Сергей Григоров - Каждый выбирает [СИ]

— Ишь ты, раскомандовалась, — пробурчала Варвара.

— Слышала, что Зойка сказала? — спохватилась Юлианна. Как-нибудь потом можно будет повоздействовать на Аполлона. Постыдить, напомнить, что ему назначили возлюбленную, и нечего обращать внимание на других. Главное, чтобы сейчас от него отстали. — Давай отпустим Аполлона.

— Я бы давно его отпустил, — признался Олмир, — если б мы были простыми людьми. Но, как напомнил Седой, мы политические фигуры, и это обстоятельство заставляет меня предпринять кой-какие действия.

Он встал, подошел к Аполлону, окинул его взглядом с головы до пят и сказал:

— Разговоры закончены. Сейчас я буду говорить как король.

Все встали в знак уважения к особе сюзерена. Принятые в обществе правила поведения быстро впитываются в кровь.

— Первое. Любой проступок должен иметь последствия. Так требует справедливость. Я наказываю герцога Шойского запрещением постигать магическое искусство.

Аполлон усмехнулся: он не посещал уроков Дикого Мага, и действительная тяжесть наказания была ему неведома.

— Второе. Я требую от него обещания, что ничего подобного впредь не повторится, и он с должным почтением будет относиться как к главам Больших Домов, так и к простым гражданам.

— Даю слово, — сквозь зубы пробормотал Аполлон, — я говорил уже, что произошедшее — плод недоразумения, оплошности.

— И, наконец, третье. Я требую от него политической лояльности, обещания не препятствовать намеченным мною преобразованиям.

— Какая лояльность? Какие преобразования? Надеюсь, не ликвидация Дома Кабана? — усмехнулся Аполлон. — Боюсь, с этим я не смогу согласиться.

— Не беспокойся, я ничего не имею против твоего герцогства. То, что я задумал… ты узнаешь непосредственно перед соответствующим заседанием Коронного Совета. Обещаю, что по большому счету это и в интересах Дома Кабана. Сейчас я требую лишь принципиального обязательства.

— Кто откажется дать принципиальное согласие? — усмехнулся Аполлон. — Даю. На, бери. Я обязуюсь не препятствовать тебе, если это не коснется коренных интересов моего герцогства.

— Вы, Ваше Высочество, очень любезны. На этом мы закончим. Так, Варя, пойдем со мной.

Повернувшись, Олмир быстрым шагом направился в малый кабинет. Варвара с трудом поспевала за ним.

— Какой у тебя здесь беспорядок, — сделала она замечание, оглядевшись, — зачем тебе столько бумаг? Ты их все одновременно просматриваешь?

— Да, Варя. Это очень важные бумаги.

— О чем они?

— В основном — об убийстве Рагозы. Но это печальная тема, отнимающая у меня много времени и сил. Не будем поднимать ее. Давай поговорим о тебе. Мне известно, что дома ты с блеском справилась с тестами, но упорно отказываешься проходить их в официальной обстановке. Почему?

— Да боюсь, наверное.

— Варя, в наше время психологическое тестирование — распространенная практика. На большинстве планет Содружества выставить свою кандидатуру на занятие любой общественной должности можно только после дотошного медицинского освидетельствования. У нас каждый, кто допускается к управлению техникой, потенциально опасной для человека — как для него самого, так и для окружающих, — ежедневно проходит обязательную проверку, а то и постоянно находится под контролем. Иначе нельзя. Это естественный порядок, воспринимаемый так же, как, скажем, обычай одеваться. В свое время человечество здорово нахлебалось с терроризмом, немотивированной агрессивностью, геростратизмом и прочими неадекватными психическими проявлениями.

— Я это знаю. Лоркас нам рассказывал.

— Тогда почему отказываешься? Объясни.

— Ну, много чего может случиться. Я могу, например, себя плохо почувствовать. Занервничать. Или еще что.

— Не можешь. Говори истинную причину, у меня мало времени.

— Истинную, говоришь? — с горечью воскликнула Варвара. — Неужели и тебе, Олег, нужны объяснения? Тогда слушай. Я не желаю становиться второсортной герцогиней. Либо наши Дома будут абсолютно равны, либо я ни на что не претендую. Я на все согласна, если ты, Зоя, Георгий, Аполлон и Юлька будут делать то же самое. Иначе — дудки-с! Вот, пройду я эти тесты твои вонючие, а потом моим детям их тоже проходить? А если требования изменятся — мне опять подтверждать право на титул? Не считай меня, пожалуйста, наивной дурой! Либо все — либо ничего!

Олмир покраснел. Не надо было идти на поводу у канцлера, подумал он и сказал:

— Я понял тебя. Извини. Затея с тестами была нашей уловкой, чтобы на время отвлечь тебя. Уж больно сильно ты допекала всех своими планами на будущее. Мы снимаем свое требование. Но у меня будет к тебе одна просьба. Тебе надо будет выступить по телевидению.

— Надо будет? Выступить? А что я за это получу?

— Мою благодарность и расположение.

— И все? Что-то не вижу, где они, — рассмеялась Варвара, пошевелив пальцами, как это сделал Аполлон перед их посещением родиниловской обители.

— Зря ты так. Мое расположение дорогого стоит. Вот, ты требуешь, чтобы твоему герцогству отдали большинство земель Дома Дракона. А с какой такой стати? Существующие Большие Дома начинали с нуля. Преодолевали огромные трудности. Кое-кто сломался. Дом Быка зачах, Дом Змеи саморасформировался. Почему бы тебе не проверить свой род на выживание — взять какой-нибудь участок сельвы и начать осваивать его?

— Так нечестно! Сейчас другие условия! Никто со мной не пойдет труху топтать!

— Это уже твои проблемы.

— Ладно, что ты хочешь?

— Ты меня знаешь — плохого я не предложу. Ты выступишь по телевидению с демонстрацией своих паранормальных способностей. Я бы и лично это сделал, но из некоторых соображений я должен, как говорится, остаться над схваткой. Тебе самой будет интересно. Вот программка. Не волнуйся, я советовался с Месенном, и он подтвердил, что от предлагаемых здесь магических действий вреда для здоровья не будет. Но на всякий случай не импровизируй.

Варвара углубилась в изучение протянутых ей бумаг. Олмир посмотрел на нее и сказал:

— Жан Мерсье, Ванин отец, поможет тебе уладить детали. Запомни только, что главная цель твоего выступления — подвести народ к мысли о том, что Предназначение достигнуто, сверхлюди — ты в их числе — появились, раскрылись их способности. Но открыто говорить об этом ни в коем случае нельзя. Нельзя вообще произносить слово «Предназначение».

— Почему?

— Следует бережно относиться к чувствам людей. Так ты согласна?

— В принципе согласна, но желала бы узнать, на что могу рассчитывать при разделе наследства Дома Дракона.

— Ох, Варя, — скривился Олмир, — опять ты завела свой каток. История с тестами тебя ничему не научила? Обо всем мы поговорим, но в свое время. Обещаю быть предельно справедливым.