Елена Свительская - Песня моей души [СИ]

— Нет уж, говори, что хотел! Не понимаю, зачем ты ко мне прицепился.

Остроухий, задумавшись, запустил здоровую руку себе в волосы, распущенные и, кстати, не слишком тщательно вычесанные и приглаженные. Э… неопрятный эльф?! И снова человеческий жест… да кто же он такой?!

— Я — разведчик.

Разведчик?.. А, вот почему!

Разведчиков сколько-то у эльфийского народа было — они вливались в страны людей и незаметно наблюдали за всем, чтобы держать остроухих в курсе всех событий. Выполняли опасные поручения, грязную работу. При том, что польза от них была немалая, жить среди обычных людей, да ещё и часто скрывая свою принадлежность к древним магам, считалось крайне неприятным делом. Ведь люди были такими жестокими и грубыми, ну, как жить рядом с ними утончённым любителям красоты и искусств?! А ещё и перенимать повадки людей, выглядеть как они, питаться трупами животных, как они, брр… Поэтому по своей воле редко кто шёл на эту службу. Потому к ней привлекали полукровок, рождённых вне Эльфийского леса, обещая им некоторые привилегии, или же преступников. Причём, сложно сказать, что считалось худшим наказанием, должность разведчика или убивающий яд из Чёрной чаши.

Разведчик… но кто из остроухих в трезвом уме признается сородичу в этом?!

— Я — разведчик, — повторил Нэл, — Поэтому мне наплевать на твои дела.

Э… намекает, что не собирается сдавать меня отправленным на мои поиски?! Но можно ему верить?..

— Я, кстати, начальника довел, когда он меня отвлёк от её поисков, — усмехнулся странный эльф, — Он швырнул в меня огненной струёй — я уклонился — и он обжёг старое дерево. Это он повредил одного из деревьев местного Леса. А я, уходя, погладил ствол. Поэтому, может статься, что Лес будет на моей стороне, если что, ведь я лично ему не вредил. А я попросил Лес защитить от подслушивания мой с тобой разговор. Или, лучше, вообще глаза отвести, будто меня здесь вообще сегодня не было. Но на всякий случай пойду, чтобы меня не успели хватиться.

— Но ты ранен.

— Меня и раненного могут куда-то послать, — он вздохнул, — Ладно, я пошёл. Желаю тебе найти её.

И снова двинулся без магии, опять спиной ко мне. Всё-таки проверяет, доверяю или нет? Или он дурак?

— А…

— Ась? — Нэл обернулся.

— Так ты чистокровный или полукровка?

Внимательный взгляд. Потом он приблизился ко мне, серьёзно сказал:

— Один мой родственник желал устроить мятеж. Ты ведь помнишь, как поступают с такими эльфами, когда заговор раскрывается?

— Помню.

Мне никак не понять, чего этот мужчина добивается. Он подставляет голову, чтобы проверить, ударю или нет, снимает иллюзию, говорит мне о том, о чём порядочный эльф бы умолчал. Так, а не собирается ли он выманить у меня признание, обманывая, будто у него был родственник-мятежник? Больше никаких объяснений не придумывается.

Хотя… если он родственник моего отца, которого изгнали после казни моих родителей, он мог бы меня укрыть от отправленных на мои поиски! Но его лицо я не помню. Совсем. Так… иллюзия? Или кто-то в семье отца и раньше попадался на чём-то подобном? Если это случилось до моего рождения, понятно, почему ни разу не видел его на родине, даже не слышал о его существовании. Да и он успел бы за это время отлично выучиться притворяться человеком. Но… в роду отца был изгнанник-разведчик? И мне об этом не сказали? А, впрочем, ведь его могли вписать в список Забытых, тех, о ком запрещено упоминать, дабы его имя со временем стёрлось из памяти. Будто его и не существовало никогда. Каких бы успехов он прежде ни совершил, каким бы мастером не был, если его нарекли Забытым, всем его достижением надлежало быть вычеркнутым и эльфийской истории. Жаль его… сложно остаться одному. Да ещё и с таким статусом, о котором стыдно заикнуться.

Но тут… Нэл рассказал историю моих родителей! Так подробно, что я не мог бы усомниться, будто он рассказывает о ком-то другом. Неужели они не только выяснили, что это я наложил заклинание на дворец, но и поняли, из какой я семью, поняли, что я остался жив? Только не это! И отчего такое чувство, будто от меня утаили самое главное?

— Я, наверное, схожу с ума… — добавил Нэл глухо.

А я-то причём? Чего ему от меня нужно?!

— С самого детства мечтал о том, чтобы Кан был жив, и мы когда-нибудь с ним встретились, — грустная улыбка.

— Вы были знакомы?

— Увы, я родился после того, как он ушёл за Грань.

Проще всего перестать слушать и уйти. Сумасшедший ли он или нет, не важно.

«Кан… — позвал он тихо, — Я понял, что это был ты!» — чётко прозвучало в моей голове. Как бы самому с ним с ума не сойти…

Помедлив, молодой эльф шагнул в отделявшую нас пропасть и полетел вниз, на камни.

— Когда нахожусь рядом с тобой, мне почему-то кажется, будто ты — это Кан. Не могу найти тебя из-за прикрывающего заклинания, но как-то угадываю, в каком месте ты в тот миг находишься. Перемещаюсь — и обнаруживаю тебя.

О том, что видит моё лицо и отличает след от моей магии, солгал или нет? Ох, он меня запутал. Однако было бы не дурно, если б ему не удавалось найти меня с магией.

— Узнаю тебя под любой иллюзией. Без магии. Просто чувствую, что это ты.

Наши взгляды встретились. Если маг не врёт, мы — родственники. Возможно, это объясняет слова приснившегося мне мальчишки. Но почему такое чувство, будто о самом главном я ничего не услышал?

— Ты — Кан, да?

Возможно ли так, чтобы ему не было известно обо мне ничего, но он угадал, кто я, слушая внутренний голос?

— Ты тот эльф, которого я с детства мечтаю встретить?

Признайся он, почему так хочет встретить исчезнувшего в пламени Кана, быть может, остался бы ненадолго, но эльф о том ничего не сказал.

— Нэл, ты уже не ребёнок, а до сих пор веришь в сказки. Если кто-то ушёл за Грань, то никогда не вернётся.

— Почему я слышу это именно от него?

Нет, он нисколько не сомневался в том, кто перед ним, просто не решался прежде это показать. Несколько раз колебался, а я уходил быстрее, чем он решался заговорить.

— Того Кана нет. А я — совсем другой эльф.

Слишком много времени прошло, слишком сильно повлияли на меня те грустные события, поэтому не могу быть прежним. И своей местью отрезал себе путь назад. Впрочем, был ли раньше путь назад? Кажется, тогда, в семь лет, путь назад скрыло магическое пламя. Пусть даже сзади остался кто-то, кто мечтал со мной встретиться, кто-то из моих родственников, Кан не сможет вернуться.

— Но…

— Ты сумасшедший, парень, — хлопаю его по плечу, — Столько раз добивался встречи со мной только для того, чтобы задать такой глупый вопрос, тот ли я эльф или не тот.

Нэл отшатнулся, будто его ударили. Зелёные глаза наполнились болью, не притворной болью, а настоящей. Казалось, меня могла лишь уколоть совесть, но почему-то стало больно самому. Но, разумеется, прощения просить у чужого эльфа не стал. Даже будь он как-то связан с моей семьёй, неужели не мог предположить, как опасно Кану возвращаться, если тот жив, не мог додуматься, что не следует задавать такой вопрос? Чего он ждал, сказав мне так мало?