Литтмегалина - Острые камни

Он лег в воду, раскинув руки чтобы было легче удерживать лицо над поверхностью. Вода не ощущалась как вода. Скорее, как слизь, захлестнувшая его. Она была слишком теплая, почти горячая. Ему было дискомфортно и тревожно, но, может быть, больше из-за самовнушения. Ослепительное синее июньское небо, омытое ночным дождем, так жгло глаза, что выступали слезы, и Илия зажмурился. С минуту он раздумывал, почему женщина с торчащими из воды грудями выглядит соблазнительно, в то время как мужчина, светящий пенисом, – комично.

А потом все мысли вдруг затихли. Стало тихо и в его голове, и снаружи – уши заложило, точно в самолете. Оранжевый свет под веками мигнул, погас и появился снова, после чего поток мыслей возобновился, только теперь он тек странно вяло.

« Лиза – шлюха. Все неприятности от потаскух. Стоило выпихнуть ее из машины, как только она рассказала. На полном ходу ». Он представил себе звук, с которым ее тело ударяется об асфальт, и сердце окружил холод. Говорят, ярость жжется как огонь. Но она обжигала, как лед. Где-то в глубине его сознания настоящий Илия съежился, наблюдая, как его обступают ядовитые побеги. « Вот так. Просто выбросить ее из машины. А потом развернуться и проехаться прямо по ней. Эта сука заслужила. Все они одинаковы. Или прямо сейчас. Схватить ее за загривок, как кошку. Ткнуть мордой в воду. Она и есть похотливая кошка ».

Илия попытался оттолкнуть наступающие на него омерзительные идеи, но они душили его, вытесняя даже само желание сопротивляться. Он рванулся из последних сил, неуклюже поднялся на ноги и побежал к берегу.

– Что такое? – Лиза с тревогой заглянула ему в глаза. – Что там было?

– Я подумал, что ты шлюха, – Илия согнулся пополам. С его волос потекла вода. Он все еще чувствовал оборванные щупальца, в предсмертной агонии извивающиеся в его мозгу, и в ужасе закрыл лицо руками.

– Чудесно, – после паузы безразлично бросила Лиза. – Садись-ка ты в свою машину и укатывай без меня.

Илия выпрямился и непонимающе посмотрел на нее из-под ладони.

– А ты как доберешься до Торикина?

– Мы, потаскухи, у шоссе не пропадем, – огрызнулась Лиза.

Он слышать ее не мог, все его лицо сморщилось.

– Перестань говорить так о себе. Я не знаю, что это было. Это был не я. Я никогда так не думал о тебе. Ты мне нравишься. Ты хорошая. Я тебя люблю.

Слова выскакивали из него импульсивно, он сам едва осознавал, что говорит, и не понял, почему вдруг так потеплел ее голос:

– Я верю тебе.

Лиза приобняла его.

– Поедем в мотель. Я хочу отмыться. Обсудим все, когда ты успокоишься.

Илия стиснул ее предплечье, стуча зубами. Его хватка грозила обернуться синяками, но Лиза ничего не сказала.

На пути к мотелю Илия вел машину медленно и осторожно, все еще чувствуя дрожь в пальцах. В дороге они не разговаривали, но Илия все время чувствовал ладонь Лизы на бедре.

Они постояли, обнимаясь, под душем. Собрали вещи. Перед отъездом из города завернули к старикану Херлифусу, молча починили крыльцо и переделали кучу другой работы в его доме, освободившись только к вечеру. Хотя старик несколько раз видел, как Илия целует Лизу, на этот раз он не стал предостерегать его против нее.

На пути домой они остановились возле леса, и на прогалине, скрытой от дороги кустарником, Илия расстелил на траве покрывало. На этот раз в их соитии не было никаких нежностей. Только резкие животные движения. После Илия посмотрел сначала на Лизу, сидящую голышом с поджатыми ногами и пытающуюся распутать сбившиеся в колтуны волосы, затем на розовеющее к ночи небо в рамке из еловых крон, и сказал:

– Там, в воде, мне подумалось, что я хочу тебя убить.

– Ты поэтому потащил меня в лес? – усмехнулась Лиза.

– Нет. Я хотел успокоиться, – честно сознался Илия. – Те ярость, ненависть к тебе были очень сильными. Я до сих пор чувствую их эхо. Хотя я понимаю, что сейчас могу себя контролировать, мне сложно отделаться от тревоги, что я наброшусь на тебя в какой-то момент.

Лиза демонстративно сосредоточила взгляд чуть пониже его живота.

– В ближайшие пятнадцать минут мне можно на это не надеяться.

– Я серьезно. Это было что-то… Какое-то воздействие, которое просто сминает всю твою личность, как ненужную бумажку, – Илия нашел свои трусы и машинально натянул их на себя. – Ты не видела мои носки?

– Один вот лови. А второй ты и не снимал, дорогой.

Они закончили одеваться и с риском для зрения выбрались через колкие заросли к машине.

– Почему на меня это не подействовало? – спросила Лиза, когда они возобновили движение.

– Понятия не имею. Может, потому что ты женщина?

– Ну и что. Сработало же на Лайле.

Илия только пожал плечами. Он все еще не мог преодолеть эмоциональную опустошенность, которая наступила после сокрушающего переживания в озере. Лиза в задумчивости принялась грызть ноготь. Потом вдруг очнулась, торопливо убрала руки на колени и сказала:

– Думаю, нам стоит задаться другим вопросом. Не почему со мной ничего не случилось, а почему случилось с тобой.

– А у тебя есть версия? – скептически осведомился Илия.

Лиза покосилась на него как будто бы с мыслью, что не стоит ее недооценивать.

– Знаешь такие головоломки, где надо собрать картину, разрезанную на кусочки? Если кусочки не подходят, они не сцепляются. Но если они соответствуют, они смыкаются друг с другом. Может, и это работает так же. Цепляет, если есть соответствие. Между тем призраком там, в воде… и тобой…

– Я не отношусь так к женщинам! – выкрикнул Илия, ударяя ладонями по рулю.

– Послушай, я не имею в виду, что ты похож на дегенерата, убившего девушку из ревности, – Лиза примирительно похлопала Илию по руке. – Но если просмотреть все три истории, включая твою сегодняшнюю одержимость, то легко различить общий элемент. Индрид была убита, потому что ее парень узнал ее секрет. Морен была убита, потому что ее сестра узнала ее секрет. А тебе я рассказала некоторые вещи о себе, о которых ты не догадывался. Будем считать, ты узнал мой секрет. И все эти раскрытые тайны могли или стали поводом для агрессии.

Илия вытер взмокший лоб. К ночи температура упала. Пот выступал не от жары.

– Что это может быть? Что там было такое на дне этой проклятой лужи?

– Я не знаю, – просто сказала Лиза.

– Я нормальный человек, – выдохнул Илия. – Нормальный. Но на несколько минут это превратило меня в отморозка. Я мог бы напасть на тебя. Я был к этому близок. А Лайла была подростком, да еще и не очень трезвой. И ее захлестнуло так, что ее собственное сознание оказалось полностью вытеснено на какое-то время. Очнувшись, она ничего не помнила. С теми людьми, чьи дела хранятся в подвале СЛ, произошло нечто подобное?