Саймон Морден - Билет в один конец [litres]

Черт бы тебя побрал, Алиса! Ты смогла бы с этим справиться. Ты имела право, ты была обязана вмешиваться во все вопросы медицинского характера. Но ты предпочла свести счеты с жизнью.

Фрэнк посмотрел вверх сквозь решетчатый потолок. Затем взялся за поручни и поднялся по трапу туда, где стояли резервуары для сна, по два у каждой стены.

Четыре были открыты. Четыре были закрыты, и панели управления на них горели.

Фрэнк подошел к резервуару с нанесенной по трафарету единицей. Номером один была Алиса. Ди был номером пять, Марси и Зевс – номерами шесть и семь соответственно. Именно эти резервуары были закрыты и включены.

Фрэнк понимал, что открывать их не нужно. Понимал, что не должен этого делать, но также он понимал, что все равно рано или поздно попытается это сделать, так что лучше покончить со всем прямо сейчас. Неуклюже опустившись на корточки, он посмотрел на панель управления. Однако на ней не оказалось ничего такого, на что можно было бы нажать, и Фрэнк заключил, что резервуары управляются бортовым компьютером спускаемого аппарата.

Он достал свой планшет, и тот тотчас же автоматически подключился к корабельной сети. Так происходило раньше, когда Фрэнк искал грузовой контейнер с багги, так почему же что-то должно было измениться? Он перебирал различные меню до тех пор, пока не нашел, как ему показалось, нужное, после чего углубился в него. Наконец появилось схематическое изображение восьми ящиков, под каждым строка состояния. То, что надо: первый, пятый, шестой и седьмой работали, в то время как со второго по четвертый и восьмой были отключены.

Фрэнк выбрал первый ящик. В появившейся на экране информации для него не было никакого смысла, он понятия не имел, что она означает. И все-таки Фрэнк разобрал, что температура в резервуаре на грани замерзания, а сам он находится в так называемом режиме «сохранения».

Фрэнк вывел резервуар из режима сохранения, и появившееся окно предложило ему опцию открыть крышку.

Фрэнк хотел увидеть все своими глазами. Он ткнул «Открыть», и тотчас же лампочки на резервуаре начали мигать. Какое-то время они мигали, затем раздался щелчок, разнесшийся даже в разреженной атмосфере корабля.

Фрэнк приоткрыл крышку, только чтобы убедиться наверняка, и сразу же захлопнул ее.

Стараясь ни о чем не думать, он вернул резервуар в режим сохранения, и лампочки зажглись снова.

В резервуаре лежала Алиса, мертвенно-бледная, холодная.

Фрэнк полагал, что Брэк ее похоронил. Похоронил всех. С чего он так решил? Брэк сам это сказал или же просто предоставил остальным заключенным думать так? Марси, отравившаяся углекислым газом, перепачканная собственной блевотиной, Зевс, в том состоянии, в котором он был, с разорванными легкими, глазами и ушами, кожа багровая от синяков, высушенная, когда вода в его организме одновременно выкипала и замерзала, Ди, пунцовый, задохнувшийся.

Все они были здесь, возвращенные в свои резервуары, словно это был морг. Черт возьми, кто по своей воле станет спать в морге?

Выключив планшет, Фрэнк спустился на первый уровень.

Нужно поговорить с Брэком и постараться убедить его остановиться. Если не получится, нужно будет поговорить с «Ксеносистемами»: объяснить ситуацию и запросить помощи. Хотя бы какого-нибудь совета, поскольку до помощи сто миллионов миль и это расстояние по-прежнему казалось чем-то нереальным.

Но, где бы ни находился Брэк, возвращаться назад он, похоже, не торопился. Быть может, он просто отправился прокатиться по кратеру, чтобы не торчать в спускаемом аппарате.

Если скафандр Брэка оснащен радиомаячком, достаточно только загрузить карту и определить его местонахождение. Что и сделал Фрэнк.

Ничего. Если сигнал и был, Фрэнк не мог его видеть. Брэк буквально мог находиться где угодно. Невидимый. Как будто все это было сделано… сознательно.

Выключив планшет, Фрэнк напоследок еще раз огляделся по сторонам, чуть ли не смущенно, затем сменил систему жизнеобеспечения и залез в скафандр. Выйдя наружу, он решил, что лучше всего будет подняться на Вершину и заглянуть вниз в кратер: быть может, он увидит Брэка.

Ландшафт, наверное, не менялся уже тысячи лет. Но вот за какие-то несколько месяцев люди повсюду оставили свидетельства своего пребывания. Следы колес, накатанные колеи, изменившие местность, тропа и, наконец, самая настоящая дорога, пересекающая девственно нетронутую пустыню.

Такая дорога вела с Вершины вниз к Бульвару Сансет – наезженная, утрамбованная колея, спускающаяся вниз по красно-бурому склону. А на дне три белых грузовых контейнера, не имеющие никакого права там находиться.

Сначала Фрэнк предположил, что это, наверное, те самые контейнеры, которые они с Ди притащили к спускаемому аппарату, кажется, целую вечность назад. Но нет, те контейнеры он только что видел. Это были новые контейнеры: те, которые он пропустил раньше.

Но он ничего не пропустил. Он собрал с огромным трудом и значительным риском все до единого контейнеры, отмеченные у него на карте. Если бы их не было на карте, если бы у них были повреждены радиомаячки, он ни за что бы не нашел их в бескрайней пустыне. Трудно было искать даже те контейнеры, чьи точные координаты у него имелись.

Его письма. Его книги. Возможно, они там. Но почему Брэк ничего не сказал? А если этот груз не входит в круг их обязанностей, то чей он? Что, если Брэк, предупредив заключенных о «космическом пиратстве», сам именно этим и занялся? Вот только контейнеры, бледно-розовые в вечернем свете, выглядели в точности так же, как и те, что доставили на Марс «Ксеносистемы».

Второго багги нигде не было видно: нигде не появилось характерное облако пыли, поднимающееся над землей. Фрэнк решил, что у него есть время спуститься вниз и самому проверить контейнеры. В глубине души он по-прежнему опасался того, что его захватят с поличным. Ему казалось, что он должен вести себя хорошо, заслужить доверие своего тюремщика, показать себя достойным обратного билета домой.

Однако что-то хищное в его сознании, бурлящее дикими несвязными мыслями, упрямо твердило, что ему суждено умереть здесь. Пусть не сегодня, пусть не завтра, но рано или поздно. Он умрет на Марсе, и точка. Никакого возвращения домой. Никакого условно-досрочного освобождения. Он больше никогда не ощутит на лице яркий, неотфильтрованный свет солнца, не почувствует его тепло, согревающее кости. Не пройдет по дорожке к незнакомому дому и не позвонит неуверенно в дверь.

Направив багги вниз по склону, Фрэнк спустился до самого дна и остановился у ближайшего из трех контейнеров. Он провел ладонью по обшивке цилиндра, проверяя, сколько пыли скопилось на белой краске. Пыль была, но совсем немного. Судя по всему, контейнер простоял в пустыне недолго. Сбоку был по-прежнему отчетливо различим логотип «Ксеносистем».