Джанет Эдвардс - Ураган

— Он по-прежнему называет тебя своей женой.

«Мортон не имеет права называть меня женой! Я не раз говорила ему, что мы лишь тюремщик и заключенная».

Меня поразил гнев Трессы.

— Полностью с тобой согласна, — поспешно ответила я. — Возможно, этим словом он не заявляет права на тебя, а наказывает себя.

«Возможно. Итак, проведя в заключении почти год, я пришла в апартаменты Мортона, чтобы в тысячный раз потребовать меня отпустить. И обнаружила дверь книгарни открытой. Внутри Мортон разговаривал с кем-то по инфовизору, и они спорили обо мне» .

— Клер? — спросила я.

«Да. Я пряталась, пока звонок не закончился. Мортон в бешенстве выскочил из книгарни и из апартаментов. Я проскользнула в книгарню, приказала повторить последний звонок и сама поговорила с Клер.

Другие люди не смели бросать вызов Мортону, но Клер тоже была телепатом и занимала равное с ним положение. Она сказала, что поможет мне бежать, и мы используем сюжет древней книгарни Шекспира. Я, как персонаж по имени Джульетта, приму лекарство, которое как будто меня умертвит» .

Я вспомнила, что Гидеон упоминал о страсти Клер к Шекспиру.

«Клер все устроила. Я должна была, как обычно, пойти на пляж первого уровня, забрать со стойки свой упакованный обед, а потом сесть в определенной точке пляжа. Внутри пакета с едой будет дополнительная коробочка с несколькими таблетками. Я их приму и рухну замертво. Сидящая поблизости женщина поспешит на помощь, скажет охранникам, что она врач, вызовет специальную медицинскую группу и якобы попытается меня реанимировать. Придут еще два человека в форме медиков, с грустью объявят, что я умерла от обширного кровоизлияния в мозг, и заберут мое тело.

Мортон прочтет разумы моих охранников, увидит, что произошло, и уверится в моей смерти. Если он попросит показать тело, ему скажут, что труп уже отослали на морскую ферму для погребения по ее традициям. Учитывая страх Мортона перед Внешним миром, мы с Клер знали, что он никогда не решится сам отправиться на ферму» .

— Значит, вот что тогда на самом деле случилось, — пробормотала я.

«Думаю, да. Я боялась, вдруг таблетки действительно убьют меня, но дошла уже до такого отчаяния, что все равно приняла их. Я отключилась, как планировалось, и проснулась несколько часов спустя на борту самолета, возвращавшегося на морскую ферму».

Я потерла лоб.

— Вернувшись на морскую ферму, ты взяла новое имя — Тресса.

«Да. До отсылки в улей я провела на ферме всего пару дней. После годичного отсутствия все забыли про Селандину. Все, кроме Трегерета. Его импринтинг включал правду о телепатах, так что я могла сказать ему, как Мортон держал меня взаперти».

Лицо Трессы осветилось радостной улыбкой.

«Трегерет помог мне сделать вид, будто море только прибило меня к ферме. Он удалил из записей всю старую информацию и изображения Селандины, чтобы никто не связал меня с ней. Мы вместе выбрали мне новое имя, Тресса, потому что оно означало «третий», и это было мое третье имя и моя третья жизнь».

Я предполагала, что улей стер все записи о Селандине, но это оказалось неправдой. Улей ничего не знал. Записи стер Трегерет. Он сделал это не для того, чтобы прикрыть смерть Селандины и защитить Мортона, а чтобы скрыть, что она еще жива, и обеспечить ей новое начало.

Я улыбнулась.

— И в итоге ты вышла за Трегерета.

«Мы поженились на моле, и толпа наблюдала, как мы соединили наши руки и наши жизни. Только Трегерет имеет право называть меня женой».

Я кивнула.

— Ты рассказала мне эту историю не просто так. Что я должна сделать?

«Я не могу рисковать и сама выходить на связь с Мортоном, чтобы увидеть, насколько сильно или слабо он изменился. Мне нужно, чтобы ты приняла решение, стоит ли ему говорить, что я жива, или пусть продолжает верить в мою смерть» .

Я нахмурилась.

— Мортон верит, что забрав тебя с морской ферме и удерживая под замком, стал прямой причиной твоей смерти. В наказание он провел сорок лет своей жизни, придерживаясь строжайших правил. Думаю, ты права, и Мортон лучше перенесет операцию, если узнает, что ты жива.

Тресса вновь заговорила вслух.

— В таком случае, пусть узнает, но он не должен услышать ни о моей новой личности, ни о браке с Трегеретом. Мортон, которого я знала, был эгоистичным мальчишкой, пользующимся властью без раздумий о других. Я не стану играть своей свободой в надежде, что он оставил эгоизм позади.

— Думаю, это мудрое решение, — ответила я. — Мортону не нужно знать, где ты и как живешь сейчас. Ему просто нужно знать, что ты жива. Настоящая проблема в том, как убедить его в правдивости этой новости?

Тресса мгновение подумала, затем достала из кармана синий маркер и сделала на стене быстрый набросок. Он изображал девушку, сидящую на скале и расчесывающую волосы. Ее ноги должны были свисать в воду, но вместо ног виднелось что-то, похожее на рыбий хвост.

— Если Мортон увидит этот рисунок, — сказала Тресса, — то поверит, что я жива.

Я достала инфовизор и старательно сделала несколько снимков изображения.

— Теперь тебе лучше вернуться к своим людям, пока твой лидер ударной группы не рухнул от нервного напряжения, — посоветовала Тресса.

Я рассмеялась.

— Да. Мне жаль, что Мортон плохо к тебе отнесся. Обещаю, сама никогда не буду так себя вести.

— Ты не совершишь ошибок Мортона, — согласилась Тресса. — Но сделаешь много своих. Все делают.

— Это правда. Я рада, что смогла встретиться с тобой, Тресса, и желаю тебе попутных ветров в будущем.

Тресса подняла руку в прощальном жесте.

— Прощай, Эмбер. Когда в следующий раз окажешься на пляже первого уровня, брось за меня камень в его волны и скажи, что Селандина благодарит его за поддержку в период своего плена.

Мы с Джунипер вышли из каменного укрытия и направились к остальным. Она улыбнулась Лукасу и заговорила:

— Я хочу поблагодарить вас за всю оказанную мне помощь. За то, что вы сделали для морской фермы. Я бы хотела, чтобы вы остались подольше, но понимаю, что ураганы проводят на одном месте всего несколько дней и движутся дальше.

— Не уверен, что понимаю тебя, — ответил Лукас. — Мы уезжаем не потому, что закончился ураган, а потому что завершили нашу миссию.

Джунипер покачала головой.

— Командир-тактик Лукас, я говорю не о физическом шторме, который нанес легкий ущерб и забудется через неделю. С момента появления люди на морской ферме сравнивают с ураганом вас и ваш отряд. Вы прилетели с облаком самолетов, затмившим небо, и накрыли нас штормом изменений.

Она рассмеялась.

— Жители фермы опасались появления вооруженных чужаков и боялись чтения их разума нечеловеческим носачом, но вы показали, что на самом деле, мы должны бояться бесчеловечности, скрытой в одном из наших собственных детей. Мы беспокоились, как вы распорядитесь властью от имени улья, но вы использовали ее, чтобы решить наши проблемы с лотерей. Сейчас вы уезжаете, но наша жизнь изменилась к лучшему, и ваше влияние на нас никогда не забудется.