Карина Шаинян - С ключом на шее [СИ]
- Название:С ключом на шее [СИ]
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Карина Шаинян - С ключом на шее [СИ] краткое содержание
201… Мать-одиночка, доцент по прозвищу Вендига и постоянный пациент психушки собираются вместе, потому что их старый друг вернулся на озеро, а детей снова убивают, и это надо остановить.
С ключом на шее [СИ] - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
— Хочешь, я с тобой в Институт схожу? — предлагает Ольга. — Подожду в коридоре, пока ты с папой разговариваешь.
Ее голос звучит тускло и пусто, будто обглоданный. Янка смотрит на нее круглыми от ужаса глазами, молча трясет головой, и Ольга отворачивается, сложив руки на груди. В последний раз щелкает замок, и Янка, откидываясь назад под весом набитого ранца и балансируя скрипкой, начинает спускаться. Ольга с Филькой идут следом, как почетный караул.
Свет на улице именно такой, каким его представляла Ольга, — бледный, невыразительный, пыльный. Янка плоской серой тенью замирает в дверном проеме, и кристаллики соли, забившие солнечные лучи, разъедают ее контур. Мучительная пауза перед окончательным концом. Ольга не может ее выдержать.
— Чего стоишь столбом? — недовольно говорит она и протягивает руку, чтобы подпихнуть Янку в спину. На серую Янкину тень надвигается другая, высокая, размытая, совсем съеденная. Филька сипло втягивает воздух и перестает дышать: его легкие закрыты на ключ, его дыхание заперто, они все заперты, все трое… Снова — трое.
— Здрасьте, — громко говорит Ольга, оттирает Янку плечом и просовывается вперед.
Увидев ее, дядь Юра досадливо морщится и отворачивается, снова сосредоточившись на Янке — а та смотрит в цементный пол крыльца, будто видит далеко-далеко внизу что-то страшно важное.
— А Янкиного папы дома нет, — еще громче говорит Ольга. — Он на работе. Вы лучше вечером зайдите, он вечером придет.
— Ты еще пораспоряжайся мне, — цедит дядь Юра. — Идите, поиграйте, мне надо с Яной поговорить.
— Никуда мы не пойдем, — выпаливает Филька и переступает с ноги на ногу, крепче утверждаясь на земле. Дядь Юра криво, заискивающе улыбается. Как собака, на которую прикрикнули.
— Какие у тебя невоспитанные друзья, Яна, — говорит он. — Не понимают, что слушать чужие разговоры невежливо. Наверное, это они подбили тебя написать ту глупую записку? — Его жалкая улыбка становится чуть шире, приоткрывая сероватые зубы. Блуждающий взгляд Янки расплывается, и Ольге хочется врезать ей, чтоб очнулась. — Представляешь, что скажет твой папа, если узнает, что ты сделала? Надеюсь, ты с ним своими выдумками не делилась. Тебя, конечно, выдрать надо, как сидорову козу, но я ему ничего не скажу. Такое врагу не пожелаешь: узнать, что родная дочка — шантажистка и клеветница. Ты знаешь, что такое клевета, Яна? Это подло, недостойно…
На его лбу выступают капли пота, верхняя губа подергивается. Ольга никак не может взять в толк, чего он хочет и зачем пришел. Она только понимает, что двор пуст, их никто не видит, а дядь Юра по-прежнему выглядит, как испуганная собака, — собака, готовая укусить.
— Что ты рассказала отцу? — спрашивает дядь Юра. — Что ему наговорила? Не хочешь по-хорошему — я тобой по-другому поговорю. Что ты ему сказала? А ну отвечай!
Он хватает Янку за плечо. Пальцы впиваются в плоть. Дернувшись, как тряпичная кукла, Янка вскидывает локоть, прикрывая голову, и забытый скрипичный футляр в ее руке бьет дядю Юру по носу. У Ольги вырывается истерический смех; она зажимает рот ладонями. Дядя Юра молча открывает и закрывает рот; Ольга закусывает кулак, чтобы не закатиться от хохота, а потом вдруг понимает, что дядь Юра онемел не от возмущения, а от страха, — он весь серый, и его губы трясутся, как студень. И смотрит он не на саму Янку, а на карман ее обвисшей кофты. Прорвавшийся от резкого движения карман, из которого торчит изогнутое лезвие ножа с глубокой ложбинкой, загаженной бурыми пятнами.
Кровь вскипает шипучими пузырьками и заполняет голову Ольги. Мир становится хрупким и прозрачным, как облизанный до бритвенной остроты леденец.
— Атас! — орет она. Мир взрывается острыми осколками. Янка спрыгивает с крыльца, на бегу прижимая нож чехлом со скрипкой; Филька, чуть помедлив — он всегда медлит, всегда! — тяжелыми прыжками несется за ней. Ольга ухмыляется в лицо дядь Юре и срывается с места.
— А ну стоять! — орет дядь Юра. — Я кому сказал, стоять! Вам же лучше будет!
Она усмехается, представляя его растерянную, возмущенную рожу — так у всех взрослых, когда от них убегаешь; но внезапно ее сердце сбивается, делает кульбит, и только потом до сознания доходит сбивчивый и тяжелый, но ужасающе быстрый топот дядь Юры.
Ранец тяжело бьет Янку по пояснице. Торчащее из дыры в кармане лезвие описывает смертоносные дуги, черкая по бедру. Янка бежит слишком медленно, вскидываясь, как заяц, размахивая скрипкой, которая вот-вот запутается у нее в ногах. Филька раскачивается на бегу, вытягивает руки вперед, как в глупом мультике, — то ли стремясь перехватить Янкину ношу, то ли теряя равновесие. Ольгу душит дурацкий смех; от него колет в боку, и бежать становится все труднее. Янка и Филька скрываются за углом. Топот дядь Юры становится оглушительным. Он не должен догонять ее. Взрослые не умеют бегать…
— Тебе же лучше будет! — выкрикивает дядь Юра, и Ольга хохочет. Надо бы заткнуться, но не получается. Она бежит слишком медленно. Она уже, считай, попалась. Ольга заходится от смеха и сгибается пополам.
Хватаясь за бок, она выбегает на пустырь за Янкиным домом. Над глинистыми рытвинами с воплями кружат чайки — Янка с Филькой вспугнули их, пробегая мимо помойки, и теперь чайки бьются в истерике; только два поморника сидят на куче вываренных костей, огромные, спокойные и опасные, как птеродактили. Янка с Филькой бегут на Коги, снова бегут на Коги, и Ольге остается только бежать вместе с ними. Она догоняет их под птичьи крики, и хриплое дыхание дядь Юры леденит ее спину. Краем глаза она видит, как по дороге ползет мусорка, движется со стороны моря — почему? Что она там делала? Все свалки с другой стороны города. Янка с Филькой выскакивают на обочину, и мусорка останавливается, перегораживая им путь. Ольга стонет от отчаяния. Янка с Филькой мечутся вдоль брезентового борта, неспособные решить, с какой стороны огибать грузовик, не в силах просто выбрать направление и побежать. Ольга забирает вправо — это дает дядь Юре возможность срезать, но совсем капельку, она успеет… Она рывком вскакивает на насыпь у самой кормы грузовика и, ухватившись за какую-то железную скобу, вбрасывает себя в кузов. Вонь бьет в нос с такой силой, что ее едва не выкидывает обратно на дорогу. Дыша ртом, Ольга падает на колени, перегибается через осклизлый деревянный борт и хватает протянутую руку. Ладонь ледяная и скользкая от пота; Филька тоненько верещит, зажмурив глаза, скребет ногами и вдруг оказывается внутри. Его швыряет вглубь кузова; кажется, он падает мордой прямо в помои, размазанные по полу, кажется, в кузове есть кто-то еще, но Ольге некогда смотреть. Дядь Юра уже вылез на дорогу; он вертит головой, еще не понимая, куда они делись. Она снова перегибается через борт (как же будет вонять от одежды, думает она, что я маме скажу) и протягивает руку.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: