками и банками. Кажется, в глубине затесался даже кувшин с… медовухой. Угощение Бронсона.

Брайс взяла бутылку любимого пива Натали: беловатого, с молочным привкусом, и очень хмельного. Отвинтила пробку.

– Что с Бриггсом?

– Освобожден на законных основаниях. Микай, Король Осени и Оракул прошерстили все законы и подзаконные акты, но так и не смогли найти зацепок, позволяющих оставить его в тюрьме. Рунн даже заставил Деклана включить расширенный автоматический поиск. И все равно безрезультатно. Сабина приказала Стае Разящей Луны весь вечер следить за Бриггсом. Тридцать третий легион тоже подключится.

Каждая стая имела один официально закрепленный выходной вечер в неделю. Отменять его не позволялось. Сегодня такой вечер был у Стаи Дьяволов. Иначе Даника не пила бы сейчас пиво на кухне, а следила бы за каждом шагом Бриггса.

– Значит, вы достигли общей договоренности, – сделала вывод Брайс. – Это уже неплохо.

– Вот-вот, пока Бриггс не взорвет что-то или кого-то, – сердито тряхнула головой Даника. – Дерьмо вся эта дипломатия.

Брайс пристально смотрела на подругу, замечая и напряженный рот, и вспотевшую шею.

– Что еще? – спросила она.

– Ничего, – слишком уж торопливо ответила Даника.

Брайс ей не поверила.

– Тебя же что-то грызет. История с Бриггсом – первостатейное дерьмо, но ты всегда выныривала… Есть что-то еще, о чем ты не хочешь мне рассказать, – заключила Брайс, глядя на подругу, прищурившись.

– Ничего, – все так же поспешно возразила Даника и приложилась к бутылке.

– Думаю, не обошлось без Сабины. Сегодня на твою мамочку снизошло особое вдохновение, и она отыгралась за прошлые обиды.

Даника молча откусила от ломтя пиццы.

Брайс сделала несколько глотков пива, продолжая наблюдать за подругой. Даника рассеянно смотрела на зеленовато-голубые навесные шкафчики над столом. Краска у них по краям потрескалась и кое-где облупилась.

– Сабина атаковала меня после встречи, – не переставая жевать, сообщила Даника. – Прямо в коридоре, возле кабинета Микая, чтобы всем было слышно. Оказалось, на прошлой неделе, во время сбоя в энергосистеме, возле Храма Луны убили двух аспирантов нашего университета. Мое дежурство. Мой участок. Следовательно, вина тоже моя.

Брайс вздрогнула:

– И что, об этом узнали только через неделю?

– Скорее всего.

– Кто их убил?

Университетских студентов вечно тянуло в пределы Старой Площади, где они устраивали какие-нибудь пакости или попадали в беду. Брайс и Даника, знавшие студенческие нравы, по окончании университета часто жалели, что этот рассадник науки до сих пор не обнесен высоченным (до неба) забором со всякой электроникой. Только так студентов можно было удержать на территории университета, а Старую Площадь – избавить от студенческой мочи, блевотины и прочих «прелестей», оставляемых там с вечера пятницы и до воскресного утра.

– Насчет «кто» – никаких догадок, – сказала Даника, снова глотнув пива. Ее передернуло. Карамельные глаза потемнели. – Судя по запаху, убитые были людьми. Это установили сразу. Но идентифицировать их личности смогли только через двадцать минут. Тела были разорваны в клочья и частично съедены.

Брайс запретила воображению нарисовать ей эту картину.

– Мотив убийства?

– И с этим тоже глухо. Но Сабина прямо при всех выложила мне, что́ она думает о дерзком убийстве, произошедшем не когда-нибудь, а именно в мое дежурство.

– Что твой дед сказал по этому поводу?

– Ничего. Пока шло собрание, он спал. Сабина не потрудилась его разбудить. Если он и узнал о моей порке, то задним числом.

Ее деду осталось недолго. Об этом говорили все. Год-два – и нынешний предводитель волков, которому было почти четыреста лет, совершит ритуал, называемый Отплытием, – пересечет Истрос и вступит в пределы Костяного Квартала. Ритуал пройдет, как надлежит: черная лодка не опрокинется, его душу сочтут достойной, а тело не предадут реке. Ему откроется доступ в пределы Короля Подземья, к тамошним туманным берегам… и тогда начнется правление Сабины.

Храни их боги от ее правления.

– Ты же знаешь, что не виновата, – сказала Брайс, открывая крышки двух ближайших коробок с пиццей.

В одной пицца была нашпигована сосисками, перчеными колбасками и фрикадельками. В другой – копченое мясо вперемешку с пахучим сыром. Явно выбор Бронсона.

– Знаю, – пробормотала Даника.

Допив пиво, она бросила бутылку в раковину и полезла в холодильник за новой. Каждый мускул ее худощавого тела был предельно напряжен. Захлопнув дверцу, Даника привалилась к ней спиной, стараясь не встречаться глазами с Брайс.

– В ту ночь я находилась в трех кварталах от места убийства. В трех. Я ничего не видела, не слышала и вообще не чуяла, что их раздирают на куски.

Брайс только сейчас обратила внимание на подозрительную тишину в гостиной. Острый слух волков (вне зависимости от обличья) способствовал их вечной привычке подслушивать.

Этот разговор придется отложить на потом.

Оглядев недра холодильника, Брайс открыла другие коробки с пиццей:

– Может, хватит морить стаю голодом? Оставишь им на перекус, пока не уничтожила все?

Брайс помнила, как однажды Даника в один присест слопала три пиццы. В таком настроении, как сейчас, подруга вполне могла побить рекорд и съесть четыре.