Майя Зинченко - Небесный механик [СИ]

— Через полчаса мы будем дома. Ты выпьешь горячего сладкого чая и ляжешь спать.

— Да, — глухо отозвался он, не спуская глаз с воротника соседки. — Нам обоим нужно отдохнуть.

Подошедший локомотив разрядил обстановку. Масса людей устремилась к вагонам, увлекая агентов за собой. Ехать довелось в поезде нового типа. Идея находится в прежних вагонах, похожие на маленькие железные тюрьмы без окон (ведь под землей все равно не на что смотреть) не вызвала энтузиазма у обитателей столицы. Иногда между станциями ненадолго гас свет и тогда вагоны с единственны выходом, идущие под толщей породы, наводили невольные мысли о гробах. Заживо похороненные пассажиры нервничали, тщетно пытаясь бороться с паникой. Руководство метро, лично поездив по всем веткам, признало претензии уместными и пошло людям навстречу, начав замену вагонов старого образца на другие, с более комфортными сидениями, поручнями и окнами.

Перед тем как отправиться домой, они, не забывая о конспирации, зашли в магазин готового платья, владельцем которого был свой человек. Здесь хранилось немало одежды их размера, как мужской, так и женской. После посещения магазинчика соседи больше не могли узнать в них исследователей или золотоискателей далеких северных островов. Их гардероб был подобран в полном соответствии с понятиями благопристойности.

Оказавшись на пороге родного дома, Маргарет облегченно вздохнула, расправляя плечи. Последние дни нельзя было назвать легкими. На нее давила неопределенность сложившейся ситуации, вполне обоснованные подозрения отдела «А», нервозность мужа, который столь невозмутимый прежде стал дополнительным поводом для беспокойства. Хотелось принять ванну, расслабиться, накрыться с головой одеялом и предоставить миру возможность самому решать свои проблемы.

Эмма заметила их еще из окна кухни и распахнула дверь раньше, чем они успели подняться на крыльцо. На лице девушки была написана неподдельная радость.

— Вы вернулись! — она сжала кулачки и потрясла ими от избытка эмоций.

— Доброе утро, — вежливо поздоровался Эмиль, в глубине души надеясь, что сегодня служанка будет менее словоохотлива, чем обычно.

Его надеждам не суждено было сбыться. Стоило Маргарет войти в прихожую и обратить внимание на старенький потертый плащ серого цвета, висевший на вешалке, как Эмма принялась болтать без умолку.

— Я уже вся извелась, развлекая его! Думаю, как это — хозяев в доме нет, а он все настаивает на своем. Заладил одно и тоже, что пока не переговорит с вами никуда не уйдет. Можно подумать, у меня больше никакой работы нет, кроме как сидеть с ним. Что ж мне было делать, он ведь в непогоду пришел, я его и пожалела, не стала выгонять. Как пожилого человека в ливень на улицу выставить? Да и смирным он мне показался, приличный господин, хотя и очень настойчивый. Не стала я полицейского звать, не похож он на грабителя.

— Погоди, — Эмиль с вымученным видом сделал ей знак замолчать, — ты хочешь сказать, что у нас гости?

— Да я это же и говорю! — возмутилась Эмма. — К вам господин еще вчера утром пришел. Так до сих пор и сидит, я ему в гостиной постелила, книг дала — уж очень он просил почитать что-нибудь, пока вас нет.

— А как его зовут? — осторожно поинтересовалась Маргарет, мысленно проклиная любых гостей, посмевших помешать ее отдыху.

— М… — Эмма растерянно посмотрела на нее и поспешно принялась шарить в карманах белого накрахмаленного передника. — О, вот его карточка.

Служанка протянула помятый белый кусочек картона, на которой самым простым типографским шрифтом было напечатано, что владелец визитки некто Тальбот, является профессором и заслуженным членом открытого физико-математического общества при университете Инсума. Эмиль посмотрел на визитку так, словно она могла укусить. Это было невероятное совпадение.

— Ты говоришь, что он в гостиной?

— Да, еще не вставал. Вы знаете его, господин? — Эмма в волнении ловила его взгляд. — Я не сделала глупость, впустив его в ваше отсутствие?

— Все в порядке, Эмма, — успокоила служанку Маргарет. — А теперь приготовь нам завтрак, хорошо?

— Мы прибыли издалека, так что поторопись. И не испорть ничего, — добавил Эмиль.

Излишне эмоциональную девушку необходимо было загрузить работой, чтобы иметь возможность спокойно поразмыслить. Эмиль помог жене раздеться, не сводя глаз с карточки, которую Маргарет положила на столик для перчаток.

— Меня пугает его приход, — честно сказал он. — При нынешних обстоятельствах причина должна быть чрезвычайно серьезной.

— Только бы нам не пришлось куда-нибудь снова срочно ехать, — с вздохом сказала Маргарет. — Все эти внезапные визиты заканчиваются одинаково — мы отправляемся на другой конец света. Как много Тальбот знает? — спросила она тихо.

— Достаточно. Прямо ничего оговорено не было, но он о многом догадывается, я полагаю. По крайней мере, ученый несколько раз дал мне понять, что он думает о моей так называемой работе в банке.

— Я не буду вмешиваться в разговор. Что и сколько сказать решай сам.

— Хорошо, — кивнул Эмиль.

В погруженной в полумрак гостиной было тепло и уютно. Эмма еще не успела раздвинуть шторы, поэтому единственным источником света служили тлеющие красные угли в камине. В центре комнаты на широком диване, укрытый клетчатым пледом, безмятежно спал старик. У него были крупные черты лица, длинный нос и белоснежные волосы, полностью закрывавшие лоб. На столе рядом с диваном лежали несколько книг и очки в тонкой металлической оправе. Там же стояла тарелка с недоеденным печеньем и пустой стакан из-под молока. На полу лежали стоптанные коричневые туфли с узкими носками.

— Виктор, — Эмиль осторожно потряс старика за плечо, — проснитесь.

Они не были близкими друзьями и в другое время всегда обращались друг к другу с должной почтительностью, но в подобной обстановке язык не поворачивался называть гостя профессором, несмотря на преклонный возраст и научные степени последнего. Можно побыть немного фамильярным с человеком, который читал твои книги, пил твое молоко и уснул на твоем любимом диване.

Ученый открыл глаза и непонимающе посмотрел на Эмиля. Спустя мгновение он отбросил плед и, вскочив, энергично пожимал ему руку.

— Как я рад, что ваша поездка не затянулась, — лицо Тальбота светилось от радости. У него оказался звонкий, моложавый голос.

— Доброе утро. — Маргарет решила напомнить о своем присутствии.

— О, здесь дама… Прошу меня извинить. — Близоруко сощурившись, профессор нашарил на столике очки. — Вы, несомненно, очаровательная госпожа Леманн.

Он галантно поклонился, ничуть не обращая внимания на помятый костюм, несвежую рубашку и отсутствие пуговиц на манжетах.