Дарья Гущина - Окно в Полночь

Кроме книги беспокоил второй вопрос. Я топала меж сугробов по тропинке, дрожа под порывами колючего ветра. Очень хотелось помыться. Но при глюке — стрёмно. Мало ли, а вдруг не глюк, вдруг проснется от шума воды?.. И даже если глюк… всё равно стрёмно. Хотя, если рассуждать логически, то птеродактиль — это плод больного воображения, и я могу им управлять. И могу переместить его силой разума, скажем, на кухню. На полчаса хотя бы, мне хватит. Правда, и с силой, и с качеством разума имелись определённые проблемы… но я блондинка и творческая личность, мне простительно. Значит… в гости?

Домофон, как обычно «отмёрз», и дверь подъезда я открыла без ключей. Взобралась на свой этаж почти бегом, согреваясь, и нос к носу столкнулась с дядей Борей.

— Добрый день, Василиса, — улыбнулся он. — А ты чего не на работе?

— Да ну их, надоели, — я улыбнулась в ответ и поставила пакеты на пол. Внимание, Вася, наглость — наше всё! — Дядь Борь, а можно сегодня у вас помыться?

Сосед никогда ничему не удивлялся, особенно касаемо меня.

— Что, опять слив забился?

— Не, лампочка в ванной перегорела и смеситель барахлит, — наврала я честно. — А папа только на выходных приедет посмотреть. Можно?..

— Держи, — он протянул ключи. — Заодно и за квартирой приглядишь. Меня дня три не будет, купайся на здоровье.

Лицо у него хмурое, небритое, уставшее…

— С мамой что-то?..

Дядя Боря опустил глаза на секунду, надвинул на лоб шапку и снова бодро улыбнулся:

— Не бери в голову. Всё нормально. Цветы польёшь, если дольше задержусь?

Я кивнула.

— Ну, бывай, Василиса. Ключи Николаю — этой мой сосед снизу — потом оставишь. Я к нему зайду, как вернусь.

Закуривая на ходу, он сбежал по ступенькам вниз, а я нахмурилась. Сосед как-то обмолвился, что у него мать очень больна, и раз-два в месяц он ездил к ней в стационар. Ладно, все под Богом ходим, но хорошо бы, чтобы сейчас у него всё было хорошо…

Дома я разложила покупки по полкам холодильника, поела и заглянула в ванную. Глюк никуда не делся, чтоб его за хвост, только место дислокации сменил. Сполз с потолка и обосновался на стене, у полотенцесушителя. И странно так обосновался… Я поморгала на кожистое крыло, проходящее сквозь трубу батареи и полотенце, быстро сгребла с полок мыльно-рыльное и молча вышла. Кажется, зверюга — призрак. Чудно. Значит, не так опасен. Мама, что я несу… И шикнула на себя. Полотенце я несу. Полотенце, халат и прочие шампуни. Поводов сходить с ума нет. Точка, Вася. Доработать два дня и свалить в отпуск, от хаты подальше. Мозг перезагрузится — полегчает.

Быстро поев и насыпав коту ещё корма, я прихватила купальные принадлежности и отправилась мыться. Дурацкая ситуация, конечно… Зайдя в соседову квартиру, я огляделась и хмыкнула. Дядя Боря был моим собратом по несчастью, то есть филологом и редактором. И вроде что-то писал, но показывать стеснялся. Но если я, зная о мамином пристрастии неожиданно наведываться в гости, поддерживала относительный порядок, то здесь… Творческий бардак во всём его великолепии. Горы книг и кучи бумаг. Надо, кстати, почитать что-нибудь взять — отвлечься от нервной обстановки.

Помыв ванну и оставив включенной воду, я зашла в гостиную. На полу — стопок десять книг под потолок. Или стремянку искать, или нижнюю вытаскивать… Я одёрнула себя. Самой же потом убирать всё… А стенные шкафы, кстати, пустые. Все книги — в комнате, словно сосед что-то в них искал. Странно. Но да ладно. Не моё дело.

Выкопав из стопки на столе небольшой сборник фантастических рассказов, я пролистала несколько страниц. «Новое имя в фантастике!» — гласил стикер на обложке, некто Виктор Сергеев. Ну-ну, «новое»… Рассказы новичков нынче не печатают — в тренде романы. Наверняка за скромным псевдонимом таится маститый мэтр, которому ранние рассказы под реальным именем печатать стыдно, а денег надо. А раз маститый, то и под псевдонимом напечатают и продвинут. Но пишет вроде неплохо. Для получаса в ванной сойдёт.

В сибирских условиях есть только одно место, где можно отогреться, — это ванна с горячей водой. Нырнув в воду по кончик носа, я несколько минут блаженствовала, расслабившись. И только здесь понимаешь, как дико успел промерзнуть, хотя вся зима ещё впереди… И есть только одно занятие, за которым можно надолго забыть о житейских неурядицах, — это чтение хорошей книги. Да, на правах рекламы.

Рассказы оказались неплохими и злободневными. В каждом главный герой — сумасшедший писатель придумывал фантастическую историю, возможности её действующих лиц, а потом с помощью волшебных листа и пера открывал портал и перетаскивал всех персонажей в свой мир. Для опытов, ибо по первой специальности был биологом. Инновационная лаборатория в спальне, тщательно замаскированная под тумбочку и торшер, прилагалась. Сумасшедший, что с него взять… И, как и все ненормальные, плохо кончил. Натаскал зверья столько, что оно вышло из-под контроля, и писателю пришлось открывать новый портал, чтобы спровадить пришельцев в первый попавшийся мир. Портал открылся в виде окна, писатель взобрался на подоконник, чтобы увидеть новый мир, и благополучно выпал с десятого этажа. А то ли окна перепутал, то ли спятил — автор скромно умолчал.

Несмотря на бредовость идеи, сборник понравился. Пока я его дочитывала, вода успела остыть. Отложив книжку, я помылась, обмотала голову полотенцем, завернулась в халат и отправилась на поиски второй книги. Кажется, в книжной стопке был ещё один подобный сборник… В чужие романы нырять не время — со своим бы разобраться. А если у меня под рукой оказываются хорошие книги, собственные ненадолго уходят на второй план. Читать чужое гораздо приятнее, чем, пыхтя и сопя, вымучивать своё.

Прихватив пару книг, я вернулась в ванную, собрала вещи и намазала лицо чёрной косметической глиной. Глядишь, повезет Серафиме Ильиничне отомстить… Но соседки, к сожалению, на площадке не наблюдалось. И, едва я закрыла входную дверь на ключ, в подъезде, мигнув, опять погас свет. Вот паразиты, Новый год, что ли, уже отмечают?.. Гневно сопя, я провозилась в темноте минут десять, пока случайно не попала ключом в замочную скважину. Всё, завтра позвоню в ЖЭК и устрою скандал. Надоело.

Бабушкин канделябр по-прежнему стоял на кухонном столе. Оставив книжки и шампуни на комоде в коридоре, я запалила две оставшиеся свечки, доставила в чаши новые и подожгла по очереди шесть фитилей. По стенам кухни поползли жутковатые тени. Баюн, запрыгнув на стул, тихо заурчал.

— Да, очень не вовремя… — пожаловалась коту. — Чаю хочется…

Баюн склонил голову набок, повёл ушами и фыркнул. Потом запрыгнул на стол и улегся, обвив хвостом подставку канделябра.

— А ну, брысь! Стол — для еды!