Елена Свительская - Песня моей души [СИ]

— У меня очень сильно заболела голова. Не проводите ли вы меня?

— Раз уж пригласил, сидите, — рявкнул король. Он внимательно следил за нами.

Алина неохотно вернулась на своё место. Внесли еду и напитки.

«Уходи, маг, пока не поздно, — что-то происходило с моей головой. Очередная мысль появилась вопреки моей воле. — Я — Мириона. Если вы не уйдёте, с ней случится нечто плохое».

«Не верю тебе».

«Поверь хотя бы ради неё, ведь ты её любишь».

Король неожиданно выплюнул кусок жареной курицы прямо на стол.

— Опять какой-то гадости подсыпали… лекарь!!!

Из-за стола, с близкого к правителю места, выскочил черноволосый мужчина и подбежал к нему.

— Дай твои порошки!

Лекарь поспешно вытащил баночки. Король откупорил каждую, понюхал порошки и с выражением брезгливости сбросил склянки на пол.

— Новые бы сделал, а не хранил эти прошлогодние травы! — и, вытащив из кармана три пузырька, откупорил один и выпил жёлтую жидкость. — Уже поесть спокойно нельзя. Так, ты, девчонка, — указал на Алину, — Отдай свою тарелку. Ты, смотрю, к еде ёще не притронулось.

Не ясно, что случилось. Его пытались отравить или он хочет обвинить нас в покушении на его жизнь?..

Не спрашивая, слуги забрали тарелку и поднесли королю. Я начал готовить короткое заклинание. Похоже, без драки не обойдётся. Жаль, потом будет сложнее подобраться к Вадимиру на новый разговор.

— Вроде бы еда хорошая, — король глотнул из другой склянки какую-то густую зеленоватую жидкость. — Эй, принесите ей чего-нибудь другое.

Перед Алиной поставили тарелку с супом. Она со страхом съела ложку. Резко вскочила с кресла.

— Душно… воздуха!

Я поднялся, отталкивая кресло, и подхватил девушку. О, нет, только не Алина! Только бы…

— Мерзавцы и в ту тарелку добавили яд! — король со злостью стукнул кулаком по столу. Выплеснулся суп, опрокинулось несколько кубков. Все начали выплёвывать еду, боясь отравиться. — Она получила вторую тарелку с ядом, предназначавшуюся мне. Лекарь, дай ей противоядие!

Мужчина побежал к нам. Посмотрел на него с надеждой, но он, приоткрыв её рот и посмотрев на язык, грустно цокнул языком:

— Мне не ясно, какой яд был в её тарелке. Эти признаки… они мне не знакомы…

— Придумай что-нибудь! — рявкнул король, — Ведь ты не раз создавал новые противоядия!

— Если успею…

— Если не подберёшь…

Алина задыхалась. Утром случилась трагедия с Вячеславом, теперь я вот-вот потеряю её. Нет, только не это! Лучше бы мне попалась тарелка с ядом!

Надо что-то придумать! Нельзя медлить. Но что же?.. Что же?..

Вдруг вспомнилось старое заклинание, смешанное с какими-то необъяснимыми действиями. По словам моего седьмого учителя, заклинание спасало от яда кого угодно, передавая яд магу, который был готов спасти в обмен на свою жизнь. Это, как говорил старик, уже больше чем магия, это значимое вмешательство в законы мира, когда яд из одного тела пытаются переместить в тело другому, а маг, сильно рвущий законы мира, разрывает самого себя, свою жизнь.

Состояние любимой быстро ухудшалось. В какой-то миг вновь стал сам себе противен. Пока выбираю, она уходит. Однако без неё мне моя долгая жизнь эльфа ни к чему.

И решился. Складывал заклинание вслух. Отпивал воды из кубка. Вода нас свяжет, позволит перетянуть яд из тела девушки в моё. Уже всё равно, есть ли в воде яд. Безразлично, как на меня смотрят собравшиеся люди.

— …Чтобы ты жила!

Договорив, коснулся губ Алины.

Тишина… он прав был, мой учитель, что это заклинание переводит яд в Тьму в магическом слое человека, потом — направляет в мою магический слой, а уже оттуда из Тьмы вновь преобразует в яд? Ведь ничего не происходит!

Внезапно горло опалило огнём. Ощутил на языке что-то горькое, противное. Сердце забилось медленнее. Дыхание сбилось… Но если мне становится хуже, значит, ей должно стать лучше! Тогда наплевать, что станет со мной!

В висках загудело. Мир то темнел, то расплывался. Пространство вокруг стало вязким, как кисель…

Прости меня, Мириона, возможно, я причиняю тебе боль, нарушая суть твоего существования. Пойми, сам я Грани не боюсь, боюсь, что туда уйдёт моя любимая. За вмешательство в твои законы я приму любое твоё наказание.

Мир ловил каждое моё слово, стремился понять меня. Необыкновенное ощущение единения со всем мирозданием на мгновение ослепило, затем показало, как где-то в Эльфийском лесу играл перед на флейте Нэл. Стоял с краю поляны, поодаль от собравшихся эльфов. На него смотрели неодобрительно, а он, задумавшись о чём-то, играл. Он улыбался… Уверен: мы связаны не только родственными узами, но и чем-то ещё. Именно это помогало ему находить меня, когда магия оказывалась бессильной, когда у других магов Эльфийского леса опускались руки. И отголосок этого появлялся в моих неразгаданных снах.

Взор молодого эльфа скользнул с поседевшего короля на какую-то точку в пространстве. И вдруг наши взгляды встретились. Он… он был далеко, но я был уверен, что сейчас он видит меня, сейчас он смотрит прямо на меня, глаза в глаза. Краткий миг мы были рядом. Жаль, мы больше не увидимся, Нэл. Если бы ты помог моей любимой хоть в чём-то, то это было бы замечательно! Помоги ей, прошу!

Льющаяся из флейты мелодия оборвалась. Флейта выпала из разжавшихся пальцев: он как-то сумел услышать моё обращение, почувствовал, как близко к Грани оказался Тан. Мне захотелось рывком вернуться в своё тело и в последний раз увидеть любимую…

Сознание вернулось к ней. Совсем чуть-чуть мы смотрели друг другу в глаза, затем что-то стало затягивать меня в пропасть. Яд вцепился в тело, полностью перейдя ко мне. Осталось удержать его внутри себя, не дать вырваться. И не уронить Алину, чтобы не причинить ей боль…

Медленно опустил любимую на каменный пол, присел около. В последние мгновения попробовал передать ей нежность и капельку любви. Наш единственный поцелуй. Жалею лишь о том, что оставляю её одну. А, впрочем, она не останется в одиночестве, ведь её поддерживаешь ты, Мириона. Зря я не послушал тебя, когда ты просила нас уйти.

Отпустил губы девушки, ласково провёл ладонью по её щеке. Силы закончились. Похоже, я упал на пол. Испуганное лицо любимой пропало, подо мной раскрыла свои объятия чёрная пропасть…

Я находился за Гранью. Не стоял, не лежал. Такие привычные для обычной жизни ощущения исчезли, перестали существовать. Часть меня видела свет и оставленный мною мир. Там было столько красок, столько чувств…

Неожиданно пришло понимание. Цепочка слов последнего моего заклинания ярко и чётко появилось где-то около меня. Да, она была похожа на разговор. Дерзкий разговор гордеца, который требовал отдать ему то, что он хотел получить. Он требовал не у каких-то размытых и чужих ему сил, а у бережно поддерживающего его мира. Мир отдавал ему всё сам, с удовольствием и радостью, но гордец не желал брать что-либо в дар от мира, с презрением отворачивался, чтобы потом резко обернуться и вырвать самому. И гордец, и мир существовали только вместе, друг без друга их существование было бы невозможно. У каждого были свои возможности, свои чувства, свой путь. Оба пути должны были сливаться в общий прекрасный путь, но гордецу чего-то в общем пути не нравилось, он рушил всё, до чего мог дотянуться, одновременно разрушал самого себя.